мозги, стараясь, чтобы ему было интересно, и он не вздумал меня покинуть, особенно в сторону закрытой секции, потому что в руках он держал книгу именно оттуда.

Как однажды написала незабвенная Лика Виновная: «Моя попутка изнасилования потерпела совершеннейшее фиаско» – и попала в аварию, ага.

Минуты тянулись издевательски медленно, просто невыносимо. Судя по стрелкам на часах, Вторая провела в закрытой секции всего 5 минут.

То есть как всего 5?!

Вдруг мы с деданом услышали чьи-то торопливые шаги, и вскоре в библиотечный зал вошёл Гедеон.

О, спаситель мой!

– А вы, милейший, разрешите полюбопытствовать, что тут делаете так рано? – осведомился Тадеуш.

– Доброе утро. Я искал свою невесту.

– Он назвал тебя милейшим, – кокетливо улыбаясь, шепнула я Гедеону и заигрывающе дёрнула бровками. Ежу понятно, что моё показное веселье – это лишь бравада, маскировка беспомощности.

– Что ты здесь делаешь? – шёпотом спросил он у меня.

– Деда отвлекаю. Помоги! – практически беззвучно, одними губами ответила я.

Гедеон кивнул.

Не успели мы ничего предпринять, как вдруг мир незримо изменился. Вроде бы мы находимся в той же библиотеке, рассветные лучи так же бойко пробиваются сквозь витражные окна, но... Что-то не так! Атмосфера, даже запах!

Дедан тоже заметил.

– Что ты сделала?! – и сердитый взгляд на меня.

Честно признаться, я ничего не делала, даже воздух не портила, несмотря на говорящее имя, коим меня одарила мать.

– Я? – мне почему-то стало страшно и захотелось сбежать. – Ничего. Честное слово!

– Да не ты, а вторая ты! – глаза Тадеуша стали безумными.

Хотела бы я знать...

«Вторая, ты что натворила, а? Дедан как взбесился!» – просигналила я сестре.

«Всё пучком! – пришёл ответ. – Проверяю прочность внесённых изменений. А старый хрыч не промах – почуял.»

«Каких ещё изменений?»

«Я сходила в прошлое, пообщалась с нашей прародительницей и, не поверишь: она – это мы!»

«Че-е-его-о-о???» – кажется, ещё немного, и я словлю кондрашку.

«Ре-ин-кар-на-ци-я! – по слогам продекламировала Вторая. – Она, конечно, удивилась, но охотно согласилась нам помочь.»

Я медленно начала оседать на пол.

«Стоять! Не падать! – скомандовала сестрица. – Скажи старику, что настало время исполнения пророчества. Иди к стеллажу, который в углу у стены. Тот, на котором горшок с искусственным цветком, – я прекратила оседание и на подгибающихся ногах поплыла в указанном направлении. – Да-да, этот. Дальше вдави внутрь зелёную книгу на полке, которая чуть выше твоей головы. Ага...»

Стена вместе со стеллажом отъехала, а я, сама не веря в то, что говорю, возвестила:

– Пришло время исполнить пророчество!

– Откуда ты знаешь про тайную секцию? – у Тадеуша дёргались оба глаза. – О ней знаем только я и мой сын!

– И я, ваша наследница, – так, мозги, включайтесь! Настало время уделать старика. – Впрочем, и вашей прародительницей тоже являюсь я.

– Твои слова звучат, как бред, – заявил дедан, но вошёл следом за мной в тёмную коморку.

Гедеон вошёл последним и предусмотрительно принёс лампу.

«Ищи тонкую книжицу в бордовом гладком переплёте», – велела Вторая.

«А сама ты где? Могла бы и сама всё это сделать!» – возмутилась я, потому что конфронтация с Тадеушем и его подавляющей аурой меня уже порядком вымотала.

«Я на сегодня всё.»

«В смысле?»

«Делай давай. Не отвлекайся. В книжице нас интересует 63 страница и всё, что после.»

Мне ничего не оставалось, кроме как найти, открыть и отдать книжицу дедану на прочтение.

Он не стал жадничать и, торопливо пробежавшись по строкам, зачитал ключевое послание:

«После смерти Темиса часть меня умерла, и выжила я лишь потому, что Таир, мой свет и моя умопомрачительная любовь, спас меня, не дав шагнуть в бездну.

Сейчас, по прошествии долгих лет, я не смогу сказать, которого из мужей любила сильнее. Это разрывает мою душу на две части. Будь у меня ещё одна жизнь, я не сумела бы выбрать.

Заявляю во всеуслышание: да пребудет со мной закон изобилия и всевозможности! Желаю, чтобы моя душа переродилась в двух телах, и каждая из моих частей могла свободно и в едином времени любить Темиса и Таира, чтобы никоторому из них не пришлось умирать, чтобы уступить место второму.

Да будет так!

P.S.: теперь я знаю точно: вселенная исполнит моё желание, когда придёт время.»

Дедан медленно, очень медленно отложил книженцию, а у меня появилась возможность заглянуть туда.

Опачки! А почерк-то мой! Реально мой!

«Вторая, признайся: сама писала? – обратилась я к сестрице, но та не ответила. – Вторая?!»

Если её опять похитили, то самолично придушу заразу! И это она ещё королевой не стала со своей-то тягой к проблемам! Что же будет дальше?

– Это не может быть правдой, – после непродолжительного молчания изрёк Тадеуш.

– Может, – надо же мне как-то отстаивать личную выгоду.

Я зачитала дальше. Жупердилья из прошлого явно обладала даром предвидения, так как фактически ответила на выпад Тадеуша:

«Я предполагала, что запись в этом дневнике сочтут недостоверной, поэтому спрятала здесь весь комплект артефактов рода. Мне сообщили, что в будущем они будут утеряны. Их найдёте за выпуклым камнем в стене слева (если стоять спиной к двери).»

Дедан с прыткостью юноши бросился обшаривать стену – и нашёл!

– Невероятно!

«Серьги и два браслета были утрачены ещё до правления короля Тадеуша. Я сделала так, чтобы они не терялись: лично спрятала их и объявила утерянными.

Завещаю драгоценности обеим своим частям: Первой и Второй. Далее артефакты и трон унаследует первенец одной из моих реинкарнаций.»

Дедан стоял на коленях, держа в руках пыльную деревянную шкатулку с драгоценностями, и смотрел на меня, как на богиню.

Так-то! Я тебя переиграла и уничтожила, дедуля!

***

Несмотря на то, что у нас с сестрой снова случился постельный лежим, к нам бесцеремонно явился папаша:

– Даже не знаю, как с вами разговаривать, когда вас две...

– Лучше вообще не разговаривать, – ответили мы синхронно, будто только и делали, что тренировались копировать друг друга.

– Я понимаю, что вам сейчас не до того, но... – он замялся, совсем как простой