Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Посланца часто обвиняют за послание.
— Шота, когда мы виделись в последний раз, ты сказала, что, если мы остановим Владетеля, ты будешь у нас в долгу. Ты попросила меня помочь Ричарду. Мы остановили Владетеля. Это дорого стоило нам, но мы его остановили. Ты у нас в долгу.
— Да, я знаю, — прошептала Шота. — Именно поэтому я послала Надину.
Кэлен почувствовала, как в ней снова вскипает ярость.
— Весьма странный способ выразить свою признательность, — угрожающе сказала она.
— Нет, дитя, — мягко ответила Шота. — Ты смотришь на вещи, но глаза твои слепы.
Кэлен понимала, что должна помочь Ричарду, выяснив все, что возможно, — и защитить его, если придется. Но прежде она должна получить ответы, и, значит, придется терпеть эту уклончивую беседу.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она.
Шота потягивала чай.
— Ты легла с Ричардом?
Вопрос застал Кэлен врасплох, но она быстро оправилась.
Она небрежно пожала плечами и ответила равнодушно:
— По сути дела, да.
Шота отставила чашку и пристально посмотрела на Кэлен.
— Ты лжешь.
Радуясь, что в голосе Шоты проскользнули нотки испуга, Кэлен подняла бровь:
— Это чистая правда. Если тебе не по душе послание, будешь ли ты гневаться на посланца?
Глаза Шоты сузились. Ее взгляд был устремлен на Кэлен как стрела, лежащая на тетиве.
— Где, Мать-Исповедница? Где это было?
Кэлен торжествовала, видя, что Шота начинает злиться.
— Где? Какая разница где? Или ты решила стать не ведьмой, а сплетницей? Я была с ним. Нравится тебе это или нет, но это правда. Я больше не девственница. Я была с Ричардом; все остальное не важно.
Пристальный взгляд Шоты стал смертельно опасным.
— Где? — повторила она.
Тон ее был угрожающим, и Кэлен на мгновение забыла, что ей нечего бояться женщины-ведьмы.
— В обители между мирами, — сказала она с внезапной тревогой. — Добрые духи… отнесли нас туда. — Она запнулась. — Добрые духи… они хотели, чтобы мы были вместе.
— Я понимаю. — Пристальный взгляд Шоты остыл, и к ней вернулась улыбка. — Боюсь, что это не в счет.
— Не в счет! Что, во имя всего святого, ты хочешь сказать? Я была с Ричардом. Вот и все. Ты споришь только потому, что это правда.
— Правда? Ты не была с ним в этом мире, дитя. В этом мире, в котором все мы живем. Стало быть, это не в счет. В этом мире ты все еще девственна.
— Чушь какая-то.
Шота пожала плечами:
— Думай что хочешь. Я рада, что ты не была с Ричардом.
Кэлен сложила на груди руки.
— Этот мир или другой — какая разница. Я была с ним.
Шота насмешливо выгнула бровь.
— Если так, почему же в этом мире вы не ляжете с ним, раз ты уже потеряла невинность, как утверждаешь?
Кэлен моргнула.
— Ну, я… Мы… мы подумали, что лучше всего подождать, пока…
Звонкий смех Шоты рассыпался в утреннем воздухе.
— Вот видишь? Ты знаешь, что я права. — Она снова принялась прихлебывать чай, хихикая между глотками.
Кэлен злилась, но чувствовала, что проиграла спор. Она постаралась напустить на себя уверенный вид и потянулась за чашкой.
— Если тебе хочется всякими формальностями вводить себя в заблуждение — прошу. Я-то знаю, как было на самом деле, — сказала она. — Но я не понимаю, почему тебя это должно касаться.
Шота посмотрела на нее.
— Ты знаешь почему, Мать-Исповедница. Ребенок Исповедницы обязательно наследует ее магию. Если у вас родится ребенок, это будет мальчик. Я велела вам обоим вспомнить об этом, прежде чем вы ляжете вместе. От тебя мальчик унаследует магию Исповедницы. От Ричарда — его дар. Такого опасного сочетания в мире еще не бывало.
Кэлен ответила, стараясь за терпеливым, вдумчивым тоном скрыть внутренний ужас, который охватил ее, когда она в очередной раз услышала это предсказание Шоты.
— Шота, ты могущественная ведьма и, наверное, действительно знаешь, что это будет мальчик. Но ты не можешь знать, что он непременно будет такой же, как большинство Исповедников в прошлом. Не все они были чудовищами. Ты не Создатель, чтобы знать это наверняка.
— Чтобы это знать, не обязательно видеть будущее. Все — не почти большинство, а все до единого — Исповедники были чудовищами, зверями, лишенными совести. Моя мать жила в темные времена, которые обрушил на мир Исповедник. А вы впустите в мир не просто Исповедника, а Исповедника с даром. Ты даже не можешь представить, какой это грозит катастрофой. Именно поэтому, если у Исповедницы рождается мальчик, она должна приказать мужу убить его. Ты любишь Ричарда и никогда не попросишь его об этом. У вас обоих не хватит сил это сделать. У меня силы хватит. Я уже предупреждала, что сделаю это, и могу еще раз повторить — в этом нет ничего личного.
— Ты говоришь о событиях далекого будущего так, словно они уже произошли, — сказала Кэлен, — но неизвестно еще, будет ли все так, как ты утверждаешь. А другие события уже произошли — и лишь благодаря Ричарду ты еще жива. Ты говорила, что, если мы с Ричардом замкнем завесу, ты будешь вечно нам благодарна.
— Я благодарна.
Кэлен наклонилась вперед.
— И в знак благодарности ты угрожаешь убить моего ребенка и пыталась убить меня, когда я пришла, чтобы попросить у тебя помощи?
Шота нахмурилась.
— Я не сделала ни одной попытки лишить тебя жизни.
— Ты приказала Самюэлю напасть на меня и теперь имеешь наглость упрекать меня в том, что я подготовилась к самозащите. Этот твой маленький негодяй набросился на меня. Не будь у меня оружия, кто знает, чем бы это закончилось. И это — твоя благодарность? Он сказал, что, когда ты закончишь со мной говорить, он меня съест. И ты ждешь, будто я поверю в твои добрые намерения?
Шота перевела свой пристальный взгляд на рощу.
— Самюэль! — крикнула она. — Самюэль! Быстро сюда!
Приземистое существо выскочило из-под деревьев. Самюэль подбежал к Шоте и сел у ее ног.
— Хозяйка, — промурлыкал он.
— Самюэль, что я говорила тебе насчет Матери-Исповедницы?
— Хозяйка сказала, чтобы Самюэль встретил ее.
Шота бросила взгляд на Кэлен.
— Что еще?
— Чтобы Самюэль привел ее к вам.
— Самюэль! — Шота повысила голос.
— Хозяйка сказала, чтобы я не причинял ей вреда.
— Ты напал на меня! — выкрикнула Кэлен. — Ты повалил меня и прыгнул сверху! Ты хотел меня съесть.