– Вы затеяли сложную и рискованную игру, – вице-президент встала и прошлась по кабинету. – Честно скажу, ее размах и масштаб меня пугают. Но я отдаю себе отчет в том, что нахожусь в критически важной точке ваших планов. Поэтому буду с вами до конца. Хочется верить, что в результате страна избежит катастрофы и станет сильнее и безопаснее.

Она подошла к окну и долго смотрела на Белый дом, на горящие мягким светом окна Овального кабинета. Скоро она сядет в кресло президента и примет на себя управление Америкой, чтобы, как капитан судна, провести ее сквозь грозовой фронт к безопасности и процветанию.

Россия. Тыва. Озеро Токпак-Холь

Весна в предгорья Саян в этом году пришла рано. Лютовавшие всю зиму морозы уже к концу марта сменились затяжными оттепелями. Непривычно теплое для этой поры солнце быстро согнало со склонов обильные снега в ручьи и небольшие речушки, радовавшие своим веселым журчанием проснувшуюся после зимы живность. К середине мая дикий таежный край расцвел скупыми красками скромных лесных цветов и наполнился шумным разноголосьем вернувшихся с юга пернатых обитателей. Но с наступлением сумерек с вершин еще покрытых снегом спускался промозглый холодный воздух, словно напоминая, кто здесь был хозяином всего пару недель назад. В эти часы весна отступала, видимо, не желая тратить силы на бесполезную борьбу с уже проигравшим противником. Стихали звуки, тускнели радовавшие глаз краски, теряли насыщенность запахи.

Солнце зависло над самым горизонтом, окрасив тайгу, тихие воды озера и крупный галечник на берегу багряными и алыми мазками. Долина засыпала, чтобы утром снова воспрянуть и расцвести с новой силой. Даже яркие языки костра, резво лизавшие сухой валежник, и насыщенный аромат ухи, обильно приправленный дымком, не могли нарушить этот вселенский покой.

– Тихо-то как… – полушепотом, словно стараясь не спугнуть накрывшую тайгу дрему, проговорил глава Генштаба.

– Ага, – министр обороны запахнул полы арктической форменной куртки, пошевелил палочкой угли и долго смотрел на уходящие в темнеющее небо искры. – Зябко сейчас у воды. А летом здесь кажется, что звездное небо лежит прямо на сопках. Стоит подняться повыше – и можно дотронуться рукой до Млечного Пути.

– Летом, если будет время, обязательно выберусь сюда. Здесь все такое… настоящее. Как будто и нет городов, политиков, угроз. Вот уйду на пенсию, забурюсь куда-нибудь в глушь. Чтоб лес, речка, тишина. Чтоб ни телевизора, ни телефона. Книжек наберу с собой. Я давно книг не читал.

– Мечты, мечты… – шумно вздохнул министр.

– А что. Свое дело мы сделали. Штаты вроде проявляют признаки адекватности. Китай тоже вписался в общую картину. Европейцы так вообще щемятся в друзья, хоть дверь заколачивай. Теперь, когда война уже не кажется неизбежной, мир поделен и все, похоже, приняли новые правила игры, можно и на пенсию.

– Можно и на пенсию. Молодняк мы подготовили достойный. Есть на кого армию оставить.

– Вот и я том же.

– Ты что, реально просишься или так, мысли вслух?

– Не знаю я. Не хочу я тебя одного оставлять. Мы с тобой через такое прошли. Не дай бог. И Крым, и Сирия, и Норвежское море, и «Посейдоны» в американских портах. Сейчас меня от одних воспоминаний колбасит.

– А что… Нормальные воспоминания. Помнишь, как пилоты наших «тушек» возвращаясь, с Румынии на весь мир песню орали? «Работа наша такая, забота наша такая, жила бы страна родная». Вот черти! Слова поменяли немного, но ведь правы они. Вот и я сейчас не хочу Первого бросать. Поддержка ему нужна, а надежных людей осталось раз-два и обчелся. Элитки-то наши продажные, видишь, как себя повели. Мы хоть их и зачистили, но наверняка не всех. Очухаются, оклемаются и снова будут шелестеть ему на ушко свои либеральные сказки. Типа мы – часть Европы, сейчас самое время слиться в экстазе, взаимопроникновение технологий, культур и прочие бредни. Не до этого сейчас. Ему мир с Китаем и Америкой делить надо. Поэтому тыл нужен надежный и крепкий. Чтоб знал, что, если, не дай бог, кто снова дернется снаружи или внутри, то есть на кого положиться. Поэтому я с Певым пока рядом побуду. А потом посмотрим.

– Я тогда рядом с тобой. Если не прогонишь.

– Ну и ладушки, – министр встал с накрытого овечьими шкурами бревна, аккуратно снял с костра казан, поставил рядом на землю, достал из армейского вещмешка пару мисок, фляжку, две солдатские кружки и краюху ржаного деревенского хлеба. – Ну давай отведаем ушицы. А то находились мы с тобой сегодня по сопкам, намяли ноги. Надо и подкрепиться.

– Таймень? – спросил генерал, лукаво улыбнувшись.

– Он самый. Ребята с Малого Енисея подвезли. Еще здесь окунек местный для навара. Царская ушица получилась.

– А помнишь, что ты мне обещал рассказать под ушицу из тайменя?

– Как не помнить. Помню, – министр налил в кружки немного водки из фляжки и протянул одну генералу. – Ну давай… За то, что мы с тобой сотворили. Это, я тебе скажу, был высший пилотаж. Как сказал перед операцией президент, «прошли по лезвию ножа, и не порезались, и не упали в пропасть», – они выпили, со вкусом закусили горячей ароматной ухой и хлебом. – Гриф секретности на этой операции не имеет срока. Но Первый дал добро, чтобы рассказать тебе некоторые детали. Спрашивай. Только учти, я сам о многом могу только догадываться. Первый работает на таком уровне, что от масштаба дух захватывает.

– Это точно, – генерал некоторое время смотрел на огонь, потом задал вопрос: – Как он выжил в катастрофе?

– Не было его там. Вот и весь ответ. Борт пустой был. На автопилоте шел.

– Но ведь пиндосы не идиоты. Они наверняка через агентуру в аэропорту убедились, что президент со свитой загрузился в самолет.

– В аэропорту полный комплект засветился: и экипаж, и охрана, и журналисты с операторами. Так что те, кто наблюдал, подтвердили, что Первый на борту. Только вместо него там оказался двойник, а вместо свиты – подготовленные эфэсбэшники. Потом вся эта веселая компания соскочила с самолета на высотных парашютах где-то в районе Тамбова. Дальше борт шел пустой по телеметрии. А Президент все это время находился в Ново-Огарево. Резиденцию на это время пришлось полностью закрыть якобы на дезинфекцию. Но Первый был там и оттуда наблюдал за всем. Ну и командовал тоже. Убрать либероту с Красной площади на Васильевский Спуск, чтоб не поганить святое место, – его идея. Удар по английским эсминцам провели мы. А вот на ядерный взрыв в Норвежском море и «Посейдоны» приказ отдавал он лично.

– Вот оно как…