– В последнюю пару десятилетий они довольно активны, – ответил Аластер. – Ищут иностранные инвестиции, пытаются развивать собственные технологии – все в таком роде. Время от времени появляются в Сити с какими-нибудь предложениями по продаже акций или недвижимости.

– Что ж, похоже, Корнелия и ее друзья готовы инвестировать в албанское производство, – задумчиво проговорила Саския. Она листала следующие фотографии, изображавшие путешествие «ленд ровера» вверх по извилистой горной дороге.

– Ничего удивительного, – ответил Аластер. – В Лондоне и на Уолл-стрит опасаются иметь дело с Балканскими странами: этот регион им мало понятен. Выглядит нестабильным, история у него какая-то головоломная. Но если ты венецианский аристократ, Балканы для тебя… ну, как Ирландия для Англии.

Дорога привела к месту, где зрители наконец увидели какие-то признаки жизни: вертодром, контейнеры, ряд бытовок. Похоже, здесь шло строительство или нечто подобное. В центре открытой площадки виднелся бурильный станок и рядом аккуратно сложенные буровые колонны.

– Бурят разведочную скважину, – догадался Аластер. – Первый шаг к шахте побольше.

Саския взглянула на него.

– Возможно, вам стоит поболтать с Виллемом о продлении контракта.

– О, – отвечал Аластер, – я бы просто не вынес, если бы пришлось уйти сейчас и не узнать, что будет дальше!

Саския еще раз перелистала карты.

– Любопытно, как будут выглядеть все эти карты и схемы год спустя, когда на албанском побережье заработает двойник Пина2бо! – Она подняла взгляд. – Не сомневаюсь, Корнелия твердо решила спасти свой город от гибели. И помоги Бог всякому, кто встанет у нее на пути!

Синие Журавли

Вфильмах о боевых искусствах есть троп, о котором даже Лакс, в литературоведении совсем девственный, понимал, что это троп, и даже знал, что это именно так называется. Будь Лакс вымышленным героем низкобюджетного боевика под названием, например, «Большой Лосось» – именно этот троп применил бы сейчас режиссер. Называется это «монтаж». На этот раз не монтаж тренировок – дни тренировок для Лакса остались позади. Скорее в этих смонтированных сценах режиссер показал бы коротко, но емко, как его герой осваивает азы реального боя – и стремительно взлетает к славе. А в последней сцене Лакс, в безупречном тюрбане стиля «Чанд Тора Думалла», выходил бы из лимузина где-нибудь в центре Бомбея, устало улыбаясь папарацци и аппетитным юным поклонницам.

Такой монтаж состоял бы из быстрой нарезки разнообразных боев вдоль Линии Фактического Контроля, в которых победы чередовались с поражениями. Но побед было больше.

Создатели боевиков используют монтаж, чтобы за пару минут экранного времени рассказать целую историю. То, что произошло дальше с Братством, в каком-то смысле казалось даже более стремительным, более сжатым. Хронологически, очевидно, это было не так: прошло несколько недель. Но просто не было времени остановиться, передохнуть, поразмыслить над тем, куда несет их течение. Они метались, как безумные, из одного места в другое. Все это были горячие точки вдоль Линии, где людям вроде майора Раджу остро требовалась помощь Большого Лосося и его быстро растущей команды.

Однако если бы рядом находился какой-нибудь зритель с холодной головой, внимательно наблюдал за происходящим и все записывал, он мог бы сообщить, что к концу сезона команда (точнее, уже «Школа») Большого Лосося состояла из: дюжины бойцов на шестах, мастеров гатки в подобранных по цвету тюрбанах – Гопиндер был среди них; такого же количества гуркхов, ловко кидающих камни; а также разнородного иррегулярного контингента, мало проявляющего себя на поле боя, зато чрезвычайно полезного в соцсетях. В эту категорию вошли Сэм, Джей и Рави. Сэм и Джей сделались популярны среди англичан восточноазиатского происхождения. Научились наматывать тюрбаны так, чтобы скрывать свои непристойные с точки зрения благочестивого сикха бритые фанатские головы. Каких-то определенных цветов у Школы поначалу не было; Сэм и Джей пошли по пути наименьшего сопротивления, выбрав красный и желтый – цвета футбольной команды, за которую болели в Англии. У Рави тоже нашлись поклонники из числа индийцев-индуистов; опуская подробности, заметим, что в основном это были поклонницы и что Рави, судя по всему, внес значительный вклад в индийскую демографию.

Белла в какой-то момент объявила, что свою миссию считает выполненной, и улетела домой в Аргентину. Сью приняла на себя важную роль связной между командой Большого Лосося и онлайн-сообществом фанатов K-pop[80]. Пиппу постепенно оттеснили индийские стримеры, отобранные военными. Лакс пытался протестовать, но Пиппа уверяла, что не возражает. В любом случае у нее нет задачи стать пропагандисткой на индийской службе. Жизненные цели у нее совсем иные: их сложно объяснить тому, кто не погружен в мир киноиндустрии, но, в общем, речь идет о съемках боевиков в развивающемся сейчас трехмерном формате, в жанре «перформативной войны» – термин, который бесполезно гуглить, потому что она его и придумала и все немногочисленные ссылки ведут на нее. Как видно, она достигла взаимопонимания со своими преемниками: они охотно согласились тегать ее в роликах и собирать нужные ей материалы, если она не будет путаться у них под ногами. Так что Лакс теперь видел ее все реже и реже. Печально – но, пожалуй, это и к лучшему: он отчаянно хотел с ней переспать, а ничего хорошего из этого бы не вышло. Проблема с просроченной визой Лакса решилась как-то сама собой – и, мало того, ему уже намеками предлагали индийское гражданство.

Ильхам исчез без объяснений; но когда – к стыду своему, довольно долгое время спустя – Лакс заметил его отсутствие, то услышал, что проблемы Ильхама и его семьи, как минимум в вопросах регистрации, еды и крыши над головой, остались позади. Стоило немного подумать, и стало ясно, почему Ильхам, у которого в Синьяне остались родные, не хочет прославиться на весь мир как соратник Большого Лосося.

Разумеется, китайцы тоже были не лыком шиты. Таких легких побед, как над Долбанутыми, у Большого Лосося больше не случалось. Лакс проиграл несколько боев бойцам ушу, которые прекрасно понимали его технику – и, как догадался он потом, немало времени провели за просмотром его предыдущих дуэлей. «Подготовка к бою против конкретного противника», – так назвал это майор Раджу. И если Лакс не хотел вылететь из топа лидеров, ему тоже следовало освоить это искусство.

Тем временем становилось все холоднее, и даже в этих безводных высокогорных краях пошел снег. Приближалось время, когда Линия Фактического Контроля застынет на своих текущих позициях до весны. Разумеется, ее будут патрулировать военные на лыжах и на снегоступах, переругиваться через Линию с противниками, быть может, перебрасываться снежками – но почти все волонтеры до весны разъедутся по домам.

Иными словами, приближалась финальная