Завеса дыма раскинулась, заполняя едва ли не весь мир смрадной копотью. Все вокруг пропахло горелым деревом, но здесь ветер нес еще и ужасную вонь обугленной плоти, сожженной крови и чего-то… тронутого порчей, неестественного.

Поднявшись повыше над долиной, ведьма отыскала источник дыма. В земле зияла огромнейшая яма, округлой формы, не меньше двух лиг в поперечнике. Насколько Касса могла видеть, края дыры уходили в глубь земли чудовищными по величине ступенями-террасами — каждая последующая ниже предыдущей.

Неважно, кто и для чего создал эту яму, — ее строительство продолжалось полным ходом. В дыму то и дело вспыхивали огни, выбрасывая снопы искр высоко в небо. Стук молотов и грохот рушащихся камней доносились из-за завесы и неслись над всей округой.

Насколько глубока яма?

Болотная девочка начала облет темной стройки. Внешние ярусы ямины выглядели столь же пустынными, как и долина с остатками сада, но снизу ветер доносил выкрики и лязг стали. Где-то в глубине мелькали фигуры более темные, нежели окружавший их дым. Кто-то передвигался там, едва озаряемый вспышками пламени.

Стало ясно, что дыра отнюдь не заброшена.

Напоследок Касса Дар решилась подлететь еще ближе, убеждая себя, что это ненадолго, что она просто подтвердит первоначальные выводы, а решение оставит за военным советом.

Но когда она проносилась над ямой, заглядывая в самое сердце дымной тьмы, то ощутила чужое присутствие. Вздымающийся к небу столб дыма внезапно приобрел новые очертания. Отросли черные крылья, вытянулась длинная шея. Над клювом, сотканным из дыма, открылись горящие багровым жаром глаза. С мрачной злобой они смотрели по сторонам.

Касса Дар предпочла затаиться. Она скользнула в сторону, точно зная — если чудовище ее обнаружит, смерти не избежать. Ведьма вернулась в долину, к выжженному саду, и полетела между деревьями, гася скорость распростертыми крыльями. Черные стволы проносились мимо.

Метнувшись вправо-влево, она спустилась к руслу ручья и полетела над мутной, грязной водой, стараясь, чтобы обрывистый берег прикрывал ее от дымового сторожа. Каждый миг ведьма ждала, что черные когти чудовища схватят ее — тогда болотное дитя и его создательница погибнут.

Подгоняемая страхом, используя все врожденные умения голема, она летела вдоль потока с наибольшей скоростью, на какую отважилась. Губы ее не уставали шептать молитвы.

Когда ручей привел ее к мельничному пруду и обрыв внезапно закончился, Касса Дар удивилась, насколько далеко она улетела. Оказавшись на открытом пространстве, ведьма оглянулась. Чудовище, сотканное из дыма, казалось отсюда темным пятном на горизонте.

Наблюдая издалека, она видела, как раскинутые черные крылья рассеялись, превратившись в клубы дыма, исчез хищно загнутый клюв. Последними пропали пламенеющие глаза. Они висели в воздухе еще пару мгновений после того, как фигура обратилась в темную дымку.

Вздохнув с облегчением, Касса Дар поняла, что по неосторожности едва не пробудила ужас, скрывающийся на дне черной ямы.

Радуясь, что ей удалось избежать встречи с ним, ведьма направила болотное дитя прочь из долины. На западе солнце садилось за горы. Она последовала за ним, стремясь возвратиться к друзьям, к Джастону.

Но на лету все же обернулась еще раз. Черное пятно выделялось даже на быстро темнеющем небе. Касса дар знала, что отыскала то, ради чего явилась сюда. Не узнать сложившуюся из дыма тварь было нельзя. Черные крылья, острый клюв, горящие огнем глаза. Она видела не что иное, как тень виверна, последних врат Вейра. Теперь можно было с уверенностью сказать, что же скрывается на дне ямы.

С тяжелым сердцем Касса Дар покидала опустошенную долину. Через два дня ей предстоит очутиться здесь. И ей, и всем ее друзьям. Выбора у них нет.

Болотное дитя содрогнулось от ужаса, а далеко-далеко в башне замка Дракк Касса Дар вознесла безмолвную мольбу:

«Добрая Матушка, помилуй нас всех».

— Ну, ты надумал, мальчик мой?

Тяжело опираясь на посох, Джоак послал Грэшиму свирепый взгляд, заставивший мага замолчать. Брат ведьмы сжимал кулак, затянутый в кожаную перчатку, сопротивляясь желанию разбить лицо темного волшебника вместе с его ухмылочкой. Если бы у Грэшима не было знаний, в которых он так нуждался…

Чародей сидел на куче отсыревшей соломы в темнице — маленькой пещере, которой заканчивался тупиковый проход в стороне от главной пещеры огров. Руки ему связали за спиной, спутали веревкой ноги. Единственный выход сторожили два огра, вооруженные дубинами.

— Солнце уже закатилось, — настаивал Грэшим. — Что ты решил?

Превозмогая боль в старческих коленях, Джоак присел, тяжело опираясь на каменный посох.

— Давай внесем окончательную ясность. Если я тебя освобожу, ты научишь меня, как вдохнуть жизнь в мои создания, и возвратишь украденные зимы моей юности.

— Половину зим. Половину! — поправил Грэшим. — Так мы договаривались.

— И когда ты окажешься на свободе, то уберешься отсюда подальше.

— А ты думаешь, я хочу остаться? Чтобы меня снова поймали?

Джоак прищурился. Можно ли доверять темному магу? Конечно, нельзя. Но и упустить такую возможность он тоже не мог. Целый день он любовался изваянным цветком, вдыхал аромат бутона, гладил зеленые листья, а на закате посадил розу на лугу, неподалеку от пещеры, удобно устроив молодые корни в плодородной земле. И охранял его, пока солнце окончательно не зашло. Цветок в самом деле жил. Ради того, чтобы овладеть этой магией, Джоак готов был многим рискнуть.

Присев, он представил девушку с глазами цвета летних сумерек и кожей теплой, как пески пустыни. Без сомнения, он пошел бы на что угодно, лишь бы вновь прикоснуться к ней, увидеть ее улыбку, озаренную лунным сиянием.

Глаза Грэшима блеснули в свете факелов, который проникал в пещеру из прохода. Хитрая, но вместе с тем и печальная улыбка тронула губы.

— Вначале расскажи мне, — проговорил Джоак вполголоса, — как ты, лишенный магии напрочь, сумел вдохнуть жизнь в розу? Расскажи, и я разрежу твои путы.

— А что потом?

— Потом я проведу тебя мимо стражи. Куда-нибудь подальше. Там ты отдашь мне зимы моей молодости и можешь убираться прочь от этих гор.

— Мне понадобится конь, — кивнул Грэшим.

— Согласен, — промедлив лишь мгновение, вздохнул Джоак.

Чародей подтянул ноги, чтобы опереться на колени.

— Тогда начнем наше последнее занятие. Чтобы понять, что я сделал с розой, ты должен вначале узнать немного о жизненной силе. Это поток силы, который отличает живых от мертвых. — Грэшим внимательно посмотрел на собеседника. — Жизненная сила — та же магия, но она пропитана неповторимостью души каждого человека. Душа изменяет ее по своему усмотрению. Если так тебе понятнее, ваяет из нее нечто неповторимое, единственное.