Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подошел инструктор, очень загорелый мужчина с пружинистой походкой:
— Взаимопомощь? Хорошо. Поскорее, поскорее.
Он ушел торопить остальных.
— Эй, инвалидная команда! — крикнул девочкам Слава. — Хоть бы посмотрели, как это надо делать.
Андрей и сам думал, что хорошо было бы научить девчонок управляться с погрузкой. Но он постеснялся сказать им, чтобы они шли учиться. А Слава сказал легко и просто. Вот этой простоте хорошо бы научиться. Слава никого не стесняется.
— Нам учиться не надо, — ответила хорошенькая Лена. — Мы и завтра тебя позовем.
— Брось, Лена, нужен он тебе… — буркнула независимая Ира.
— Страхолюдины все самостоятельные, — проворчал Слава тихо.
— Я от помощи никогда не отказываюсь, — сказала Валя и засмеялась.
Слава потихоньку спросил Андрея:
— А ты чего молчишь? Не контачишь с ними? Сам меня втравил.
Андрей пожал плечами. Неудобно признаться, что он не умеет вот так с ходу «контачить» с девочками. Да и не нравилась ему ни одна из них.
В походе, там были Юлька и Вика — понятные девчонки.
В школе — с детства свои девчонки. Одна только Надежда Емельянова держалась словно красавица. А может, она и была красавицей? Андрей не знал — слишком привык к Надеждиным серым круглым глазам, тоненьким бровкам, быстрой походке. К ее вредному голосу тоже привык. И вообще, Надежда — это Надежда, она ясна Андрею. Или, во всяком случае, он считает, что ясна. А эти девочки? Какие они? Он не сказал с ними двух слов. Они чужие. А Славе — свои. Слава — другой человек.
Ира очень уж некрасивая, держится независимо, и кажется, что из-за этого она какая-то прямоугольная и совсем неженственная. Хотя вообще-то независимость ничему не мешает — Надежда Емельянова вон какая красивая, а ведь совсем не прямоугольная, вовсе нет. Эта Ира выглядела нелепо — она старалась быть независимой, а сама ничего не умела.
Лена, самая хорошенькая, не нравилась Андрею своей манерой говорить как-то двусмысленно и кокетливо поводить глазами.
Фальшивая какая-то. У них в классе тоже есть девчонки, которые смеются деланным смехом, стреляют глазками в любую, пусть случайную, цель.
Валя больше всех молчала, но иногда произносила одну и ту же фразу:
— Ну, с вами не соскучишься.
Валя сказала это, когда Слава пошутил. Потом — когда Ира что-то шепнула ей на ухо. И еще раза три. Может быть, она смущается? А может быть, просто дура?
— Конечно, девочки так себе, — сказал Слава как будто в ответ на мысли Андрея. — Но ведь всего на десять дней.
Наконец они оттолкнулись от берега. Андрею сразу стало хорошо и спокойно. В своей стихии — байдарка идет по реке, камыш качает бархатными шапочками, перелетает реку сойка, розовая птица с голубыми зеркальцами на крыльях.
И рядом хороший парень — Слава. Немного коробит его грубоватая манера, но Андрей тут же одернул себя: надо быть терпимым к чужим недостаткам. Чему тебя, Андрей, учили столько лет? Не спеши осуждать человека.
Их байдарка сразу же вырвалась вперед.
— Жми, жми, — говорил Слава сзади. Андрей не видел его лица, зато чувствовал, как четко, в такт с ним, гребет Слава. И было радостно, что в байдарке оказался умелый, спортивный парень. — Жми, Андрей, мы им всем покажем, как надо ходить.
— По-моему, там ребята сильно отстали. Давай подождем, — промямлил Андрей и сам показался себе хлюпиком.
— Неспортивно рассуждаешь, — сказал Слава. — Отстают от нас — значит, мы сильнее. Пусть неудачник плачет.
— А если мы завтра отстанем? — С этим Славой было интересно разговаривать.
— Во-первых, не отстанем. А во-вторых, если мы отстанем, они нас не подождут, сами будем выбираться.
— И тебе это нравится?
— А чего размусоливать — нравится, не нравится. Я — как все.
Вот как удачно получилось — Андрея судьба столкнула в первом же самостоятельном походе с человеком, которому многое можно объяснить. Большая польза может получиться из их встречи. Слава станет другим, Андрей поможет ему понять основы. Ведь и ему, Андрею, тоже помогли в свое время. Адмирал, Профессор. О Капитане и Жадюге нечего говорить. И дядя Павел, и тетя Катя, и тетя Марина. Все они были родные ему люди. И как хорошо было вспоминать их всех сейчас! Тоже река, тоже байдарка, весло, а обстановка совсем, совсем другая…
Андрей и Слава сидели на берегу. Они успели поставить свою палатку, разгрузили лодку, перетащили наверх вещи. Теперь отдыхали, смотрели на реку. Вода текла медленно. Казалось, она вообще остановилась. Но вот плывет по ней ветка и довольно заметно движется мимо ребят.
— Давай пока дров принесем. — Андрей поднялся. — Костер разведем. Чего сидеть-то?
— Слушай, ты что — самый умный? — Слава говорил почти сердито. — Сделал свое — сиди. Работу не ищи — она сама тебя найдет.
Смешно. Андрей собирается учить Славу. А Слава тем временем сам учит Андрея. Слава представляется Андрею человеком, которому в свое время что-то плохо объяснили. Андрей кажется Славе чудаком, который не понимает жизни. Книг, что ли, начитался?
Причаливали одна за другой байдарки, каждую разгружал ее экипаж. Ну что ж, так тоже можно. Не сразу ведь все становится по-дружному, по-семейному. Они пока и не друзья. Разве обязательно сравнивать те походы и этот? Здесь свои законы.
Последними причалили девочки. Измученные, они таскали свои вещи и пререкались:
— Ты, Ирка, всегда что полегче берешь. Ловкая, — ворчала Валя.
— А ты зато за всеми замечаешь. За собой смотри.
— Суп будут варить девочки, — объявил Слава громко. — Кухня — это женское дело.
— У нас равноправие! — крикнула резким голосом Ира. — Грести — так мы с вами наравне, а варить — женское дело!
— Несправедливо! — кричали Лена и Валя.
— Вот когда будете грести наравне, — сказал Коля с желтой байдарки, которая весь переход шла второй, — тогда поговорим о равноправии.
Инструктор, Леонид Иванович, устало махнул рукой:
— Десятый год вожу группы — все одно и то же. Надоели эти споры. Вы туристы или кухонные тетки?
Все парни поддержали Славу и Колю. Один только Андрей считал все происходящее диким, но разве бывает, что все идут не в ногу, а ты один шагаешь в ногу? Надо было присмотреться и не думать, что ты самый умный.
Все отдыхали, лениво ждали, кто все-таки будет варить суп. Что бы сделали в этом случае Адмирал, Профессор? Андрей взял топор и пошел вслед за Леонидом Ивановичем рубить дрова. Когда они вернулись, на поляне все еще был крик:
— Равноправие!
— Женская работа!
— Синий чулок!
— Помогали грузиться!
— Берегите мужчин!
Андрей молча бросил дрова и начал
