«Но ведь когда-то на этом месте уже был лес, – подумал Профессор. – Еще задолго до того, когда никаких графов Салтыковых еще и в проекте не было, стояло тут небольшое поселение. А до этого стояла дремучая чаща, где наверняка водились волки и медведи. Вот теперь мы стали свидетелями нового витка. Все начнется с нуля, но уже по-другому. Возможно, в недалеком будущем здесь будут ползать разумные слизни и говорящие тараканы. Кто знает, какие невероятные формы примет жизнь теперь? Но она продолжается. Глупый, самонадеянный человек считал себя царем природы, но не справился с правлением, и его свергли. Пришлось ему уступить власть. Следующие цари природы будут выглядеть по-иному. И возможно, остатки человечества даже не успеют узнать – как именно…»

Профессор почувствовал одиночество. Ему хотелось поговорить с кем-нибудь, кто тоже помнил недавнее прошлое. Ведь для его спутников все эти места ничего не значат, не напоминают о прежней жизни, такой милой и легкомысленной. Для них это лишь развалины, в которых таится угроза.

Тем временем Игорь обнаружил, что стоит возле небольшого полуразрушенного строения, которое изначально, судя по всему, было выкрашено в белый цвет. Когда-то это, видимо, был нарядный домик, находившийся в ухоженном парке. Теперь парк превратился в буйные джунгли, а домик – в сущую развалюху. Прогнившие ступеньки вели к крыльцу. Сделав остальным знак подождать, Игорь поднялся по ступенькам – одна проломилась под его весом, и Громов еле успел убрать ногу. Затем он включил фонарик и первым делом посветил вокруг себя. Луч выхватил из темноты белую фигурку возле его колена. Игорь чуть не вскрикнул, но фигурка не шевелилась, и он понял, что это статуя, – кудрявое дитя держало на плече корзинку или что-то в этом роде. Громов облегченно вздохнул.

Справа сплошной стеной стояли гигантские деревья, и что там, за ними, разглядеть было невозможно. Прямо перед ним расстилалась черная гладь воды. «Тот самый Лизкин пруд», – понял Игорь. Слева тоже росли деревья, но не так густо, и где-то вдали над ними неясно маячил шпиль на одном из зданий.

Примерно посередине пруда Игорь тоже заметил статую – животное с круглой мордой держало в зубах большую рыбу. Он подивился затейливой фантазии живших прежде людей, которые так старались обустроить и приукрасить места своего обитания. Пока Игорь присматривался, рыба вдруг ударила хвостом, зверь еще больше высунулся из воды и перекусил ее пополам. Затем ловко проглотил и с плеском нырнул в воду. Игорь поежился. Ему было не по себе в этом месте, где статуи так похожи на живых существ, а живые существа – на статуи. Но пруд так и притягивал его – хотелось рассмотреть, что там.

По поверхности воды плавали водоросли, сучья и несколько желтых листьев, а в просветах между ними виднелась черная гладь воды. Игорь посветил вниз – в одном из таких черных омутов что-то белело. Он присмотрелся и остолбенел: в толще воды явно просматривалось прекрасное белое женское лицо с закрытыми глазами. Женщина тянула к нему руки, словно умоляя спасти. Громову даже показалось, что глаза ее вот-вот откроются…

Игорь спустился по ступенькам и, с трудом переступая непослушными ногами, пошел к воде. Оставалось совсем немного – спуститься по отлогому склону туда, где в омуте плавали желтые листья. А может, ему все это только кажется? Может, это тоже парковая статуя? А если нет? «Тогда это труп, – решил он. – Но откуда он здесь? Получается, что женщина утонула совсем недавно, иначе мертвое тело выглядело бы по-другому – его обглодали бы рыбы или прочие твари, облепили бы водоросли. Она не была бы такой красивой. А может, она просто живет в воде? После Катастрофы наверху появились очень странные создания, и женщина, способная дышать под водой, была бы далеко не самым невероятным из них». Ему хотелось найти какое-нибудь понятное объяснение. Костя говорил, что в пруду живет покойница, – но ведь это глупости. Это суеверные сталкеры придумали. Сейчас он посмотрит на нее поближе и поймет, кто она на самом деле.

«Берегись воды», – зазвучал в голове предостерегающий голос отшельника. Но ведь здесь нет бурного течения, и он вовсе не собирается сразу лезть в воду. Он только посмотрит…

Голова у Игоря закружилась, он пошатнулся, теряя опору на скользком склоне. Еще чуть-чуть – и он скатится прямо туда, вниз.

Но в этот момент его тряхнули за плечо. Игорь рывком обернулся – оказалось, это Марина так резко вернула его к реальности. Когда Громов оглянулся на черную воду, то уже ничего там не увидел.

Игорь постарался отогнать наваждение, но его то и дело тянуло оглянуться, хотя он прекрасно понимал, что живой женщине в пруду взяться неоткуда. Хорошо, что он был тут не один и необходимо было продолжать путь. Вдоль пруда протянулось подобие дорожки, когда-то, видно, покрытой асфальтом, поскольку травы на ней росло меньше. И Игорь повел по ней свой отряд.

Он чувствовал – пора быстрее уходить из этого места. Здесь было опасно. Он не сумел бы объяснить, почему так думает, но инстинкт прямо-таки заходился тревожным криком. Опасность затаилась наверху, в кронах ветвей. Опасность была в полуразрушенном здании неподалеку. Опасность подстерегала за следующим поворотом. Из-за каждого куста их провожали чьи-то внимательные, недобрые глаза – Игорь это чувствовал всей кожей, вспотевшей под костюмом химзащиты. Видимо, люди были здесь не такими уж частыми гостями. И пока еще местные обитатели приглядывались к ним, оценивали их силы. Но еще немного – и хозяева парка, возможно, осмелеют настолько, что решатся на «разведку боем». Выход только один – проскользнуть, пока они не опомнились, не спохватились.

По дорожке путешественники дошли до другой, пошире, которая ее пересекала. Игорь вдруг почувствовал, что ужасно устал. Если верить тому, что рассказывал Костя, по дорожке, ведущей вниз, можно было выйти к Олимпийскому спорткомплексу. А если идти парком вверх, то совсем недалеко будет полуразрушенная станция Достоевская. Игорь почувствовал, что у него просто не хватит сил выдержать еще и путешествие через спорткомплекс, которое вовсе не обещало быть легким. Ему ужасно хотелось отдохнуть, обсушиться, прийти в себя. И он повел свой маленький отряд вверх. Никто возражать не стал.

* * *

Они добрались до полуразрушенного строения возле выхода из парка, пересекли дорогу и небольшой сквер. Профессор узнал памятник Суворову – великий полководец слегка покосился, но все еще держался молодцом. Справа от них было здание театра Российской армии – то самое, пятиконечное. От него вниз шли ступеньки. Вблизи заметно стало, что правое крыло здания обрушилось. А вскоре они обнаружили букву «М» над подземным переходом и осторожно принялись спускаться.

В вестибюле Игорь посветил фонариком – несколько крыс кинулись врассыпную. Значит, не так уж плохо здесь. Он вспомнил наставления опытных сталкеров – мол, если водятся крысы, значит, место не совсем гиблое. Вот если даже крыс нет, стоит насторожиться – возможно, завелось кое-что похуже.

Путешественники прошли по облицованному серым мрамором коридору, который пару раз заворачивал, и увидели перед собой турникеты, а за ними эскалатор. Они потихоньку принялись спускаться.