прижал свое бедро ко мне чуть плотнее, а значит, я напряглась. Я очень старалась расслабиться и быть благодарной хотя бы за то, что Олаф сказал, что свободен.

Брианна вновь улыбнулась нам, но на этот раз улыбка была с проблеском подначивания в глазах.

— Живете во грехе, как сказала бы моя мать.

— Мой отец от такого расклада тоже не в восторге. — Заметила я.

Олаф посмотрел на меня. Он даже открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал.

Брианна заметила его реакцию.

— Вы не знали, что ее папочка не одобряет?

— Я бы не сказала, что мы партнеры в стандартном смысле этого слова. Что касается ночи убийства… — Начала я, надеясь, что смена темы избавит нас от личных вопросов.

Свет в ее лице будто померк. Макияж вдруг стал выглядеть плоско, но не грубо, а значит, слоев штукатурки на ней было куда больше, чем мне показалось на первый взгляд. Зачем ей такой тяжелый мейк-ап в середине дня, когда она сидит дома? Косметика скрыла, что она побледнела, но глаза у нее были мрачные. Может, она так сильно накрасилась, чтобы мы ничего не могли прочесть по ее лицу во время допроса?

— Джоселин уломала нас с Марси потусить ночью в городе — так, как мы часто делали до того, как вышли замуж.

— «Уломала»? Значит, для вас троих такие вылазки не были в порядке вещей? — Уточнила я.

— Уже нет. Не думаю, что мы хоть раз выбирались куда-то без супругов и детей с тем пор, как родились близняшки. — Она улыбнулась своим девочкам, которые насыпали себе еще колечек для завтрака и тараторили между собой на своем младенческом языке.

— Значит, это было больше года назад. — Сделала вывод я.

Брианна кивнула и посмотрела на нас, улыбнувшись.

— Джоселин сказала, что скучает по старым временам, и я тоже скучала. Не уверена насчет Марси. Ей всегда нужен был алкоголь, чтобы уйти в отрыв, а вот мы с Джоши те еще штучки. — Она вновь посмотрела на своих детей, лицо ее посерьезнело. — Боже, надеюсь, никто из них не пойдет в меня в этом плане. — Брианна казалась почти напуганной. Не будь мы посреди расследования преступления, я бы спросила, что ее так напрягает, но решила забить и сосредоточиться на ночи убийства.

— Джоселин сказала, что вы поехали в клуб.

Брианна вновь улыбнулась нам. В этот раз ее улыбка казалась не просто подначивающей — что-то в ней было непокоренное, порочное, не злое, но я видала такой взгляд у людей, которых реально можно было назвать дикими. Не теми дикими, которые мешают алкоголь, наркотики и сотню поступков, о которых потом пожалеют, а теми, которые не нуждаются в поводе, чтобы сделать что-либо — только в возможности. У Натэниэла бывал такой взгляд, и у Никки тоже. Я с трудом подавила в себе порыв посмотреть на него. Если этот взгляд действительно был частью личности Брианны, то ей пришлось туго в роли обычной жены и матери.

— Я могу полюбопытствовать, в какой клуб вы поехали?

— В стрип-клуб. — Ответила Брианна. Сказано это было с любовью и радостью, которые наполнили ее тело трепетом, когда она передвинулась на своем месте без помощи рук или ног — просто вильнув телом.

Я встречалась как с мужчинами, так и с женщинами, и в этот момент не могла избавиться от мысли, что Брианна могла заинтересовать меня не только в профессиональном плане. Я отмахнулась от этой мысли, но она уже родилась, и раздумать ее я не могла. Несмотря на то, что я не собиралась предпринимать никаких действий в эту степь, мысль все еще сидела у меня в мозгу, и она явно осложнит мне дальнейший опрос Брианны. Это было бы проще, будь она мужчиной, который навел бы меня на мысли о сексе? Да. Женщин я в свою бальную карточку впервые вписала буквально пару лет назад. Такие вещи по-прежнему выбивали меня из колеи.

— Смотреть, как мужчины снимают свою одежду. — Произнес Олаф с легкой ноткой неодобрения.

Не думаю, что Брианна эту нотку почувствовала, потому что она улыбнулась ему.

— Нет, мой муж этого не одобрил, так что мы нашли компромисс и поехали смотреть, как женщины снимают свою одежду.

Ее глаза светились радостью от того, что она это сказала, или от того, что она это сделала. Она из тех людей, которые наслаждаются занятиями, рискованными по мнению большинства? Я встречала любителей шокировать других. Знала бы она, что я помолвлена с тремя мужиками, двое их которых — исполнители экзотических танцев… Брианне было не под силу шокировать меня или впечатлить, но ей очень этого хотелось, так что я молча позволила ей сделать это.

Мы с Олафом начали задавать стандартные вопросы о том, когда они приехали в клуб, как долго они там оставались и прочее.

— Кто-нибудь может подтвердить, сколько времени вы там пробыли? — Спросила я.

— Думаю, большинство людей в клубе нас вспомнит.

— В стрип-клубах обычно толпа народу. — Заметила я. — Особенно по выходным.

— О, нас они вспомнят. — Чувственным тоном протянула Брианна — я знала, что ей хотелось раскрыть нам детали, или она просто хотела раскрыть их кому-нибудь, необязательно нам.

Я улыбнулась, потому что она вдруг сделалась куда более живой, чем даже когда любовалась своими девочками. В некоторых людях такое есть.

— Почему вы в этом уверены? — Спросил Олаф.

Брианна посмотрела на него, и ее карие глаза мерцали возбуждением от воспоминаний.

— Там нечасто бывают такие горячие штучки — горячее, чем стриптизерши, которые танцуют на коленях у посетительниц.

Одна из близняшек что-то пискнула, и это заставило Брианну посмотреть на детей, как и всех нас. Близняшки качались на своих стульях. Девочка в желтом возбужденно размахивала руками, а вторая слушала ее со всей серьезностью. Неужели личность формируется уже в таком возрасте? Мы реально приходим в этот мир настолько сформированными, что это прям точно мы?

Брианна высвободила свои ноги и повернулась корпусом, чтобы достать подставку из небольшого контейнера на тумбочке. Аккуратно установив на подставку банку содовой, она встала. Как в доме у того, кто пользуется подставками, пол может быть настолько засран? Она подобрала несколько мелких игрушек с пола и поставила их на детские подносы. Колечки для завтрака давно были съедены. Близняшки явно обрадовались игрушкам и уставились на них так, будто они были свежекупленными и просто потрясающими. Наверное, в таком возрасте каждый день подобен Рождеству, потому что ты столько всего узнаешь, трогаешь и делаешь.

Вернувшись, Брианна случайно наступила на игрушку и чертыхнулась, потом виновато посмотрела на