- Врет она все, - вздохнула Настя, встретившись споджидавшим ее у входа Мишей Доценко. - Покрывает кого-то. Или саму себя.

- Почему ты думаешь, что врет? Разве мало у нас былослучаев, когда ночью пьянь всякая в разгул идет и нападает на прохожих безвсякого повода?

- Мишенька, насчет пьяни у меня сомнений нет. У менясомнения насчет Медведевой. Ты много видел молодых девушек, которые просто так,ни с того ни с сего, прогуливаются в полном одиночестве и без всякой видимойцели в районе, где и сами не живут, и где никто из знакомых не живет, и приэтом довольно-таки далеко от собственного дома?

- Видел, - улыбнулся Миша. - Я их каждый день вижу. Чемближе к ночи, тем больше. Правда, они по скверам не отсиживаются, они всебольше возле трасс тусуются. Во главе со своими "мамками".

- Это понятно. Но Медведева - не проститутка. Оназнает, кто ее избил, и молчит. Или не знает, но хочет скрыть причину своегопоявления в этом районе. Слушай, а может, ну ее совсем, а? Фаната мыопределили, с убийствами разобрались, а личная жизнь мадемуазель певицы - ненаше с тобой дело, пусть в округе разбираются. Тем более Медведева явно этогоразбирательства не хочет.

- Золотые твои слова, - подхватил Доценко. - Только незабудь, что Ярового тоже кто-то убил, и это висит на нас. А Медведева, хоть икосвенно, но связана с ним. Так что, Настасья Павловна, не сидеть тебе в тишинеи покое над своими бумажками и цифирьками. Настроение у тебя какое-тонерабочее, я смотрю. Раньше все наоборот бывало, я от дела отбрыкивался, а тыкак старший наставник объясняла мне, что я не прав. И выглядишь ты празднично.Что, повод есть? Или увольняться собралась?

- Новую жизнь начинаю, - со смехом сказала Настя. -Веду себя, как положено стандартной женщине, а не трудоголику с компьютеромвместо головы.

Михаил неодобрительно покачал головой.

- Что-то у тебя не очень это получается, наставница.Плохо стараешься.

- Я исправлюсь. Но в целом ты прав, Мишенька, надодоводить дело до конца. Поехали в контору, будем обзванивать кого можем.Попробуем узнать, не живет ли на Дубнинской какой-нибудь знакомый Медведевой.

* * *

Перед новой встречей с Женей Рубцовой Лесникову пришлосьвыслушать очередную порцию наставлений.

- Веди себя правильно и не вздумай все испортить, -говорил ему Коротков. - Совершенно очевидно, что историю с папочкой девчонказатеяла не просто так. Либо она влюблена по уши и ищет повода для встреч стобой, и, когда с Фанатом все закончилось, придумала папину фирму проверять.

- Либо?

- Либо папаша нам ее подставляет. Не нам, конечно,коллегам нашим, но через нас, поскольку у его дочери есть с нами контакт. Обэтом тоже нужно помнить. Все это может быть спектаклем, который сам Рубцов исрежиссировал. Подсунуть уэповцам идеально чистые документы, пусть думают, чтораздобыли их оперативным путем. Они убедятся, что на фирме все чисто, иотстанут навсегда. Поэтому не порть людям игру, строй из себя полного лопуха ибоже тебя упаси задавать какие-нибудь сложные вопросы. Что она тебе сегодняобещала? Какой повод придумала?

- Сказала, что снимет копии со всех документов, с какихтолько сможет. И с записных книжек, которыми она пользуется, чтобы соединятьотца с нужными людьми.

- Тоже дело, - одобрительно кивнул Коротков. - Ребятапосмотрят и скажут, есть там что ценное или нет. Если совсем ничего нет, сталобыть, это игра Рубцова. А если что-то есть, так тем лучше. Правда...

Он запнулся и полез за сигаретами, закурил, с силой выдохнулдым через стиснутые зубы.

- Не нравятся мне эти девочки, больше похожие намальчиков по имени Павлик Морозов.

* * *

До вечера Настя добросовестно обзванивала всех тех, кого ужеопрашивали в связи с поисками Фаната. Артистов Худякова и Бейсенова, директорагруппы Папорова, костюмера, стилиста, хореографа, знакомых и приятельницСветланы, которые частенько собирались у нее на вечеринки. Никто из них проДубнинскую улицу никогда не слышал, и даже Бек Бейсенов, который регулярноподвозил Светлану, ни разу, как выяснилось, не ездил с ней в ту часть Москвы.

- Может, она действительно случайно там оказалась? -неуверенно предположил Доценко, когда Настя положила трубку и поставила галочкунапротив последней фамилии в списке. - Ну смотри, никто про эту Дубнинскую ислыхом не слыхивал. Как такое может быть?

- Может, Мишенька. Когда женщина хочет сохранить своютайну, еще и не такое бывает. Ну что, жених, у нас остался последний источникзнаний.

- Книга? - пошутил Миша. - Любите книгу - источникзнаний, этому нас в школе учили.

- В школе неправильно учат, дружочек. Наш последнийисточник знаний - это соседи. Если и соседи не помогут, будем колоть нашудевушку до тех пор, пока она все не расскажет. Запущу тебя к ней, какдрессировщика в клетку с тигром, и заставлю использовать все твое мужскоеобаяние и сыщицкую смекалку.

- Поехали лучше к соседям, - быстро согласился Доценко.

* * *

В квартире, расположенной этажом ниже квартиры СветланыМедведевой, им открыл мужчина. Узнав, что случилось с его соседкой, он ахнул,сокрушенно закачал головой, пригласил их войти и позвал жену.

- Леля, это товарищи из милиции. Ты представляешь,Свету кто-то избил.

Об изнасиловании Настя по договоренности с Мишей Доценкорешила ничего не говорить. Все-таки дело деликатное, не каждая женщина захочет,чтобы об этом знали все соседи по дому.

Ольга и Павел Плетневы неплохо знали Светлану Медведеву,она, как оказалось, частенько забегала к ним в гости.

- Света никогда не упоминала о том, что кто-то из еезнакомых живет на Дубнинской улице? - спросил Доценко.

- Нет... - Ольга Плетнева задумчиво посмотрела на мужа.- Допрыгалась Светка, дурашка. Помнишь, у нее был какой-то скандал, мне дажепоказалось, что ее убивают.

- Помню, - отозвался ее муж, - ты тогда еще хотела,чтобы я поднялся посмотрел, что там происходит.

- И вы поднялись? - задал вопрос Доценко.

- Не было необходимости. Я сначала решила позвонить ей,спросить, все ли в порядке. Думала, если она не ответит, тогда пусть мужподнимется к ней. Уже к телефону подошла, и в этот момент слышу - у нее входнаядверь хлопнула. Я решила, что действительно что-то случилось и Светка к нам запомощью бежит, кинулась к двери, открываю - а сверху мужчина спускается. Явсе-таки позвонила ей, она трубку сняла, значит, жива-здорова. Я и спрашиватьничего не стала, трубку повесила.