были в порядке. Здесь находились превосходные заводские книги, письма герцога Лейхтенбергского, распоряжения Сахновского, М.И. Бутовича, обоих Зиновьевых, запросы коннозаводчиков и других лиц. Если бы этот архив сохранился, он представил бы исключительную ценность.

В Ивановке существовала также целая коллекция портретов кисти Чиркина. Здесь были все великие и знаменитые лошади этого завода. Картины висели в доме Цешау. Отдельные портреты находились в генеральском и свитском флигелях, а также в конторе. Ныне от всего этого богатства не осталось и следа.

Завод Ф.И. Лодыженского

Фёдор Ильич Лодыженский принадлежал к одной из самых почтенных и родовитых дворянских фамилий и с честью поддерживал блеск своего имени. Лодыженские были уроженцами Тверской губернии, где искони владели землей. Отец Фёдора Ильича был помещиком и предводителем дворянства в своем уезде. Лодыженские исстари занимали видные посты в администрации, служили в гвардии и были в родстве со многими именитыми семьями. Почти все Лодыженские рано или поздно оставляли службу и уезжали в деревню: их тянуло к земле, хозяйству и к лошадям. Это были помещики по призванию, и Фёдор Ильич в этом отношении не составлял исключения. Его отец был женат на Варваре Дмитриевне Воейковой, единственной дочери знаменитого русского коннозаводчика Д.П. Воейкова. От этого брака родилось только двое детей – сын и дочь, вышедшая замуж впоследствии за Д.А. Горяинова. У меня есть портрет кисти художника Каверина, на котором изображен Д.П. Воейков со своим маленьким внуком Фёдором. Все Лодыженские были любителями лошадей преимущественно кровных. Лишь один из них, А.В. Лодыженский, был рысачником, да и то недолго. Ему, между прочим, принадлежал знаменитый когда-то жеребец Беговой. Так что у Ф.И. Лодыженского любовь к лошади была наследственной. Воейковы, напротив, все были рысачники, хотя имели также верховых и кровных лошадей. У Д.П. Воейкова был и знаменитый кровный завод, и недурной, во всяком случае очень большой, завод рысистых лошадей. Фёдор Ильич впоследствии вел заводы трех направлений – верховой, рысистый и тяжеловозов, но больше всего любил верховую лошадь.

Ф.И. Лодыженский

Первоначальное образование Лодыженский получил дома, под наблюдением своей матери Варвары Дмитриевны. Отец его умер рано. Варвара Дмитриевна жила всегда в Москве, в громадной усадьбе. Деда своего Фёдор Ильич очень хорошо помнил и рассказывал мне, как его маленьким возили в Ростовский монастырь Ярославской губернии, куда Д.П. Воейков удалился на старости лет. Поездки в монастырь, высокий, седой, с громадной бородой старик, одетый по-монашески, – все это произвело на пылкое воображение мальчика большое впечатление и осталось в памяти навсегда. Рассказывая мне об этих поездках, Фёдор Ильич говорил, что его дед часто читал толстую книгу «Подробные сведения о конских заводах в России…» 1839 года. Таким образом, уйдя от мира, Воейков продолжал интересоваться лошадьми.

Дослужившись в Кавалергардском полку до чина штабс-ротмистра, Лодыженский ушел в запас и поселился в Завиваловке. Во времена Воейкова там было чуть ли не 20 000 десятин земли, но Фёдор Ильич наследовал от матери лишь часть имения, часть была продана. Сестра Фёдора Ильича получила в наследство знаменитую Дерновку в Орловской губернии.

Фёдор Ильич был очень богат. Свое хозяйство он задумал поставить на заграничный лад и на это истратил большие средства. Один из его соседей рассказывал мне, как Лодыженский рьяно принялся за дело: выписывал из-за границы овес, свиней, скот, машины, семена и всевозможные земледельческие орудия. В имении тогда все мылось, чистилось, учитывалось, записывалось. Стоило это громадных денег и дохода не давало. С тех пор прошло не менее двух десятков лет, но сосед Лодыженского никак не мог примириться с тем, что в Завиваловке свиней чистили щетками, и рассказывал мне об этом как о невероятном чудачестве и самодурстве Фёдора Ильича.

Усадьба в Завиваловке

Когда я увидел Завиваловку, все велось уже проще. Лодыженский сам мне сознался, что он устал бороться с русской некультурностью и потерял всякую надежду создать в условиях того времени хозяйство, которое велось бы так же образцово, как за границей. Тем не менее Завиваловка была очень хорошим хозяйством, и Фёдор Ильич положил немало труда и денег на ее создание.

Приведу весьма интересную записку Ф.И. Лодыженского, составленную им 29 мая 1921 года и поданную инспектору ГУКОНа А.А. Брусилову. Эта записка была мне вручена в октябре 1926 года А.Л. Лодыженской перед ее отъездом в Париж, где жил ее сын И.Ф. Лодыженский. Записку свою Фёдор Ильич составил в то тревожное время, когда в России гибли заводы, и цель ее была в том, чтобы обратить внимание властей на Завиваловский завод и спасти его от гибели. В то время многие коннозаводчики так поступали в надежде, что их многолетние труды не пропадут даром. Я не знаю, какая участь постигла эту записку. По всей вероятности, она, как и другие, осталась без ответа. Брусилов был не в силах что-либо изменить. Он, когда-то всесильный главнокомандующий русской армией, работал в ГУКОНе под контролем унтер-офицера.

«Главному инспектору ГУКОНа докладная записка Фёдора Ильича Лодыженского.

Желая по мере сил принять хотя бы некоторое участие в ныне Вам порученной работе по воссозданию отечественного коннозаводства и коневодства, считаю своим долгом представить на Ваше благоусмотрение настоящую записку, которая могла бы послужить осведомительным материалом в области восстановления конепроизводства страны.

В начале 80-х годов прошлого столетия я получил в свое заведывание имение в 5235 десятин земли при селе Завиваловке Чембарского уезда Пензенской губ., в 30 верстах от ст. Воейков Сызрано-Вяземской ж. д. В этом имении с 1830 года существовал большой конный завод верховых, упряжных и рысистых лошадей Д.П. Воейкова 1-го. В 1860-х годах завод был распродан, а все деревянные здания завода сгорели. По сохранившимся в конторе имения старым заводским книгам, в количестве восьми томов, видно, что завод первоначально состоял почти исключительно из верховых и рысистых лошадей заводов: графини Орловой-Чесменской, Шишкина, Казакова и графа Ростопчина, кровных завода С.Ф. и Ф.С. Мосоловых, И.П. Петровского, английских выводных и небольшого числа коггорсов.

Вступив в управление имением, я, между прочим, задался мыслью создать конный завод на началах старого, использовав в качестве прочного, мне известного основания лошадей старых воейковских кровей, каковых мне удалось собрать путем покупки у окрестного населения и на некоторых соседних заводах.

В связи с общей сельскохозяйственной организацией имения, заведением улучшенного инвентаря и потребностью в лошадях более тяжелого типа для крестьян, к верхово-упряжному и рысистому отделениям