— Кажется, тоже спит, — вынес вердикт его высочество. — Или в коме. Или парализовало. Теперь бы ещё догадаться, что именно послужило причиной такого воздействия. Ведь наверху этот прибор ни на одно животное не действовал, мы ведь проверяли. Да и на человека он не действует. Тут совсем иной принцип…

— Может, повторим со второй личинкой? — предложила Клеопатра.

— Хм! Почему бы и нет? — Януш протянул ей пистолетик, — Продолжайте с Танти, курсант Ланьо. А мне надо срочно позвонить…, хм, отцу.

Он достал свой крабер и стал названивать куда собрался. При этом он попал прямо в самый центр аналитических обсуждений и споров, которые затихли после вопроса императора:

— У вас всё в порядке?

— Даже более того, — отозвался принц, нисколько не скрывая от всего отряда сути своих переговоров. — Конечно, мы ещё не до конца уверены, но! Кажется, удалось разгадать главный секрет сквоков.

Усилившаяся на том конце связи звенящая тишина, лучше всего охарактеризовала накалившуюся обстановку. Януш пнул ногой бесчувственное тело молодого шуршона и, стараясь говорить уверенно, продолжил:

— Пока не можем понять суть местного парализующего яда, но вполне вероятно, что основой является стелющийся над озером планктона туман. Он состоит из каких-то специфических испарений, анализировать которые я в данных условиях не смогу. Любой животный организм пропитывается этими испарениями и тогда достаточно только внешнего импульса, чтобы наступил некий полный паралич, переходящий в очень глубокий сон. И этот самый импульс дают излучения Гумашкина. Испытания провели, результаты перед нами. Возле противоположного берега сейчас плавает четыре туши моссуонов, метров по сорок каждая; у ног моих лежит поджавший лапки шуршон, среднего калибра; возле походного стола лаборатории, в отключке курсант Бровер. Сейчас пробудили к жизни ещё одну личинку муравья. Теперь будем ждать временных изменений.

— Но моссуонов по сорок метров длины…, - император замялся, подбирая слова, — Ещё не находили.

— Мы — нашли. Причём длину скорей округлили в сторону уменьшения. Но это — детали. Зато вы теперь знаете, каким образом сквоки захватили городки без единого выстрела. Закачали газ в баллоны, а то и вообще подвели трубы к засасывающей воздух насосной станции. Испарения скорей всего сами по себе совершенно безвредны и не анализируются никакими нашими очистными системами. Так что все обитатели городка пропитались и надышались летучими экстрактами планктона от всей души. Потом раз! И сквоки включили более солидную установку Гумашкина, с большим потоком излучения. А то и несколько одновременно, для гарантии. Вот только нас по случайности не захватили. После этого десяток сквоков легко входит в периметр, обезоруживает, раздевает и заковывает в кандалы кого угодно.

— Ваше высочество, — послышался чей-то скрипучий от недоверия голос. — Но как, подобным нереальным образом сквоки смогут захватить Оилтон? При всей гениальности и эффективности этого…, хм, тотального усыпляющего оружия, штурмовать с ним планету бессмысленно.

— Я пока и не утверждал, что горбатые пьяницы именно таким способом начнут агрессию. Им просто элементарно испарений не хватит. Да и доставка подобного вещества через космическое пространство…, ну совсем нерентабельна. Не говоря уже и о сроках хранения. Подобная среда с тонкими и летучими компонентами всё равно осядет в конденсат, или заморозится, или ещё как-то трансформируется. Но ведь они поняли саму суть и могут пройти цепочку от обратного. Улавливаете? Достаточно, например, рассыпать над нашей столицей определённые составы порошков, после смешения которых с осадками, и образуется нужный туман. Сложно? Несомненно! Выполнимо? Скорей — нереально! Но для того вы там и собрались, чтобы разобраться во всех выдвигаемых нами вариантах.

— Действительно, теперь мы пересмотрим многие наши предположения в свете сделанного вами открытия, — Павел Ремминг не скрывал радости в своём голосе: — Остаётся только порадоваться тому факту, что вам удалось уйти от коварного плена и так многого добиться. Кстати, кто первый догадался опробовать излучение Гумашкина? Ты?

— Увы, не я один тут такой великий экспериментатор. — Януш с улыбкой оглянулся, — Курсант Ланьо постаралась.

— Молодцы! Только вот зачем вы испытывали действие излучения на своих? Зверей не хватает, или он сам вызвался? Как его там?..

— Курсант Бровер. Хотя правильнее его называть космодесантником. На него сказалось побочное действие рассеянного излучения, и будем надеяться, что вскоре он проснётся в полном здравии. Кстати, могу хоть частично показать момент воздействия излучения на второго взращиваемого нами шуршона.

Он включил телепередающий канал и попросил воинов дать лучшее освещение на грозно смотрящегося муравья. Тот уже достиг трети своего роста и как раз несколько отстранился от бездонной кормушки с планктоном. Последовала команда:

— Глуши его! — и Клеопатра воспользовалась прибором.

Моментально тельце шуршона оказалось лежащим на оплавленных камнях.

— Вот так оно действует, — прокомментировал принц, — Сейчас я отправлю ребят на охоту с парализаторами. Пусть мне доставят несколько иных зверюшек или грызунов.

Император несколько обеспокоился:

— Есть ли смыл распылять силы отряда надолго, если рядом летают такие гигантские моссуоны?

— Как видно из прошедших экспериментов, возле данного озера наилучшим оборонным оружием считается прибор Гумашкина. Он у нас есть и опыты теперь будем проводить только в этом направлении. Парадорский, отправляйтесь за материалом немедленно и берите с собой всех, я тут и сам справлюсь.

Не успели с той стороны связи возмутиться такой самонадеянностью, как Тантоитан уже скомандовал:

— Выдвигаемся все! Здесь остаются лишь телохранители. Курсант Ланьо, постарайтесь пользоваться прибором расчётливо и экономно. За мной!

То есть он сразу всё расставил по своим местам: и приказ выполнил как бы, и охрану оставить не забыл.

Видно было, что наследник престола недоволен таким самоуправством молодого командира, но с другой стороны и пятеро бойцов вполне возможно принесут мелких хищников вполне достаточно для предстоящих экспериментов. Поэтому он лишь махнул рукой вслед уходящей пятёрке и, продолжая разговор опять поспешил к микроскопу. Вскоре он уже интенсивно общался со своими коллегами по науке. При этом совершенно не глядя вокруг себя. Оставалось лишь удивляться его самонадеянности в организации собственной охране.

Тогда как его телохранители и Клеопатра удвоили бдительность. Да и было из-за чего. Потому что к озеру прилетела очередная пара моссуонов. Но повели себя с первого момента совсем по иному: как только подлетели к плавающим в воде тушам, как сразу шарахнулись от них, словно в паническом страхе. Резво улетели обратно и пяток минут никто больше не появлялся.

А вот затем, вперемежку с пятёркой летающих змей, появились и другие летяги. Несколько типов ящеров, десяток ятаганов, и десятка два месей. Причём эти гигантские летающие крысы здесь уже не просто походили на собаку своими размерами, а смахивали на кошмарного, зубастого телёнка. Но самое странное, что никто из прибывших летяг даже не приближался к планктону. В отношении друг друга, они вели себя совершенно лояльно, словно других видов и не существовало. Все хищники довольно живописно расселись на береговых выступах и замерли, посматривая на неподвижные туши. Причём время от времени к ним присоединялись другие одиночные особи.