Он взял телефон с тахты, вышел на балкон и швырнул вниз, осторожно присмотревшись, чтобы он попал туда, куда он хотел. Вернулся в комнату. Софи поежилась от порыва стылого воздуха из балконных дверей.

– Твой язык, как и у любой женщины, слишком длинен, – процедил Синай холодно.

– Я ничего такого не сказала.

– Ты трепала имя Шахране, как ветер треплет рваное знамя. В разговоре с врагом народа. Ты недостойна зваться его госпожой. Ханти – и то много для тебя.

Софи вспыхнула от злости. Секунду назад она прямым текстом послала к черту человека, который хотел, чтобы она доносила на Линара, а в благодарность получает это?! Софи встала. Синаю она была едва ли выше плеча.

– А это не вам решать, достопочтенный Синай. Линар сам решит – кто я для него, без ваших подсказок.

Он посмотрел на нее сверху, перевел взгляд на балкон. В глазах его мелькнуло что-то мечтательное.

– Я мог бы скинуть тебя вниз как этот телефон. И сказать, что ты покончила с собой, не выдержав правды. – Сердце Софи отчаянно заколотилось от злости и страха.

– И что же вас останавливает?

– Этот дом под покровительством Финара. Я чту Скрепившего мечи. Живи, смертная. Я терпелив и быть может еще увижу твою смерть.

– А может быть я увижу вашу, – не выдержала Софи.

Ее трясло от злости. Что она ему сделала?! Что?! Чем заслужила такое отношение?!

– Все возможно. Эльфы не бессмертны. Но прежде чем смерть придет ко мне, я выполню свой долг – я защищу Шахране. Так что за моим скорее всего придет и его час. Его смерть ты тоже жаждешь увидеть?

Софи застыла.

– Нет, – искренне сказал она. – Его не жажду…

– Тогда научись держать рот закрытым. – Отрезал Синай и вышел из комнаты.

Он легко запрыгнул на парапет и спрыгнул с него так спокойно, словно это была маленькая ступенька на лестнице.

Софи присела на тахту и зябко обхватила себя руками. Страх, несправедливость и ее заточение рождали что-то новое в ее душе. Она хотела рассказать все людям и возмущалась наглости Лейна. Она хотела найти Линару и эльфам хоть какое-то оправдание, а получала угрозы. Ей было страшно умереть и страшно жить, бездействуя.

– Что же я за трусиха… – пробормотала она, уронив голову на ладони.

Она начинала ненавидеть всех – и людей, и эльфов, и саму себя.

Софи поглядела на себя в зеркало, придирчиво взбила волосы, которые забрала в высокий хвост, поправила толстовку и закрыла створку шкафа.

Она уже два месяца не носила эльфийские наряды. Шкаф наполнился привычными джинсами и майками. Задвинутое в самый угол, там скучало роскошное изумрудное платье со звездой на груди. У Софи даже в тот страшный день не поднялась рука испортить его.

Линар предлагал сшить новые, без звезды вовсе или со звездой на манжетах, там, где ее носили ханти. Софи отказалась. Общаться с эльфами ей не было нужды, так какой смысл в таких нарядах? Она стала носить только людское, не давая себе забыть, кто она такая. И на каких тут правах.

Линар был недоволен. Ему претила эта одежда, ведь в ней Софи на фоне эльфов выглядела как оборванка. Вернее так Софи думала. Он не озвучивал вслух свои мысли по этому поводу, но каждый раз как она надевала толстовку, хмурился.

Она не могла больше носить звезду гордо на груди, как его избранница, а его робкие осторожные доводы, что звезда на манжете хотя бы защитит ее от случайных опасностей, Софи презрительно отвергла. Она не хотела признаваться, что для нее это было обидно и болезненно – быть в его свите официальной смертной женой. И она предпочла быть никем, чем ханти.

В день визита Лейна, Джон принес ей контракт. «Стандартная форма» – сказал он смущенно. Софи глядела на увесистый договор с болью, которой еще ни разу в жизни не испытывала.

Она села с ним на тахту и небрежно пролистала. В одной из граф числилось вознаграждение, которое получает ханти по истечении срока обязательств. Графа была пустой.

– Ты что же ничего мне не заплатишь? – фыркнула она язвительно.

– Впиши любую сумму, которую желаешь, – бесцветно ответил Линар, и Софи с трудом сдержала слезы.

Она бросила этот проклятый контракт на середине, едва пробежав глазами, взяла ручку и поставила подписи на каждой странице и в конце.

– Прошу, – она сунула бумаги в руки Линару.

– Софи… – с болью прошептал он, но Софи решительно встала и пошла заниматься эльфийским дальше.

Она не могла заставить себя разговаривать с Линаром долгих три дня после этого. Лишь когда ее язык казалось вот-вот отсохнет от долгого молчания, она стала с ним здороваться и перебрасываться ничего не значащими фразами.

Отношения их стали обиженно-настороженными, и ни один не пытался толком что-то поменять, потому что не знал как. Софи болезненно переживала, что она теперь ханти, бесправная смертная шлюха, Линар, не в силах это изменить, стойко и покорно принимал ее холодность и гнев.

Из читальни доносился стук клавиш. Джон что-то печатал на ноутбуке.

«Линар, – мысленно поправила себя Софи. – Не Джон. Линар.»

Она не то чтобы не привыкла к этому имени. Но иногда ей очень хотелось назвать его именно Джоном. Джон – было имя которое он назвал ей при встрече, под этим именем она узнала его и полюбила, и, глядя порой на хмурого, серьезного эльфа, читающего письма или печатающего что-то на ноутбуке, Софи очень хотелось нежно позвать его именно как Джона. Но она не могла.

Джона больше не было. Перед ней был Шахране Линар. Эльф, который вдруг стал спасителем своего народа.

Открыто этого никто не говорил, но слухи распространялись быстро, и как Софи поняла – эльфы все были в курсе происходящего. Линару приходили письма из Макидара, из Сигайны, из Халтера и даже из Кайрина. И это только бумажные, сколько было тех, кто писал ему на электронную почту, Софи понятия не имела. Он вдумчиво читал послания и часами просиживал в читальне, отвечая на каждое.

Один раз Софи не удержалась – залезла в ящик стола и прочла одно. Оно было от какой-то эльфийки, почерк был изящным настолько, что Софи едва разбирала слова. Ни слова там не было сказано ни о болезни, ни о их замысле. Эльфийка просто выражала Шахране почтение и благодарила за верность народу и самоотверженность. Софи печально убрала письмо обратно в конверт и закрыла ящик стола.

Линар пропадал где-то целыми днями. Кто-то постоянно желал его видеть. То Владыка, то Владычица, то какие-то пришлые эльфы из разных городов. Он уходил с раннего утра и возвращался порой за полночь, измученный, хмурый.

Софи спала или притворялась, что спит, когда он заходил к ней и заботливо и нежно поправлял одеяло, укутывал ее шкурой. В этот миг порой ей хотелось поймать его теплую руку и прижаться к ней щекой, как она делала раньше. Но она сжимала зубы и притворялась спящей, пока Линар не уходил к себе, тяжело вздохнув.