chitay-knigi.com » Историческая проза » Великаны сумрака - Александр Поляков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
Перейти на страницу:

Туга — это печаль, скорбь. Лишь ближние улицы шумят, петляют суетно: Ямская, Базарная, Луговая.

«Господи, да будет воля Твоя!» — выбито сверху на камне. А внизу — тускнеющим золотом: «Епископ Тихон Тихоми­ров».

Здесь лежит старший сын бывших революционеров-на- родовольцев. Прежде его звали Сашей. Он родился в Пари­же.

В снежном мареве времени проступает улыбка кудрявого мальчика на деревянной лошадке; мальчик входит в русский храм на Дару, а после ест калач, хрустя золотистой коркой. И спрашивает, спрашивает отца: «Когда мы поедем домой?»

«Пора домой. Я отойду сегодня», — скажет он духовным чадам перед Прощеным воскресением в марте 1955 года. Бла­гословит всех, попросит дать зажженную свечу и отойдет ко Господу.

Саша, Сашурка. Чудом исцелившийся от смертельной болезни, ребенком жил он под Богом. А после, приняв мона­шеский постриг, до последнего дыхания служил Ему, иску­пая бессонным молитвенным подвигом и постом отцовские грехи и заблуждения.

Москва, Сергиев Посад, монастыри — Кирилло-Белозер- ский, Иоанно-Предтеченский, Горицкий, Ферапонтов. На­конец, Нило-Сорская пустынь, ставшая оплотом противо­стояния обновленчеству..

Первый раз его арестовали в 1922 году, потом — в 1927-м.

Архимандрит, епископ, ректор семинарии, настоятель оби­тели, а в конце земного пути — мудрый старец, отзывчивый к людским скорбям подвижник благочестия, искусный духов­ный врач, исповедник.

Гонимый властями, жил в Ярославле скрытно, в потаен­ном затворе. После лагерей на коленях — сплошная рана: кожа стерлась от непрестанных молитв. Чуть подремлет сидя, и снова бодрствует. Трапезничал: смешает в стакане ржаные сухари, соленые грибы, чеснока немного — и все.

Говорили: когда владыка служил в храме — словно Небо спускалось на землю. А земля с его могилки исцеляет: раз­бирают люди, подсыпать приходится.

Видится все это сквозь зимние сполохи, и думаю я в сер­дечном сокрушении: отец был русским революционером; сын стал русским старцем. А старчество — особый вид святости.

Революционер и святой?

Только и выдохнешь: «Господи, да будет воля Твоя! Твои пути и судьбы неисповедимы.»

Сентябрь 2007 — февраль 2010

1 ... 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности