добавил: – Уже поздно, езжай домой, а я ещё немного здесь побуду. Завтра к нам приедут ребята из одной конторы, название я тебе позже пришлю. Предупреди Ольгу, чтобы сразу провела их ко мне. Будем искать «крота»!

Глава 8

Мой второй звонок Михаил Трунов воспринял всё так же настороженно. Записал новую информацию и даже не полюбопытствовал, откуда я её беру. Зато к третьему звонку стал гораздо разговорчивей. К этому времени уже были известны первые результаты нашего сотрудничества, и Трунов не скрывал своего удовольствия. Я тоже радовалась, что поставила на того, кого надо – свою часть работы он выполнил на отлично.

На этот раз после обмена нужными сведениями мой собеседник не спешил попрощаться.

– Слушай, может, хоть немного расскажешь о себе? Тебе сколько лет?

– Пятьдесят три, – решила я умерить его пыл.

– Ага, чего заливаешь? По голосу больше тридцати не дашь.

– Ну что вы, Михаил! Разве до сих пор не знаете, как бывают обманчивы женские голоса?

Трунов хохотнул, но не успокоился.

– А ты блондинка или брюнетка?

– Седая я, седая, – ответила я, удивляясь, чего человеку так неймётся.

– А давай, когда всё провернём, где-нибудь встретимся?

– Да зачем?

– Ну ты что, не понимаешь? Очень мне любопытно. Скажи, хотя бы, как тебя называть?

Я вздохнула, покопалась в памяти и предложила:

– Зовите меня Эринией.

– Как? Это ещё что такое?

– Ладно, забудьте. Всё, до свидания!

– Эй, погоди, – начал он, но я бросила трубку. И так сегодня потратила на разговор больше времени, чем должна была. Что-то я начала расслабляться, а это уже опасно.

Я успела отойти от таксофона на приличное расстояние, когда услышала визг тормозов. Спряталась в тени цветочного ларька и оглянулась. С этого места было хорошо видно, как нарушая все правила, у обочины припарковался затонированный джип. Из него выскочило двое парней и бросилось к будке таксофона. Поняв, что добыча ускользнула, они несколько раз обошли площадь и загрузились обратно в машину.

Проводив её взглядом, я продолжила свой путь, всё ещё ощущая холодок в груди. Парни были совсем близко – что ж, это отличный урок для меня. Вряд ли я его забуду. Скорее всего, это люди Трунова, не зря он сегодня активно заговаривал мне зубы.

Я решила наказать своего партнёра и две недели ему не звонила – пусть немного остынет. А пока накапливала нужную информацию. Когда её набралось достаточно, снова использовала маскировку и отправилась на другой конец города. Прогулялась по району и выбрала таксофон в людном месте с удачными путями быстрого отступления.

Услышав мой голос, Михаил бурно выразил радость:

– О! Вот и ты! Я уже начал переживать. Куда пропала-то?

Вместо ответа я ему попеняла:

– Лучше скажите, вы зачем меня выслеживаете? Разве мы о таком договаривались? Я вот теперь думаю: стоит ли вам и дальше звонить?

– Эй, погоди! Не гони лошадей! Я, может, о тебе забочусь. Давно понял, что ты прямо в логове Колесникова трудишься – по-другому не получается. А я знаю, как у вас сейчас сотрудников трясут. Вот и хотел тебя прикрыть, если что.

Что ж, так и подозревала, что я у него не единственный информатор.

– Спасибо за беспокойство, но о себе я сама позабочусь. Давайте ближе к делу.

Быстро продиктовав данные, я попрощалась и собиралась отключиться, а Трунов вдруг заявил:

– Эй, я тут покопался в энциклопедии и выяснил, Эринии – оказывается, богини мщения. На картинках они в основном брюнетки. Это правда?

– Послушайте, вы головкой часом не ударились? Что за дурацкие вопросы? И вообще, забудьте про меня, займитесь лучше Колесниковым, – ответила я, справившись с потрясением. Вот это человека разбирает. Даже не поленился в книгу заглянуть, ну или в интернет.

***

В последние недели в типографии творился форменный бедлам. С одной стороны, по всему предприятию сновали крепкие молодые люди. Шеф дал им полный зелёный свет на любые действия, вплоть до осмотра рабочих столов и бесед с сотрудниками. А с другой стороны, несмотря ни на что, атака на типографию продолжалась.

За это время от наших услуг отказалось ещё два клиента, причём один из них – давний, от которого мы такого точно не ожидали. А кроме того на нас вдруг посыпались всевозможные проверки, от пожарных до налоговой инспекции. И что удивительно – каждая сразу находила самые тонкие, уязвимые места, которые есть в любом бизнесе.

Артём Владимирович рвал и метал и требовал от своих парней реальных результатов. Ни у него, ни у меня уже не осталось сомнений, что помогает Трунову человек, очень хорошо осведомлённый обо всём, что происходит в типографии. Обо всей её внутренней кухне, клиентах, финансовых операциях и слабых местах.

Из-за этого обстановка в офисе так накалилась, что то там, то здесь, по разным, даже незначительным поводам, стали вспыхивать ссоры и выяснения отношений. Я еле справлялась с добровольно взятой на себя миссией улаживания конфликтов. Но иногда нервы сдавали и у меня. Так, пару дней назад я поругалась с женщиной из юридического отдела, а потом корила себя, что не сдержалась.

Больше всего мне было жаль Колесникова. Я понимала, что ему тяжело видеть, как шатается бизнес, которому он посвятил свою жизнь. Нет, мы всё ещё устойчиво держались на плаву. Но тучи вокруг сгущались, и шторм был уже совсем рядом.

На обед мы с Аллой решили сходить в кафе. Сейчас большинство сотрудников старалось при малейшей возможности сбежать из типографии. Я их не осуждала и очень надеялась, что этот кошмар скоро закончится.

Мне пришлось немного задержаться, и подруга уже ждала меня в кафе. Зайдя в зал, я стала вертеть головой, высматривая знакомую фигуру. Подойдя ближе, с удивлением разглядела, что за столом сидит ещё одна наша сотрудница, та самая, с которой я недавно поссорилась.

Я присела на свободный стул, Алла поздоровалась и кивнула на соседку:

– О, привет! Маша решила к нам присоединиться, не возражаешь?

– Нет, конечно! – я улыбнулась женщине, но та не ответила. Уставилась в тарелку и что-то там сосредоточенно изучала. Мне стало интересно: это всё из-за конфликта или она вообще меня не жалует?

К концу обеда я склонилась ко второму варианту. За всё это время Мария не сказала мне и пары слов, переговариваясь в основном с Аллой. И главной темой их беседы была, конечно, обстановка в офисе.

– Представляете, девчонки, эти типы меня вчера почти час допрашивали, – жаловалась Алла. – Вдвоём, без передышки. То один, то другой. Вот почему я вообще должна отвечать на разные дурацкие вопросы: с кем живу, где училась, кто мои друзья? Очень неприятно чувствовать себя преступницей, которую подозревают во всех смертных грехах. Не понимаю, разве они имеют право лезть в мою личную жизнь? И