омницу служат ему, — сказал тот, рассматривая Урсу своими безумными глазами. Услышав это, Урса побледнела. Омницу были тайной организацией убийц, почти легендарной. О них много говорили, но мало кто знал, что они собой представляли и какое из приписанных им убийств действительно совершили они.

— Ты омницу?

— Больше нет. Я гораздо больше. Но я им был. Я хотел отомстить. И я отомстил, — сказал тот и, подойдя к столу, взял выполненный тушью портрет Чан Мина. — Подумать только. У этого ублюдка твое лицо. А ведь он должен был давно гнить в земле, — как бы невзначай проговорил он, а Урсе стало тяжело дышать. Она пыталась ухватить идею, что казалась бредовой, но слишком навязчивой, чтобы просто от нее отмахнуться.

— Так это ты был там? Ты хотел убить моего сына? — в ужасе прокричала Урса, неверяще смотря на него. Икем же впервые за все время успокоился, а его лицо приобрело отстраненное выражение, словно не было истерики пару минут назад.

— Я и убил его. Он не дышал. Но по какой-то прихоти духов этот ублюдок выжил, — сказал он, вновь подойдя к окну, и, всмотревшись, впервые улыбнулся. — Она здесь. Скоро он получит тело, а я получу тебя. Нам будет хорошо вместе. Да, очень хорошо. Без ублюдков Озая нам будет очень хорошо, — стал бессвязно бормотать Икем, выйдя из комнаты и держа в руках одну из ножек сломанного им кресла. Через несколько минут он вернулся, таща на себе бессознательную Азулу.

— Азула?! Нет! Отпусти ее, Икем! Отпусти! — кричала Урса, пытаясь вырваться со своего места.

— Не думай о ней больше. Ее судьба предрешена, — сказал тот замогильным голосом и резко обернулся в сторону Урсы, после того, как уложил девушку на диван. — Ночь — время моего господина. Ночью все закончится, — сказал тот и искренне улыбнулся, рассматривая Урсу, — и ты станешь моей.

center***/center

По горной тропе ехала небольшая группа всадников на комодоносорогах, сопровождающая повозку, запряженную лосельвом. Всадники были одеты в форму и броню кавалеристов Армии Народа Огня, и об их принадлежности к свите сопровождаемого, говорил лишь знаменосец, что нес древко со знаменем, на котором был изображен дракон с красной головой, а само полотнище было украшено золотой бахромой. Кавалеристы из личной охраны Великого Вана принца Чан Мина зорко осматривали окрестности, освещенные закатным солнцем.

Сам же принц, несмотря на тряску, крепко спал, потому что сильно устал с дороги и решил отдохнуть. Только сон, который ему снился, был очень странный. Он видел себя в прекрасном саду персиковых деревьев, с раскрывшимися цветками персика, словно на дворе в самом разгаре была весна. Он шел по этому саду, вдыхая аромат раскрывшихся бутонов и мечтая, что обязательно отведает персиков, что растут здесь. В этот момент на краю сада он замечает, как одно из деревьев вздрагивает и покачивается, нежные цветки падают вниз, а те, что остались, увядают в мгновение ока. Любопытство взяло верх, и он подошел к тому дереву и обомлел. В его корнях копошился огромный червь-многоножка размером с его ногу и пытался свалить дерево, перегрызая корень за корнем. Но плоды этого дерева, что появились на месте цветущих секунду назад цветков, вдруг начинают с большой скоростью падать на червя, словно дерево, осознавая всю опасность, ожило и стало кидать их, чтобы спастись. Попавшие в него персики оставляли на шкуре червя уродливые вмятины и следы, из которых текла противная зеленая слизь. Червь выгибается от боли, но вновь и вновь вгрызается в корни, с еще большей яростью пытаясь убить красивое дерево.

— Ваше высочество. Ваше высочество, — услышал Чан словно через вату и с трудом разлепил глаза. На него с обеспокоенным лицом смотрел капитан Лианг, начальник его охраны.

— Что случилось, капитан? — спросил Чан, потирая лицо рукой, словно снимая с себя сон.

— В городе неспокойно. Толпа осаждает поместье вашей матушки, — доложил Лианг.

— Они с ума сошли?! — воскликнул Чан Мин, вперившись взглядом в его лицо.

— Не могу знать, Ваше высочество. Но ехать туда опасно…

— Лианг, в опасности моя мать и кузина, так что забудь об опасности! — приказал ему Чан Мин и, задумавшись, сказал: — Вот что. Бери этот свиток. Передай одному из бойцов, пусть скачет в ближайшую военную часть и приведет подмогу. Все ясно? — спросил он, передавая капитану запечатанный свиток с заранее заготовленным приказом.

— Так точно, Ваше высочество!

— А мы поскачем туда! И это не обсуждается, — приказал Чан Мин в ультимативной форме и вернулся в повозку, доставая из поклажи мечи и кинжалы. Занятый подготовкой, он забыл о странном сне, полностью сосредоточившись на медитации по введению организма в боевой транс с помощью энергии ци. Тем временем, небольшой отряд кавалеристов и его повозка галопом помчались в город.

center***/center

— Сюда, сюда! Все сюда! — кричал молодой черноволосый парень в рясе жреца храма Агни.

— Что случилось?! Что за шум?! Кто кричит?! — слышалось со всех сторон, а жители Хира’а бежали к источнику шума. На одной из площадей стоял Ю Ли, сын жреца Агни и призывал к себе горожан, крича об опасности, что нависла над городом.

— Горожане! В город проник сильный дух! Нужно выбить его отсюда! — закричал он, когда вокруг собралась достаточная толпа. Услышав это, жители Хира’а впали в ступор. Многие не понаслышке знали о существовании духов, и если сын жреца идет на такие меры, надо что-то делать.

— Кто из духов смог обойти нашего хранителя? — закричал Хуатонг, сын трактирщика, довольно полный парень и известный весельчак, показывая в сторону холма, на котором стояла статуя тигра-хранителя долины Хира’а.

— Не знаю точно, кто, но кто-то из самых старых, — сказал Ю Ли, — вы все, бегите по домам, берите оттуда все, что звенит и издает похожие звуки: чугунные сковородки и железные кастрюли, колокольчики и хлопушки, если есть. Тащите барабаны и трубы. Все духи