Анандамайи Ма приехала в Ченнай, Баларама Реддияр настоял, чтобы я получил её даршан. Я был горячим преданным Бхагавана, и поэтому колебался, но он заставил меня поехать с ним. Там было огромная аудитория и не было никакой возможности лично с ней встретиться. Реддияр не сдался. Он отвёз меня на вокзал, и мы встретились с ней в поезде, когда она уезжала. Она была одна в купе. Баларама Реддияр сказал: "Поклонись ей." Я сделал простирание. Он представил меня ей как внука брата Бхагавана. Она была очень рада и щедро благословила меня. Она также дала мне апельсин как прасад.

Перед смертью Баларама Реддияр попал в аварию, где повредил спину. Его положили в больницу в Бангалоре. Я послал Натешана, его служащего в ашраме, ухаживать за ним. Реддияр пролежал в больнице около двух месяцев. Перед тем, как отойти в мир иной, он воскликнул: "Натеша! Натеша! Смотри, Бхагаван пришёл! Принеси-ка стул!" Натешан сказал: "Бхагавана здесь нет. Он в Раманашраме. Завтра мы поедем туда." Баларама Реддияр резко возразил: "Дурак! Бхагаван здесь. Ему трудно стоять. Дай ему стул." Это были последние слова Баларамы Реддияра. В следующий миг он упал без сознания с блаженной улыбкой на лице. Бхагаван пришёл за ним! Этот необыкновенный преданный-скала вернулся в Аруначалу!

Наполненная Милостью Мать Анандамайи Ма

Поварихи ашрама вместе с Шри Бхагаваном и обитателями ашрама

Поварихи ашрама

В течении всей жизни Бхагаван придавал особое значение двум вещам: Самоисследованию и чтобы ни один ищущий не ушёл из ашрама голодным. Читая День за Днём с Бхагаваном и Письма из Раманашрама, интересно отметить, что любого, кто приходил в ашрам, в первую очередь просили пройти в обеденный зал. Собственно, некоторые преданные спрашивали Бхагавана, почему он всегда настаивает, чтобы всех сперва накормили — в любое время суток. Бхагаван просто отвечал: "Я знаю, что такое голод." Он придавал большое значение не только еде, но и её приготовлению, сам будучи превосходным кулинаром. Садху Сундарам, который впоследствии стал Свами Тривенигири, какое-то время помогал Бхагавану на кухне. И вот что он открыл: "Со временем я осознал, что работа с Бхагаваном не кухне это не просто приготовление пищи, но, безусловно, форма духовной практики."

Бхагаван обедает на свой джаянти (день рождения)

Ценный урок, который преподал нам Бхагаван, входя на кухню и принимая участие в приготовлении пищи, был в том, что человек должен всегда оставаться верным божественной воле. Сдаться и принять то, как она ведёт нас, это милость. Аннамалай Свами, который некоторое время был помощником на кухне, вспоминал: "Одним утром, когда в ашраме почти не было еды, я увидел, как Бхагаван взял те ингредиенты, что ещё оставались, и начал готовить. Он твёрдо верил, что Аруначала пришлёт ещё, прежде чем еда будет готова. Было около половины шестого утра, когда Бхагаван достал оставшуюся пригоршню дроблёного риса. Он промыл его в горшке, вытащил из него все мелкие камни и поставил варить на дровяной печке. Мне его действия казались странными и непостижимыми, поскольку этого риса не хватило бы даже одному человеку. Пока рис закипал, появился преданный с двумя литрами молока. Когда рис сварился, Бхагаван поставил посудину большего размера на плиту и стал варить рис вместе с молоком. Через несколько минут пришёл другой преданный с изюмом и сладостями в качестве подношения. Бхагаван промыл подношения и бросил их в варево. Где-то в половине седьмого, когда еда была почти готова, из Кумбаконам прибыла группа преданных, неся с собой большой чан с идли, чатни, вадами, особыми горными бананами и чашечками из сушёных банановых листьев. Эти банановые чашечки мы использовали для приготовленного Бхагаваном паясам (рисовый пудинг). В семь, когда Бхагаван принял ванну, мы все уселись за роскошный завтрак."

Гудипати Венкатачалам, или Чалам, очень известный писатель на языке телугу, является автором этих записей, которыми я хочу сейчас поделиться. Без его усилий мы бы утеряли кухонные хроники, а следовательно, и возможность отдать дань почтения блаженным поварихам Раманашрама. Узнав, что Чалам записал всё это на телугу, Морис Фридман, который жил в Мумбае, организовал английский перевод. Он сам переписал рукопись и принёс её мне. Он был таким святым человеком, что оставил рукопись без единого слова, прекрасно зная, что ашрам был в финансовом затруднении, и не мог её опубликовать.

В 1979-80 году должно было отмечаться столетие Бхагавана, и ашрам послал меня по всей Индии встречаться с преданными и собирать средства. Одним из способов добыть денег было выпустить подарочное издание с рекламой от разных спонсоров. Мой уважаемый друг, Т. С. Нагараджан, серьёзный бизнесмен, любезно предложил стать руководителем этого проекта, но нашёл, что для него недостаточно материала. Я попросил его порыться в архивах, забыв о том, что Морис Фридман оставил рукописи о работниках кухни. Он нашёл эти рукописи и напечатал их в качестве подарочного издания. Я очень благодарен всем этим трём преданным — Чаламу, Морису Фридману и Т. С. Нагараджану — благодаря которым мы узнали о скромных поварихах ашрама.

Читатель должен помнить, что это не просто истории или рассказы. Это опыт, рассказанный людьми, которые жили с Богом. Как рассказывала одна женщина о времени, проведённом с Бхагаваном на кухне, "Бхагаван сидел посреди кухни, наблюдал, вносил предложения. В то время кухня была маленькая, и каждый раз мне приходилось обходить его. Таким образом, за день я делала много прадакшин вокруг Бхагавана. Разве он не был моим Богом? Разве мне не повезло, что он сидел посреди моей кухни?" Она продолжала: "Бхагаван пробовал на вкус всю еду перед тем, как её подавали людям. В результате вся еда была освящена." Даже сейчас вся еда, подаваемая в Раманашрме, священна, потому что прикосновение Бхагавана присутствует всегда.

Шантамма

Мы переходим к Шанатамме, с которой я имел честь близко общаться. Не могу сказать, что в то время я понимал её величину, но теперь я осознаю, как мне повезло, что я получал её сатсанг. Лишь после прочтения рукописи Мориса Фридмана смог я постичь её духовное величие. Бхагаван спустился из Скандашрама в Раманашрам в 1922 году. В то время здесь жили постоянно только четыре или пять человек, включая брата Бхагавана Чинну Свами, который был шеф-поваром с 1922 по 1928 год. Другие приходили иногда