как это нужно делать, рисовал картинки дома. Обычно расставляют все по бокам, но так неправильно, так музыка везде одинаково слышится. А нужно, чтобы пространство с музыкой по-живому соприкасалось, чтобы в некоторых местах музыку вообще было еле слышно, а в других – чтобы она оглушала.

Он положил одну из колонок и накрыл валявшейся на сцене тряпкой.

– Отсюда будет звук далекий приходить. Как будто этот звук не здесь вовсе. Правильно они сделали, что окна закрыли – так серьезнее.

Диджей достал из сумки кучу кассет, включил огромный магнитофон на сцене, начал подбирать музыку. Таким я его раньше не видел.

Он просто соединился с этим занятием, с этой сценой и предвкушением. Он организовал даже световые мигалки, зеленый и красный свет, мерцания всякие. В один момент он ясно посмотрел на меня, улыбнулся:

– Все готово.

Мы отошли от сцены, посмотрели на место предстоящего веселья. На сцене и у стен сложно располагались колонки, из которых приходила тихая музыка далеких переживаний. Мы уже давно толком не ели ничего, но в этой деятельности голод ушел, позволив не отвлекаться на себя. Я похлопал Диджея по плечу и сказал, что все замечательно, это обязательно понравится гостям.

Спустя время в зал вбежал шофер.

– На как, готово? Скоро народ начнет собираться.

– Да.

– Ух ты, как у вас все расположилось. Сразу видно, что специалисты. Без вас пришлось бы снова в тишине танцевать. И музыка какая красивая настает. Слушай, я не слышал никогда такой красивой музыки. Где ты такую взял?

Диджей заулыбался и сказал, что будет еще лучше. Мы стали ждать гостей, довольно поглядывая друг на друга.

– Видели бы те кретины со своей музыкой говна, где мы сейчас. Вот запрыгали бы, – засмеялся Диджей. – Мы ведущие праздника в военном городке. От нас зависит настроение целой воинской части, людей силы, от которых вообще безопасность страны зависит. Это еще лучше, чем ложки людям сложных чувств привозить.

– Да, им в такие места не попасть. Они как стайкой своей живут, так и умирать будут. Там, у подъезда, со своим говном. Если не одумаются, конечно. Если же одумаются, прощения у жизни попросят, то, может, какие-нибудь ложки их бытие и выправят. Где же гости… уже пора ведь.

Мы стали смотреть в сторону входа. Не было никого. Даже шофер ушел посмотреть обстановку в городе. Музыка играла, но никого не было.

Уже начали приходить мысли разочарования, как скрипнула входная дверь. За дверью появилась собака. Она забежала в зал и села у стены, внимательно глядя на нас.

– О, первый гость. Надеюсь, люди тоже придут, – засмеялся Диджей.

Действительно, не прошло и минуты, как зашел дед неясной внешности с длинными волосами. Он тоже подошел к стене и сел рядом с собакой, прямо на пол. Диджей засиял.

– Начинается, – тихо сказал он.

Дальше зашли люди в военной форме, и еще люди, и еще. Забежали еще собаки. Все они заняли места у дальней стены. Некоторые военные заходили со своими собаками в намордниках на толстых поводках. Рассаживались, смотрели на сложившуюся природу, на сцену и тех, кто сидел рядом. Появились женщины. Зашли они тоже группкой, присели на боковые стулья, за ними забежали новые собаки.

– Смотри, сколько собак, – шепнул я Диджею, – наверное, перед сладкой темной ночью натанцеваться хотят.

Появились наши знакомые: Ефрейтор, шофер и человек. Ефрейтор довольно нам помахал, уселся среди остальных, а человек строго посмотрел, будто показал своим видом что-то важное, что знаем только мы с ним. Шофер подошел к нам и сказал, что можно начинать. Диджей подошел к магнитофону, переключил музыку. Из колонок начало доходить легкое тунц-тунц-тунц, он начал приплясывать на сцене, показывая своим видом, что остальные должны делать то же самое. Первыми послушались собаки: они выскочили на середину зала и стали блаженно валяться и перекатываться, издавая скулящие звуки, словно подпевая происходящему. Затем вышли женщины, стали плавно двигаться, красиво играть телами, поднимать руки, указывая на стройные и притягивающие тела. К женщинам вышли некоторые военные, поддержали их, обняли, стали вальсировать. Танцы начались. Диджей менял музыку, суетился, по-новому танцевал на сцене, изображая разные настроения. Вскоре сидящих не осталось – все затанцевали. Музыка, как и мечтал Диджей, окутала собой весь зал, увела в себя мысли и желания. Собаки довольно бегали между людьми, даже те, в намордниках, с поводками – они катались по полу, путаясь в поводках, скуля от радости.

– Сейчас я поставлю такую музыку! Ты тоже этого не слышал.

Он поменял кассету на магнитофоне. Начало звуков было обычным, танцевальным, но в один момент они изменились, стали тревожно приятными. Показалось, что воздух и собаки им подпевают. Полился зеленый свет. Музыка забрала все чувства, многие танцующие встали, и в счастье закрыли глаза, и подняли руки. Ефрейтор подошел и обнял Диджея.

– Ты сделал нам счастье. Ты сделал нам уют, которого нам не хватало столько лет. Не уходи. Оставайся, не уезжай никуда. В городе поселишься, заботой тебя оградим, с любовью к тебе все относиться будут, – сказал он убедительно, трогательно и пошел дальше в зал сливаться с общими делами.

Я почувствовал, что меня кто-то толкает в бок, посмотрел в сторону и увидел того человека. Он приблизился к моему уху и сказал:

– Как только стрелять начнут – уходим. Если живыми хотите остаться, конечно. Фонарики со мной, – и он тоже смешался со счастливыми людьми и собаками.

Вскоре случилось неожиданное. Один из солдат во время своего танца достал оружие и выстрелил в потолок. Это никого не смутило – больше того, остальные стали делать то же самое. Ни местные жители, ни женщины, ни собаки не обращали никакого внимания на выстрелы. Один даже вышел в центр зала с автоматом и пустил в потолок очередь, вопя при этом от радости. Я заметил, что человек стоит у двери и смотрит в нашу сторону. Он махнул головой в сторону двери, указав, что нам пора уходить. Эти выстрелы смутили нас, Диджей собрал кассеты, оставив только одну, ту, что играла, и мы вышли вслед за человеком.

– Сейчас друг в друга стрелять начнут, – сказал человек. – Вы видели местное кладбище? Каждый день новые потоки, мест уже нет, уже все поле засеяли. Пойдем, нам успеть надо.

– Никуда мы не пойдем. Сейчас все закончится и нас довезут.

– Кто довезет? Шофер? Да ты что! Ты послушай, что там творится.