– Конечно. У меня есть кредитные карты, удостоверение членагольф-клуба и разные другие бумаги, но я не вижу повода предъявлять их вам.Водительские права – вполне достаточное доказательство, они выданы всего шестьмесяцев назад.

– Однако, я предпочел бы, чтобы вы показали мне те, другиебумаги, – сказал Мейсон.

Посетительницу охватило бешенство. Но она сдержалась, безслов вытащила несколько карточек и удостоверений и протянула адвокату.

Мейсон вынул ручку, взял лист бумаги и стал списывать данныедокументов с датами и номерами.

– Разве это обязательно? – спросила Хелен Ридли.

– Мне так кажется.

– Что ж, отлично, – сказала она сквозь стиснутые зубы.

Мейсон, списав все сведения, подал ей документы. Забираябумаги она, словно случайно, коснулась пальцами руки Мейсона и одарила егообворожительной улыбкой.

– А теперь, когда мы справились с неприятной частью моеговизита, не могли бы мы стать друзьями?

– Мы еще не справились с неприятной частью вашего визита, –усмехнулся Мейсон. – Вы являетесь владельцем этой квартиры, то есть снимаетеее. Что из этого следует?

– Мой хороший знакомый мистер Хайнс уполномочен на любыедействия, связанные с этой квартирой.

– С содержимым квартиры тоже?

– Да.

Мейсон обратился к Делле Стрит:

– Будь добра, Делла, напиши то, что я сейчас продиктую.

«Удостоверяется, что нижеподписавшаяся Хелен Ридли являетсяи в течение шести месяцев была жильцом квартиры номер триста двадцать шесть вжилом доме под названием Сиглет Мэнор, находящемся на Восьмой улице. Я,нижеподписавшаяся, решительно заявляю, что являюсь исключительной владелицейвсех предметов, находящихся в упомянутой квартире. Заявляю далее, что мистерРоберт Доувер Хайнс, является моим уполномоченным агентом и полноправнымпредставителем по отношению к моей квартире и всех находящихся в ней предметов.Он может по собственному усмотрению позволять другим лицам входить в упомянутуюквартиру и находиться там долго, пока этого желает мистер Хайнс, и навыдвинутых им условиях. Эти лица могут, с согласия Роберта Доувера Хайнса,использовать, перемещать или другим способом использовать все вещи, находящиесяв вышеупомянутой квартире, а также моими одеждами, косметическими средствами,предметами туалета и всеми другими вещами, которые находятся в вышеупомянутойквартире. Я, нижеподписавшаяся Хелен Ридли, подтверждаю, что все, сделанноеРобертом Доувером Хайнсом в отношении моей квартиры, совершено с моего ведома исогласия, и соглашаюсь соблюдать все условия, принятые им в связи с этойквартирой».

– Делла, оставь место для подписи и принеси свою нотариальнуюпечать.

– У меня такое впечатление, что вы пошли ва-банк, –возразила Хелен Ридли.

Мейсон посмотрел ей в глаза и улыбнулся:

– Да.

Когда Делла Стрит вышла, чтобы перепечатать документ намашинке, Мейсон закурил сигарету и сел в кресле поудобнее.

– Теперь неприятная часть вашего визита закончена и мы можемстать друзьями.

– Но теперь у меня нет желания заводить с вами дружбу, –ответила она, в ее глазах блеснул гнев.

Мейсон улыбнулся.

– Вы, очевидно, знаете, что делает Хайнс?

– Конечно.

– Какова причина всего этого?

– Чисто личные дела.

– Я должен знать.

– Документ, который я должна подписать, полностью страхуетвашу клиентку.

– Он обеспечит ей безопасность только при условии, что ябуду знать, в чем суть дела.

– Не вижу повода, чтобы я должна была вас во все посвящать.

– В случае, если вы откажетесь от объяснений, необходимобудет усилить формулировку документа.

– Если вам удастся еще более усилить документ, то я готовапроглотить его по вашему желанию.

Мейсон нажал кнопку на своем столе. Когда в дверях егокабинета появилась Делла Стрит, он сказал:

– Принеси блокнот, Делла, я хотел бы кое-что добавить в тотдокумент.

Хелен Ридли сидела сжав губы. Делла Стрит вернулась сблокнотом, села на свое кресло у стола Мейсона и приготовилась записывать.

Адвокат начал диктовать:

«Мне также известно, что вышепоименованный Роберт ДоуверХайнс, поместил в квартире, о которой говорилось, лиц, из которых одно получилоинструкции от мистера Хайнса пользоваться именем Хелен Ридли. Настоящим япозволяю использовать мое имя, подписываться им или выдать себя за меня этомулицу, во время и при обстоятельствах, содержащихся в инструкциях моегоуполномоченного, мистера Роберта Доувера Хайнса. Настоящим я отказываюсь отвсякого рода претензий к указанным лицам по поводу использования моего имени исоглашаюсь освободить от всякой ответственности за ущерб, причиненный врезультате использования моего имени. Обязуюсь так же возместить этому лицу всефинансовые потери, вызванные действиями согласными инструкции вышеупомянутогоРоберта Доувера Хайнса.»

Хелен Ридли вдруг вскочила на ноги. Из сумочки, котораяслетела у нее с колен и с грохотом упала на пол, часть вещей высыпалась наковер.

– Вам что, кажется, что я подпишу что-либо подобное? –взорвалась она. – Это переходит все границы здравого смысла. Это нагло, это…это… было бы самоубийством.

Мейсон с нарочитой сладостью прервал этот взрыв возмущения.

– Обращаю ваше внимание, что лучше было бы довериться мне исказать, что послужило причиной этого дела. Я говорил вам, что в противномслучае буду вынужден усилить формулировку этого документа.

– Но это же абсурд… это идиотизм! Ведь с таким документомэта девушка могла бы пойти в банк и выписать чек на пять тысяч долларов,подписывая его моим именем, а потом спокойно выйти оттуда, показав мне язык.

– Конечно могла бы, – сказал Мейсон, – естественно, приусловии, что ваш представитель Хайнс дал бы ей подобные инструкции.

– Хайнс не является моим представителем до такой степени.

– И потому будет лучше, если вы расскажете мне немного оХайнсе и о степени, в которой он вас представляет.

– Я сказала все, что намеревалась сказать.

– Мне очень неприятно, но либо я получу от вас информацию,либо вы подпишите этот документ. Перепиши его, Делла, пожалуйста. Соберите жесвои вещи с ковра, мисс Ридли. И еще, на всякий случай: если вы носите всумочке оружие, то должны иметь на это разрешение.