Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я прошу, забудь о нём! Без тебя мне уже холодно в этой огромной и чужой постели…
Он послушно лёг ко мне. Опять обнял и стал страстно целовать, вовсе не проявляя усталости или пресыщения. И я повторно стала его частью, а он моей, после чего мы повторно трансформировались в единое и нераздельное существо…
Я закричала от невозможности вместить в себя такое пронзительное счастье, словно предлагая ему взять на себя половину его избыточной остроты…
Он закрывал мои губы, наверное, не хотел, чтобы нас услышали гости Гелии. В огромной квартире была, действительно, плохая звукоизоляция стен. Престижный столичный дом вовсе не соответствовал по своему качеству той дорогой цене, что и сдирал владелец для проживания в нём. Мы же слышали шум, визг и радостные вопли гостей Гелии даже в удалённых отсюда комнатах.
Актеры народ циничный и весёлый. Нравы в их среде были вольные и нестандартные в сравнении с обычными людьми, хотя и среди них было много счастливых браков и прочных длительных союзов. И чужая любовь пусть и в отдалённой от них спальне хозяйки не осталась незамеченной.
— Ну вот! — сказал один весельчак, — Гелия пошла налево, а муж пошёл прямиком на семейное ложе с её подружкой.
— Что происходит в этом пристойном, казалось бы, доме! — закричала одна из женщин по имени Ноли-Глэв, входя в большой холл к пирующим гостям. — Там эталон невинности позволяет себе отнюдь не невинные игры с тем, кого уж точно Гелия сегодня не ожидала! Я слышала, когда ходила в гигиеническую комнату Гелии, чтобы умыться. Там тонкие стены.
Эта особа, не обладая привлекательной внешностью, являлась высоким профессионалом по внешнему оформлению облика всякой актрисы. Гелия приблизила её ради того, что эта Ноли умела сооружать самые немыслимые фантазии из волос тех, кто её рукам и доверялся. Я бы никогда такой не доверилась. Ноли, наделённая редким лицемерием, наглостью и несомненным психологизмом, внушала мне ужас даже на расстоянии. Она питала ко мне ответную антипатию. Но, кроме Ифисы, всё окружение Гелии относилось ко мне или как к пустому месту, или неприязненно.
— А чего ты там забыла в другой половине, да ещё и через пустынный коридор? Чего там шныряешь? Если туда хозяйка никому не велела и носа совать?
— Да и чего там у неё, кроме пустых и пыльных комнат? Зачем ей такое огромное помещение?
— А ты случайно не искала ли сокровища Гелии?
— Вас забыла спросить! — ответила Ноли на обвинения, бывшие не настолько уж и беспочвенными. Тут возникла рассерженная Ифиса. Она огрела болтунью по спине своей лилейной, а по сути, богатырской рукой. — Ты чего там искала?! Тебе мало открытой для всех половины, что ты попёрлась в закрытую половину хозяйки?
— Ой! Стерва, не дерись! — заверещала Ноли, осмелившаяся проникнуть на запретную территорию. Она замахала своими уже ручонками, да Ифиса едва её не заломала.
— Уймись! — закричали все разом, — хребет ей не поломай! Ей жить потом инвалидом придётся! Не порть нам праздник! Ты тут не выставляй на показ своё приближение к представителям из Коллегии Управителей! Мы тоже можем тебя огреть по твоей упитанной холке!
Некоторые откровенно не любили Ифису за её связь с Ал-Физом, длиною в целую жизнь самой Ифисы, зная, что родители продали её в наложницы в подростковом возрасте. За что уважения, понятно, она не имела. А вот тронуть её боялись все.
— А ты сама что там делала? — накинулись на Ифису другие женщины. — Чего там шлялась, если территория запретная для посещения?
Ифиса не могла признаться, что является надзирателем за ними. Вот бы они оскорбились! Она примолкла, вынужденно слушая издевательские комментарии к ошеломительной новости о попадании юной недотроги Роэл в ручищи покровителя Гелии.
— Жалко мне эту розовощёкую куколку, — только и сказала Ифиса, страдая вовсе не потому, что кто-то утратил свою невинность столь неосмотрительно и поспешно, да ещё при стольких-то немилостивых свидетелях!
— Нечего было лезть в объятия чужого мужа, — безжалостно заключил кто-то из мужчин.
— Самец этот раздавит её. Он слишком здоров, ему как раз впору наша Ифиса. Ты чего же, Ифиса, упустила свой шанс? — обратился ещё один гость к Ифисе, — Столько времени гипнотизировала его своими бесподобными глазками, ластилась, а уступила какой-то недозрелой пискле?
— Она аристократка, а у них и там всё в золотой и ароматной пудре, — добавил кто-то.
— Тебе виднее, специалисту по аристократкам! — зашипела на пошляка Ифиса. — Ты только и способен, что облизывать чужие утехи своим языком, поскольку ни на что другое не годен!
— Где уж нам превзойти твоего Ал-Физа! У нас нет ни имений, ни власти, чтобы прокормить такую мощную стать, как у него! Даже тебя ему оказалось мало, а уж кто тут с тобой и сравнится в любвеобильности! — все дружно напали на Ифису.
— Ты вначале научись отличать мои роли от подлинной жизни, а потом уж вякай, нечистый недоумок! — закричала Ифиса и бросила в обидчика кусок чьего-то недоеденного яства вместе с тарелкой, залив соусом его нарядную рубашку. Гость взвыл, ответно швырнув в Ифису то, что попало под руку. Но это оказалась лишь салфетка. Ифиса победно и трубно захохотала, все дружно её поддержали, искренне радуясь застольному развлечению. Как ни странно, но многие Ифису любили, прощая ей критичность суждений и поведенческие выходки не ради её неоспариваемой красоты, а за щедрость, отзывчивость и поддержку в жизненных затруднениях. Тем не менее, Ноли-Глэв, что и вернулась из разведки по огромной квартире, занимающей значительную часть этажа, унизительно выгнанная оттуда Ифисой, сразу осмелела, получив ощутимую поддержку со стороны оппозиционной части коллектива, — Если бы меня кто так активно любил, как неутомимый муж Гелии эту маленькую шлюшку! Я всё ждала, когда же они насытятся, да куда там! Ах! Ах! А — ах! — она бесстыже изобразила эротическую пантомиму. — Я тоже так хочу! Я завидую!
— Надо было тебе постучаться! — раздался флегматичный отзыв.
— Вдруг этой малышке требуется поддержка?
— Вдруг он тебя бы и пригласил, а эту девчонку выставил, как уже надоевшую?
— Ну нет! До масштабов Ал-Физа он даже чисто внешне не дотягивает!
— Я чужими объедками не пользуюсь! — раздраженно ответила Ноли, ставшая объектом насмешек.
— Только посвисти, может, и отзовётся тот, кто готов дать тебе желаемое, но пока что нетронутое!
— Много тут желающих, да нет желаемых, — ответила Ноли, принесшая чужую тайну к столу как сладкую добавку к уже опустошённым блюдам.
— Ну, так и отчего бы нам, имея такой заманчивый пример перед
