сказать, круг общения. Для них, нет сомнений, был весьма значим тот факт, что сбежавший Пескарь сумел ускользнуть – и теперь уж навсегда – от их справедливой мести. Надо заметить, что рассказ Анны Владимировны (и со многими подробностями) стал известен Тимоше чуть ли не сразу же после посещения ею райотдела милиции. Приходится сделать вывод, что не только милиция имеет секретных агентов в криминальных кругах, но и противоположная сторона широко пользуется услугами своих Клеточниковых и Штирлицев в милицейской среде (да и в газетах об этом нередко пишут). Можно предполагать, что Тимоша и его друганы не были обрадованы дошедшим до них сообщением, но им не оставалось ничего иного, как скрывать свою досаду и шипеть: вот... сбежать хотел... ан нет, от смерти не сбежишь... нашла его, собаку... Однако злорадные комментарии мало кого могли обмануть и выглядели как размахивание кулаками после несостоявшейся драки.

Эпопея районного масштаба, описывающая взлет и падение Пескаря, окончательно завершилась, и даже созданные ею круги на воде того болотца, в котором жили наши герои, разгладились, не оставив следа. Так это выглядело в конце лета, но уже через три месяца выяснилось, что это – не более чем иллюзия, и у нашей истории имеется третий (смотри название повести), заключительный акт.

6

Драматический эпизод, ознаменовавший начало последней части нашей истории, разворачивался без видимого участия известных читателю персонажей, но приблизительно в том же районе, где жила главная героиня. Так что дом, о коем пойдет речь, располагался на той же улице, что и школа, в которой она учительствовала. Самый обыкновенный дом – построенная уже в восьмидесятые типовая девятиэтажка, протянувшаяся чуть ли не на целый квартал. Примыкавшие почти впритык к ней два дома более старой постройки и металлическая ограда бывшего детского сада, занятого с некоторых пор подозрительными частными лавочками медико-оздоровительного профиля, отгораживали замкнутое со всех сторон пространство, войти куда можно было с любого угла, но въехать – только через узкую арку, прорезавшую девятиэтажку насквозь[4]. Обычный городской двор с детской площадкой – налицо песочница и сваренная из водопроводных труб городушка для гимнастических упражнений (лазалка, как говорят дети), – с непременными стоящими там и сям лавочками и с довольно жиденькими, уже облетевшими по случаю поздней осени кустиками. Стандартная картинка уютного городского двора периода позднего совка, которая сегодня уже не вызывает особой гордости у проживающих здесь горожан, в массе своей переехавших сюда из еще более невзрачных мест обитания, а то и прямо из сельских изб. Жизненные стандарты разительно изменились, и в своих мечтах большинство теперь вовсе не связывает будущее с тусклым прозябанием в таком доме, а видит себя в увитом виноградными лозами дворике скромного двухэтажного особнячка на берегу Адриатического – или, в крайнем случае, самого синего в мире Черного – моря.

Около двух часов дня в описанный двор въехал сверкающий черным лаком навороченный джип, на которых разъезжают лишь крутые ребята, обычно не удостаивающие своими визитами жильцов подобных домов. В это время во дворе почти никого не было, только на лавочке сидели и вяло обсуждали вчерашний бразильский сериал две пожилых женщины и совсем уж ветхая старушка. Кроме них дворовая общественность была представлена двумя возившимися в песочнице карапузами, небольшой стайкой девочек младшего школьного возраста, галдевших в сторонке около нарисованных мелом на асфальте монстриков, и компанией мальчишек, того же возраста, время от времени проносившихся через двор с истошными воплями, размахивая пластмассовы­ми пистолетами и автоматами. Эта мирная картинка была нарушена появлением плохо вписывающегося в нее джипа, завернувшего сюда из какой-то другой жизни. Но нарушена не надолго. Бандиты пожаловали. Чего им тут? – без особой тревоги в голосе заметила одна из женщин. Мальчишки, привлеченные видом роскошной машины, потаращились на нее из отдаления, поспорили, какой она марки, и опять умчались. Вот и вся реакция случайных зрителей на поворотное в нашей истории событие.

Правда, при взгляде со стороны, ничего особенного и не происходило. Трое приехавших мордоворотов вышли из машины, после чего разделились: тот, что помладше, остался у джипа и закурил, а двое постарше вразвалочку направились ко второму с краю подъезду девятиэтажки. Вид у них был специфический, и, надо полагать, причислившая их к бандитам женщина была права – у всех визитеров это было, что называется, на морде написано. Причем трудно было предположить, что они пытаются как-то скрыть и замаскировать свою принадлежность к указанному привилегированному сословию. Скорее, напротив, своим прикидом, манерой держать себя, жестами и прочими трудно определимыми, но легко распознаваемыми на глаз деталями поведения они всячески старались подчеркнуть свое радикальное отличие от окружающих, всех этих лохов, способных служить только кормовой базой для настоящих людей, но не представляющих для них ни малейшего интереса. У одного из приехавших – возможно, старшего среди них по званию – на шее поблескивала и пресловутая золотая цепочка[5]. Конечно, бандиты – кто ж еще? Но ни о каких грабеже, разбое или бандитских разборках с мордобоем, поножовщиной и стрельбой речь, по-видимому, не шла. Всё было тихо и мирно.

Оставшийся у машины браток, покурив, сел за руль и развернул свой джип носом к выезду из двора, полистал журнальчик и затих в ожидании своих напарников. Они появились минут через сорок. Нельзя сказать, что они выбежали из подъезда, но видно было, что спешат. Хлопнули дверцы, и джип сорвался с места. Еще минута, и они бы благополучно скрылись – и не было бы никакой нашей истории. Всё кончилось бы банально, и произошедшее в этом сером доме не вызвало бы ни у кого интереса. Ну, завели бы дело, помусолили бы его без видимых результатов какое-то время и отправили в архив. А что можно было бы сделать? Была какая-то подозрительная троица – их никто толком и не разглядел – и что? Даже неясно, имеют ли они какое-то отношение к расследуемому делу – не одни же они заезжали во двор за эти несколько дней. А сколько людей пешим ходом сюда заходило? Типичный висяк, как (если верить телевизору) выражаются милиционеры. Но фортуна переменчива, и кому, как не бандитам, знать об этом ее свойстве. На этот раз им серьезно не повезло.

Заторопившийся водитель джипа не успел, вероятно, вовремя среагировать, и их автомобиль крупно зацепил большой мебельный фургон, который, въезжая во двор, как раз в этот момент частично просунулся через арку. Ба-а-мс! Машины остановились, и затем неудачливый бандитский шофер со страшным скрежетом на пару метров сдал назад. Вся троица выскочила из джипа, и виновник автотранспортного происшествия воочию убедился, что смятое крыло цепляет за