— Молодец, хорошая собака, — похвалил Бордман.

Он вошел внутрь. Собака — за ним. Внутри здания оказалось пусто, ни звука не раздавалось, пока не запищало устройство для передачи сообщений.

— Пойдем, — сказал Бордман. — Кабинет Шефа находится дальше.

Юный Барнс шел следом.

— Как странно, что вокруг ни души, — удивлялся он. — Ни секретарей, ни охранников, никого.

— А зачем бы им быть здесь? — в свою очередь удивился Бордман. — Дежурные у ворот не допускают сюда жителей. А из инспекторов никто не решится потревожить Шефа без повода. По крайней мере, не чаще одного раза за все время!

И тут они услышали, как далеко внизу, под гладким блестящим полом треснула почва.

Они вышли в коридор. Вдалеке звучали голоса, и Бордман двинулся в этом направлении, сопровождаемый собакой, цокающей когтями по полу. Он вошел в просторную удобную комнату с высокими окнами, больше похожими на двери, из которых открывался вид на зеленые лужайки. Начальник сектора Сандрингам курил, откинувшись на спинку кресла. Вернер, второй приглашенный старший офицер, сидел, вытянувшись и глядя на Шефа. Сандрингам протянул руку Бордману.

— Уже вернулись? Так быстро? Вы опережаете все графики! Вот Вернер, он тоже только что вернулся с топливной станции, где изучал ситуацию.

Бордман несколько изменился в лице, как будто его укусила пчела. Но вежливо кивнул, в то время как Вернер постарался улыбнуться — впрочем, безуспешно. Он сидел совершенно бледный.

— Мой пилот с корабля сейчас со мной на земле. Лейтенант Барнс, — представил Бордман. — Весьма многообещающий молодой офицер. Благодаря ему мы сэкономили много часов при посадке. Лейтенант, это начальник сектора Сандрингам и мистер Вернер.

Садитесь, Бордман, — пропыхтел Шеф. — Вы тоже, лейтенант. Как там на горе, Бордман?

— Мне кажется, вам это известно так же хорошо, как и мне, — отозвался Бордман. — По-моему, я видел там видеокамеру.

— Совершенно верно. Но разве что-либо сравнится с инспекцией на месте? Вот вы только что оттуда: как обстановка?

— Обстановка неадекватна тому, какие существуют объяснения замеченным мною явлениям. Но в целом все очень плохо. И степень тяжести ситуации зависит от вязкости грязи по всему острову. То, что внизу, под грязью, напоминает гороховый суп. Это совсем никуда не годится! Но какова вязкость спрессованной почвы на поверхности: надеюсь, она суше, чем на дне?

Сандрингам вздохнул.

— Хороший вопрос. Я послал за вами, Бордман, когда дело ухудшилось и почва была на грани скольжения. Это могло начаться в любой момент. Средние значения вязкости в трех случаях составляют десять к шести. Это дает нам некоторый запас времени. Но явно недостаточный.

— Не совсем достаточный, — нетерпеливо перебил Бордман. — Ирригацию необходимо остановить!

Начальник сектора скривился в гримасе.

— Я не имею никакого влияния на жителей. У них свое правительство. А вы помните, конечно: “Гражданские учреждения и правительства могут пользоваться советами представителей Колониальной Инспекции и обращаться к ним с просьбами, но в каждом случае такой совет или просьба должны использоваться ими только с выгодой для себя и ни в коем случае не являться предметом соглашения quid pro quo[21]”, — Сандрингам мрачно усмехнулся. — Это означает: нельзя вмешиваться. Они мне всю плешь проели за те пятнадцать лет, что я пытаюсь ликвидировать ирригацию! Я советовал вообще от нее отказаться, но им этого не понять. Ирригация означает больше пищи, а пища для них — это почти все. Вот они и рвутся в бой. За последний год они выстроили два новых завода по опреснению воды.

Вернер нервно облизнул губы. Он заговорил, и голос его звучал куда выше и пронзительней, чем помнилось Бордману:

— Теперь они узнают! Что бы ни случилось, это сослужит добрую службу!

— А сейчас они требуют, чтобы мы пустили их на территорию Резиденции, — сказал Сандрингам. — У нас нет ирригации, и поэтому наша территория не соскользнет в море, заявляют они. И вот они требуют, чтобы их пустили сюда, и они будут прятаться здесь, пока их земли уйдут под воду. Либо — пока земля не высохнет и не станет устойчивой.

— Почему мы должны пускать их сюда?! — гневно закричал Вернер. — Они сами виноваты в случившемся!

Сандрингам замахал руками.

— Я не занимаюсь абстрактным администрированием. Для этого есть компетентные специалисты. Мне нужно только разобраться в ситуации. Проблем море! Бордман, вы уже работали на заболоченных планетах и имеете опыт по этой части. Что нам сделать для замедления скольжения, не дожидаясь, пока весь остров уйдет под воду?

— Нам понадобится не так уж много, — заметил Бордман. — Дайте время, и я найду способ. Но случись сейчас большой шторм, и все будет кончено. Цифры по вязкости близки к безнадежным.

Шеф оживился.

— Сколько у нас времени, Вернер?

— У нас его нет! — выпалил тот. — Единственный выход — попытаться перевезти как можно больше людей на твердую почву в Арктику! Нужно наполнять лодки до отказа! И следует отправить два космических корабля за помощью, чтобы собрать флот и эвакуировать как можно больше людей!

Бордман поднял руку, прося внимания.

— Интересно, в чем состоит реальная проблема, — сказал он. — Ведь дело не только в скольжении почвы! Почему бы не пустить сюда поселенцев, которые дождутся лучших времен, — вот и лейтенант Барнс подумал об этом.

Сандрингам посмотрел на Барнса, который залился румянцем.

— Наверное, у вас есть причины не делать этого, сэр, — пробормотал он.

— Да, и даже несколько, — сухо ответил Шеф. — Мы слишком дол^о не пускали сюда колонистов. Если мы сейчас разрешим им это, начнется настоящая паника и драка за право войти первым. Это приведет к настоящей трагедии!

Он перевел дыхание.

— Им повезло, что Резиденция находится здесь. Можно сказать, само Провидение к ним благосклонно. Узнаем позже! Но десять дней назад мы обнаружили следующее: на складе топлива для кораблей начало зашкаливать приборы. Они не регистрировали утечку топлива. А утечка произошла. Вы знаете, что топливо безвредно, пока заморожено. И знаете, как оно действует, будучи размороженным. Смешиваясь с влагой на почве, оно не только взрывоопасно, но еще и приводит к коррозии — проедает дыры в других контейнерах. Можете себе представить, на что это похоже?!!

Бордман почувствовал настоящий страх.

— Найти бы того человека, который все это устроил с топливом! — воскликнул Вернер театральным голосом. — Он же всех нас погубил! Пока мы не переместимся на твердую почву Арктики.

— Вот еще почему нельзя пускать их сюда, Бордман, — сказал начальник сектора. — Наши топливные склады выходят к скалам. Разлитое топливо — а оно уже разогрелось — потечет по скалам, разъест остальные контейнеры, а потом просочится в почву и смешается с водой.