вашем присутствии… ну, в данный момент есть более крупная рыба, которую нужно поджарить, но Эгиант не из тех, кто забудет о потере, которую вы ему нанесли.

— А во-вторых… Я получил неоднократный запрос от Этона Тай одобрить брак между тобой и девушкой Сиэль. Мне сказали, что ты выиграл ее целомудрие в турнирном матче? Такая вещь смелая, но в конечном итоге отвлекает. Нужно сконцентрироваться…

— Мне не нужно слышать это от тебя! Рандомно заревел. Шал посмотрел на него безразличным взглядом. Покачав головой, Рэндидли пронесся в мыслях по мере того, как он впитывал то, что только что сказал Шал.

То, что Эгиант Вирд поднял голову, имело смысл, и это могло создать проблемы для Рэндидли. В целом он вспомнил, что часть Регионального турнира, в котором он участвовал, была посвящена политическому состоянию Северного региона. Этот вопрос стал спорным после вторжения Уайтов, но если после их битвы Драк превратится в овощ, Эгиант не сможет легко забыть об этом.

То, что Этон Тай и его дочь Сиэль сопровождали его, сбивало с толку, учитывая, что последнее, что помнил Рэндидли, — это сражение Тай и Вирда. Но он полагал, что обстоятельства подтолкнули их к этому. А предложение руки и сердца… Утомительно, но не по делу. Просто несколько глупо, что это всплыло вот так, все это время спустя…

«Вот что я получаю, когда думаю, что хотел бы когда-нибудь остепениться», — подумал Рэндидли с обиженным выражением лица. Установите слишком много флагов, и мир сделает все возможное, чтобы заставить вас съесть ваши слова.

Глава 770.

Сообщив Рэндидли о надвигающихся угрозах против него, Шал немного рассказал о выполнении своей клятвы начальнику тюрьмы, из которой он и Рэндидли сбежали, а затем присоединился к надзирателю в военных действиях против умертвий. Однако достаточно скоро стало ясно, что Шал был лучшим воином, а надзиратель стал лейтенантом Шала. В конце концов, его так много раз повышали в должности, что он начал служить с Офелией.

Рэндидли было ясно, что Шал знал о ситуации больше, чем объяснял. Но когда Рэндидли спросил, Шал просто покачал головой и сказал: «На данный момент достаточно. А ты, ученик? Как вы поживаете?

В этот момент Рэндидли неохотно рассказал о том, с чем он столкнулся после возвращения на Теллус. Поездка в Хастам. Встреча с королем-чародеем. Его товарищи по команде в предварительных турнирах. Все погибшие копьеносцы. Медленное отступление от Южного пляжа к реке Халлат. Зал стоек и матч против Хелен. А затем, наконец, был захвачен Гильдией граверов и провел время в их тюрьме.

Вот почему, конечно же, сейчас они стояли перед штаб-квартирой Гильдии Гравировщиков. Это было здание, которое было построено, чтобы выполнять роль внушительного. Огромные черные мраморные плиты с закрученными золотыми вставками создавали зловещий внешний вид, который возвышался над теми, кто приближался. Кроме того, он был построен на самой безлюдной окраине торгового района, поэтому окружающие его постройки были всего одно-двухэтажными.

Рэндидли считал, что здание Гильдии граверов стояло почти в десять. Он был похож на торжественный монолит, который жадно оглядывал окрестности.

Инкрустация была выложена рунами, но они не создавали никакого защитного построения, как ожидал Рэндидли. Вместо этого образовалась единая господствующая эмоция, исходившая от здания, как толстое одеяло, на окружающее пространство; оно источало пронизывающий до костей страх.

Не такой силы, чтобы это могло повлиять на Рэндидли или Шала, но все равно было довольно противно. И уж больно показной. Нельзя было отрицать, что Гильдия Гравировщиков относилась к себе слишком серьезно.

«Мы просто стучим. Как в таком деле может быть вред?» — сказал Шал, покачав головой. Без всяких фанфар. Он протянул руку и вытащил копье из-за спины. — Но ведь ты мой ученик. Вы представляете стиль Spear Phantom. Учитывая их бесцеремонное отношение… понятно, что мы берем по заслугам».

Нахмурившись, случайно наблюдал, как Шал приближается к высоким дубовым воротам штаб-квартиры Гильдии граверов. Когда они приблизились, никакого внешнего ответа от Гильдии Гравировщиков не последовало. Высокое здание стояло молча, ожидая, когда они объявят о своих намерениях.

Именно это Шал и намеревался сделать.

Рэндидли знал, что Шал не будет мягок в своем возмездии. Он редко видел Шала по-настоящему рассерженным, но в глазах его учителя всегда был огонь, в котором, казалось, была врожденная жестокость. Вот почему копье не стало сюрпризом. Это была атака, использованная, когда он размахивал ею.

Когда Шал направил свое копье вперед, весь мир, казалось, исказился. Вокруг черного мрамора зданий прятался громадный зверь. Его глаза были слепы, но его цепкие руки быстро нашли опору на здании. Его дыхание вырывалось между зашитым ртом. Проводя когтями по камню зданий, он издавал резкие вопли, которые, вероятно, можно было услышать по всему Хастаму.

Так это и есть Фантом, которого ты видишь… — с трепетом подумал Рэнди, глядя вверх на привидение. Он был настолько велик, что казалось возможным дотянуться до луны и сорвать ее с неба.

Удар Шала, казалось, завис в янтаре, равномерно скользя вперед. Само копье было довольно скромным; только инстинкты Рэндидли могли чувствовать опасность, стоящую за этим. Когда существо усмехнулось, Рэндидли вздрогнул, несмотря на свою преданность Шалу. Осмотрев строение, существо небрежно ткнуло лапой копьем Шала.

Когда изображение коснулось фактической атаки, раздался низкий гул. Копье, казалось, пело силой союза. Он ударил в двери и с грохотом отбросил их назад. Тонкие трещины бежали наружу через камень снаружи от разрушенного входа.

Несмотря на то, что Рэндидли провел свой последний месяц, сосредоточившись на изображениях, он не смог воспроизвести изображение в таком масштабе. Приравнивалось ли это к силе, судить было труднее, но по тому, как дверь сорвало с петель…

«Хм. Похоже, одного стука было недостаточно, — заметил Шал. Он снова поднял копье.

Хотя это было физически невозможно увидеть из-за угла, у Рэндидли было ошеломляющее впечатление, что Фантом присел над ними, а здание смотрит в небо и открывает рот так широко, как только может. Тонкие матерчатые завязки, связывавшие его, растянулись; когда он напрягся, у него было достаточно места, чтобы тонкий вздох вырвался изо рта.

Только от всасывания воздуха фигура Призрака словно раздулась. Вместо того, чтобы рассеивать свою субстанцию, она только становилась более твердой и плотной, когда ее размер рос до нелепых размеров. Вскоре он стал настолько большим, что Рэндидли пришлось представить, что весь Хастам может быть раздавлен его ногой.

Затем оно выдохнуло, и вырвались тьма и туман, которые заполнили воздух. Это была знакомая Рэндидли тьма, тьма одиночества и нужды. О разлуке и