И я направляюсь к двери, ведущей в сокровищницу. Уже давно ликвидированы древние замки, которые отец предпочитал современным, кодовым. И вот дверь распахивается.

Слитки золота и бруски серебра, кучи двадцатидолларовых бумажек, часов и украшений, ящики серебряных и золотых монет загромождают комнату.

Разумеется, настоящее богатство семьи вложено в недвижимость на континенте, и оно неизмеримо больше, чем стоят все эти побрякушки. Но я, подобно моему отцу, люблю запах денег и драгоценностей, мне нравится подержать в руках, взвесить на ладони холодное серебро или золото, полюбоваться сверканием бриллиантов и рубинов. Как и мой отец, я приношу домой то, что снимаю со своей добычи, и неустанно пополняю наши запасы.

Я хмуро отсчитываю количество монет, достаточное, чтобы их вес в три раза превысил вес Хлои. Чарльз и Саманта Блад были в ярости, когда я явился свататься к Элизабет без подобающего подарка для них. Позже ошибка была исправлена, и Блады получили золота вдвое больше, чем весила их дочь. Однако сейчас мне не хотелось бы рисковать. Не стоит злить их, хоть и жаль отдавать так много.

Конечно, я не первый, кто недоволен семейными традициями. Но, право, вспоминая свое общение с родителями жены, мне хочется, чтобы можно было вообще обойтись без них, отделавшись выкупом. Осмотревшись, просеиваю между пальцами драгоценности в поисках чего-нибудь, что могло бы заинтересовать мою невесту. Хочется найти вещь, равную по простоте и изяществу тому медальону с изумрудом, который был подарен когда-то Элизабет. Но все, что мне попадается, слишком массивно и безвкусно. Наконец, отчаявшись, я тяжело вздыхаю, примирившись с мыслью, что подарок для Хлои придется искать на большой земле.

Чуть позже звоню в офис. Разумеется, трубку снимает Рита.

– Мистер де ла Сангре, – говорит она, – как вы?

– Чувствую себя совершенно разбитым, – отвечаю я.

К тому же мое раздражение вызывает необходимость тратить время на разбирательства со всякими махинациями обычных людей. Но этого я, разумеется, Рите не говорю.

– Итак, Рита, у Артуро уже есть копии, о которых мы с вами говорили вчера вечером?

– Разумеется, мистер де ла Сангре, – кокетливо отвечает Рита. – Я всегда выполняю ваши распоряжения.

Не могу сдержать улыбки. Если бы мне захотелось быть соблазненным обычной женщиной, Рита, конечно, стояла бы в списке кандидаток одной из первых. Но сейчас у меня другие заботы.

– Конечно, Рита, – поощрительно отвечаю я. – Соедините меня с Артуро, пожалуйста. И еще…

– Да, сэр?

– Я же просил вас называть меня просто Питером.

– Не знаю, можно ли на работе…

– Можно.

– Но вам принадлежит все, что меня окружает… Вы – босс мистера Тинделла и мистера Гомеса.

– И что из этого?

– Ну, им это может не понравиться. Они-то не разрешили бы мне называть их по именам.

– Ну и не называйте их по именам. И еще – я хочу попросить вас об одном одолжении после того, как переговорю с Артуро.

– Все, что пожелаете, Питер.

– Эти чертовы Тинделлы! – говорит Артуро, едва сняв трубку. – Неужели они не могут хоть год посидеть спокойно, ничего не затевая?

– Видимо, нет, – пожимаю плечами я. – Что ты обо всем этом думаешь?

– Ты вовсе не хочешь знать, что я думаю!

Понятно, о чем он. Мне уже приходилось это слышать.

– Ну, говори, – вздыхаю я.

– Парень того не стоит. Если подсчитать наши потери… Я могу устроить так, что он больше не будет нас доставать. Никогда. Наймем кого-нибудь другого.

– Артуро, этот человек мне полезен. Пока что он не сделал ничего такого, за что от него следовало бы избавиться. По правде говоря, эта сделка со Своенравным рифом не является преступлением. Он не обманул ни концерн «Ла Map», ни мое доверие.

– Он прекрасно знал, что тебе это не понравится! – возражает латиноамериканец.- Чисто технически он, возможно, тебя и не предал, но, по существу, то, что он собирается сделать, – самое настоящее, притом крупное предательство.

Я киваю, как будто Артуро может меня видеть. В конце концов, мне ведь нетрудно представить, какие жесты он делает свободной рукой разговаривая со мной по телефону.

– Я с тобой согласен. Уверен, что для Йена ни с чем не сравнимое удовольствие – натянуть мне нос. Но, кажется, мы вовремя схватили его за руку. Надеюсь, что мы сможем помешать ему.

Артуро молчит.

– Ну? – подгоняю его я.

– Я сделал несколько звонков до того, как ты позвонил. Возможно, что сделка уже состоялась.

– Ты уверен?

– Не на сто процентов. Понимаешь, мне не удалось достать никого со стороны Тинделла. Я поручил брокеру закинуть удочку к Дирингам, прощупать, согласятся ли они на какие-нибудь предложения с нашей стороны. Они не проявили никакого интереса, даже слушать не стали.

– Черт! – говорю я. Твердо зная, что в худшем случае мне просто придется вынудить Йена прекратить свои действия, предпочтительней было бы, чтобы он не узнал о моем участии. Йен полезнее мне, когда не дуется. Кроме того, нет никакой гарантии, что другие действующие лица этой сделки в случае чего не обойдутся без Тинделла.

– Дай мне срок до конца следующей недели.

Постараюсь что-нибудь сделать, – просит Артуро.

Я соглашаюсь, потом говорю:

– Без помощи Риты мы бы ни о чем не узнали. Я хочу, чтобы ты повысил ей зарплату.

– Об этом точно узнает Тинделл. Это его насторожит.

– Пускай. Девочка честолюбива. Она учится на юриста. Когда выучится, нам будет полезно, чтобы она поработала с Тинделлом.

Артуро ухмыляется:

– Представляю, как он обрадуется!

– Ничего, привыкнет.

– Да я-то не возражаю. Можно тослать ее к Йену и пораньше, если хочешь.

Я обдумываю предложение. Нужно ли, чтобы Рита прямо сейчас стала официальным помощником Тинделла?

– Нет, – наконец отвечаю я. – Пожалуй, она будет нам полезнее на своем теперешнем месте, где через нее проходят все звонки и вся почта.

– Ну и ладно, – подытоживает Артуро.

– И вот еще что, Артуро, – вспоминаю я и рассказываю ему о лодке «Доктор РХ».

Красный «корвет» и серебристый «мерседес» по-прежнему, как и четыре года назад, припаркованы на стоянке Монти. Я смотрю, как блестят их отполированные бока, и одобрительно киваю. То, что мне четыре года было не до машин, а они по-прежнему здесь, к моим услугам, и выглядят как новенькие, говорит о старании Артуро.

– Хочу прокатиться вот на этой. – Генри указывает на «корвет».