Время для меня в тот момент тянулось неимоверно долго, словно растянувшись на часы в моём беззвучном крике – мне было больно даже смотреть, просто смотреть со стороны на всё происходящее! Даже представить не могла, что было бы, если бы я сейчас находилась в своем теле!

– Ну вот и всё,– меня ласково погладили по голове, но я не могла оторвать взгляд от кровати: двое мужчин не останавливаясь шептали молитвы, удерживая моё ещё подрагивающее, словно в конвульсиях тело, по их лицам стекал пот и было видно каких усилий им это стоило. Из-за распахнувшейся портьеры вихрем влетела Рада, неся перед собою дымящуюся плошку.– Ваанлия, тебе пора девочка, – прошелестел голос за спиной. Обернувшись, посмотрела уже на еле уловимый силуэт Создательницы.

– Спасибо, я просто не могу передать Вам, как я благодарна, я…– меня просто переполняло чувство неимоверной признательности. Прижав руки к груди, я низко ей поклонилась.

– Я знаю, девочка, чувствую это,– она ласково погладила меня по голове, приподняла моё лицо за подбородок, заставляя распрямиться.– Ну всё, иди, нельзя долго ждать, твоё тело пусто̀ и необходимо его наполнить.– Легонько прикоснувшись кончиками пальцев к моему лбу она толкнула меня в сторону тела и меня окутала темнота.

Валлия

«У настоящих мужчин – женщина счастливая…

А у остальных сильная!»

Автор не известен

Пробуждение вызвало боль в горле: словно наждачной бумагой соскребли внутренний слой, даже дышать было больно! Пить хотелось неимоверно. Попытавшись приподняться с ужасом поняла, что не только не могу пошевелить даже пальцем, открыв глаза я даже толком ничего не видела – перед глазами была словно пелена. Хотелось закричать, но из горла вырвался не хрип – шипенье.

От страха, что осталась инвалидом, меня начала бить крупная дрожь и словно сквозь толстый слой ваты услышала голос, но я не могла разобрать слов и понять – кому он принадлежит. Меня кто-то приподнял, и я поняла, что мне пытаются влить что-то в горло.

С трудом, но смогла сделать несколько маленьких глотков какой-то ужасно горькой настойки, отчего горло тут же опалило яркой вспышкой боли. Почувствовав, что меня опять вернули в прежнее положение, сознание тут же отключилось. Сколько раз я ещё вот так приходила в себя – не знаю, только с каждым разом мне было немного, но всё же легче.

В одно из пробуждений зрение прояснилось и, не рискуя двигаться, обвела взглядом вокруг: белый потолок, слева что-то пищит, наверное, какой-то медицинский прибор, справа окно, закрытое жалюзями. Рискнула и немного повернула голову: судя по обстановке – я нахожусь в больничной палате, чуть левее, у стены в кресле спит Максим. Смотря на его осунувшееся лицо и неудобную позу, поняла: он здесь находится уже не первые сутки и видимо настолько вымотался, что как сел в кресло, в той же позе и уснул.

По щекам невольно скользнули слезинки: именно сейчас я поняла: насколько сильно боялась, что он всё таски уедет! Всё время проведенное у колодца я отгоняла мысли о нём и сейчас рассматривала его с жадностью: уставшее, осунувшееся лицо, волосы взъерошены, щёки и подбородок затянуты явно уже не однодневной щетиной, всё это придавало ему разбойничий вид. Одежда больничная: штаны и свободная рубаха одноразовые.

Он словно почувствовав мой взгляд, приоткрыл глаза и тут же внимательно посмотрев на меня заметил, что я очнулась. Сразу вскочил и в несколько быстрых шагов приблизившись к кровати наклонился, заглянув в глаза проговорил:

– Тебе нельзя разговаривать.– Не отводя взгляда провёл рукой по волосам, по щеке и схватив за ладонь сжал её.– Как же ты меня напугала девочка! С ума сходил…

Его прервал вошедший в палату быстрым шагом мужчина, что-то громко выговаривающий на английском и явно обращался не ко мне. Максим нехотя отвёл взгляд от меня и вынужденно встал, что-то нахмурившись, отвечая явно врачу. Дверь приоткрылась и в палату заглянула Рада, увидев её, я улыбнулась.

– Ну наконец-то!– Громко проговорила она.– Я же говорила, что всё с ней в порядке, просто нужно время!– Она хмуро посмотрела на Максима, и уже обращаясь ко мне, продолжила:– Он тут всех медсестёр запугал: то одно не так, то другое, только я и осталась как самая непробиваемая. И не смотри на меня волком, не пробьёшь!– Она опять посмотрела на Максима, и тут же повернувшись ко мне, спросила:– Ну что, как ты девочка? Ой молчи, молчи, нельзя тебе говорить.

Врач под монолог Рады уже снимал показания с приборов, подключённых ко мне, и по лицу было видно, что показаниями он доволен. Что-то сказал Максиму, отчего у него разгладилась хмурая морщинка на лбу, облегчённо выдохнув, он мне перевёл:

– Всё хорошо, показатели хорошие и…

– Ну конечно всё хорошо.– перебила его Рада.– Так, Максим, иди-ка ты отдыхать! Нет, ты представляешь: четверо суток не можем его отсюда спровадить, а!– Она выговаривала ему, а в глазах светилось одобрение. Я же с улыбкой слушала её и на душе было так радостно, что не смотря на моё физическое состояние – это были волшебные минуты. Осознать, что нужна ему! Что он не бросил меня, не уехал! Я с такой любовью смотрела на него и что ещё важнее: видела отражение своих чувств в его ответном взгляде.

– Нет, ну с кем я разговариваю?– Рада всплеснула руками, переключая наше внимание на неё. Тут же врач начал что-то говорить, а Рада, покивав ему, повернулась ко мне: – Лия, тебе сейчас введут снотворное, поспишь ещё немного, а потом можно уже будет о выписке говорить,– женщина подошла, погладила меня по голове и с материнской заботой поправила тонкое покрывало.– Ну а ты идёшь отдыхать! И не спорь! Максим я послежу за нею.

– Пойду-пойду.– Отмахнулся он, вновь подходя и присаживаясь рядом на корточки. Врач опять что-то начал говорить, но через минуту я уснула.

Распахнув глаза поняла, что чувствую себя если не отлично, то во всяком случае могу двигаться свободно, исчезло состояние беспомощной куклы. Осмотрев себя увидела, что капельниц нет, только подключена к аппарату диагностики и то, видимо для перестраховки. Собравшись с духом села, переждала лёгкое головокружение и не успела сделать ещё никаких движений, как в палату забежала Рада.

– Ох, ну вот и спящая красавица проснулась. Как чувствуешь себя?

Я прислушалась к своим ощущениям:

– Как будто по мне не только пробежало стадо бегемотов, но ещё и изрядно потопталось,– просипела я.– Что с моим голосом?

– Ну шутишь, уже хорошо,– проговорила женщина, отключая аппаратуру.– Сорвала голос-то. Ничего пару дней лекарства попьёшь и восстановиться.

– А что с регенерацией? Почему…

– Да откуда бы ей взяться? Ты же сколько жизненных сил потеряла! Ничего, я же говорю: необходимо время для восстановления. – Разговаривая, она откатила аппаратуру в угол, открыла жалюзи и палата наполнилась ярким солнечным светом. Я на мгновение зажмурилась.