Лоренцен хотел было ответить, но сдержался; предполагалось, что он не знает языка. Он улыбнулся, раскинув руки, и шагнул к рорвану. Мушкет дрогнул. Если они были ничего не подозревающими гостями… Затем рорван принял решение и жестом велел им идти назад.

– Ну конечно, – с горечью прошептал Гуммус-лугиль. – А завтра нам скажут, что это было для нашего же блага, что снаружи водятся опасные животные… Подойди к нему, Джон. Не угрожай, но поспорь с ним.

Лоренцен кивнул. Он подошел совсем близко, так, что мушкет едва не уперся ему в живот.

– Послушай, – терпеливо сказал он, – мы просто хотим прогуляться. Ты что-то имеешь против? Мы хотим пройтись, ты, блохастое отродье приблудного бродячего кота.

– Нет! – рявкнул часовой и попытался оттолкнуть его.

Потом Гуммус-лугиль оказался за спиной Лоренцена. Он протянул руку, схватил мушкет и вывернул дуло наружу. Лоренцен тоже вцепился в мушкет, выдернул его у рорвана и отскочил в сторону. Турок прыгнул вперед, занеся кулак. Раздался глухой треск, рорван пошатнулся и упал. Гуммус-лугиль навалился на него, обхватив руками его горло.

– Ладно, – проворчал он секунду спустя. – Отрежь куски от его рубашки, свяжи его и вбей в рот кляп. Быть может, проще убить мерзавца, но…

Минуту спустя они вновь быстро шагали по туннелю. Было тихо, тревога не поднялась. Но в любой момент вся пещера могла с воплем проснуться.

Конец туннеля виднелся впереди, сине-черная темнота и безжалостное сияние звезд Геркулеса. Они выбежали наружу, их окружили деревья, над головой раскинулось небо, они услышали далекий крик охотящегося животного.

– Сюда… Подальше от пещеры… Проклятый часовой! Теперь обратной дороги нет, что бы мы ни делали. – Гуммус-лугиль присел на корточки под приземистым, массивным стволом дерева и снял приемопередатчик. Его пальцы ловко нащупывали регулировки в полумраке. – Нужно дать ему прогреться… что будем делать, когда отправим послание?

– Я не знаю. Попытаемся спрятаться… или сдадимся. – Лоренцен судорожно втянул воздух. Подумал, слышно ли снаружи, как стучит его сердце.

Круглый глаз циферблата приемопередатчика засветился в тени. Гуммус-лугиль надел наушники и несколько раз нажал телеграфный ключ.

– Еще не прогрелся.

Зазвучал сигнал тревоги, высокая визжащая нота, пронзившая Лоренцена, словно меч. Он отпрыгнул, ахнув и вскинув винтовку.

– Господи, они нашли часового.

– Или где-то установлен скрытый датчик, который срабатывает, когда мы пытаемся связаться с лагерем. – Гуммус-лугиль грязно выругался.

Поджарые силуэты выпрыгивали из туннеля, черные на фоне света ламп. Голос рорвана перекрыл вой сирены:

– Остановитесь! Остановите это радио (?), или мы вас убьем!

Гуммус-лугиль принялся отстукивать сообщение. Лоренцен побежал, делая зигзаги между деревьями, пока не оказался в нескольких метрах от турка. Колючий кустарник схватил его за лодыжки, он споткнулся, выругался и ударился локтем о невидимую ветку. Локоть онемел. Но требовалось отвлечь внимание врага от радио. Гуммус-лугиль должен был прожить достаточно долго, чтобы отправить сообщение. Лоренцен издал воинственный вопль. Времени на страх не осталось.

Раздался треск десятка мушкетов. Он не услышал голодного жужжания свинца рядом со своими ушами, но несколько пуль ударили в дерево, за которым он стоял. Могучий древесный ствол на высоте полутора метров разделялся на две главные ветви. Лоренцен положил в эту развилку винтовку, всмотрелся сквозь листву и включил автоматическую стрельбу. Рорваны бросились к нему.

Его винтовка негромко застрекотала, не испуская предательских лучей света. Нечеткая масса бегущих теней рассыпалась. Он услышал отрывистые вскрики, увидел, как тени падают, и даже испытал печаль. Дьюгаз, Аласву, Силиш, Менуш, Синарру, вы были хорошими товарищами. Когда-то вы были моими друзьями.

Рорваны отступили из рощи, подальше от освещенного входа в пещеру. Они обойдут землян и подберутся сзади; но – точка-точка-тире-точка, тире-точка-тире – каждая потерянная ими секунда помогала их разоблачить.

Послышался стрекот, напоминавший пулеметный, темноту под деревьями прошил дождь добела раскаленных трассирующих пуль. Значит, они пустили в ход свой настоящий арсенал! Лоренцен выстрелил в ответ наугад и приготовился к смерти.

Все больше рорванов появлялось из-под земли. Лоренцен стрелял, заставляя их отступать, но кто-то наверняка прорывался сквозь его огневой заслон. Твердый приклад холодил щеку. Он смутно ощущал, что земля под ногами была мокрой от обильной росы. Судя по зареву в небе, Сестра восходила над восточными горами.

Что-то сверкнуло под сводом пещеры. Лоренцен увидел, как группа рорванов взорвалась, падая и разбегаясь. На фоне света высились две фигуры, казавшиеся огромными: Торнтон и фон Остен услышали шум и пришли на помощь!

Немец выстрелил туда, откуда исходили следы трассирующих пуль. Внезапно их поток прервался. Фон Остен с ревом отошел от входа в пещеру. Недостаточно быстро. Лоренцен вновь услышал металлический лязг. Фон Остен крутанулся на пятках, вскинул руки и упал, как тряпичная кукла. Торнтон кинулся на землю и пополз в тень.

Ночь была полна глаз и летящего металла. Рорваны окружил рощу и поливали ее яростным огнем, пробираясь зигзагами под деревьями.

– Джон! Где ты? – Настойчивый шепот змеей скользнул под низкими сучковатыми ветвями.

– Здесь, Кемаль.

Турок подполз к дереву Лоренцена и встал, держа винтовку наготове. Первые бледные лунные лучи проникли сквозь листву и пятнами легли на его лицо. В его голосе не слышалось триумфа, на это не было времени, но он быстро прошептал:

– Я отправил послание. Короткое, просто сообщил, что у нас проблемы с туземцами и что они вовсе не туземцы. Что теперь?

– Теперь, думаю, мы будем сражаться, пока сможем, – ответил Лоренцен.

– Точно. Парням в лагере потребуется время, чтобы прослушать мое сообщение, определить наше точное местоположение и выслать сюда вооруженные шлюпки. Мы столько не продержимся.

Справа послышались выстрелы. Массивная фигура вскочила и кинулась в рощу.

– Сюда! – крикнул Лоренцен. – Сюда, Иоав!

Они с Гуммус-лугилем рухнули ничком на землю, когда пули полетели на голос.

Марсианин, почти невидимый в своей черной пижаме, подполз к ним. Он тяжело дышал, в свете одинокого лунного луча его лицо казалось мертвенно-бледным.

– Услышали шум… встали, увидели, что вас нет… Эвери сказал оставаться на месте, но… рорваны пытались нас остановить, мы пробились… Предположили, что на вас напали, и не ошиблись… Что происходит?

Лоренцен не ответил. Он пополз в сторону от их позиции, к более глубоким теням. Здесь несколько деревьев росли почти кругом, образуя высокую баррикаду. Люди проскользнули между стволами, встали и прицелились сквозь листья в три разные стороны.