Разница чувствовалась. А Джио, склонившись над колыбелью, легонько дохнула жаром, и сказала:

— Я ведь сама кровь отдала, добровольно. Это так просто не пройдет.

Волосы девочки были белыми, что снег.

— И для тебя тоже, — добавила она, глядя на Катарину с насмешкой.

— Я умру?

— Лет через сто. Может, сто пятьдесят или двести, точно не скажу. До трехсот вряд ли дотянешь, все же люди хрупкие, — Джио сделала козу, и девочка нахмурилась, но не заревела. — А веснушки у нее твои…

…выяснилось, что только веснушки, ибо характером Аин пошла в крестную. И магией тоже. Впрочем, там, где всегда холодно, огню только рады.