— А будет ли этого достаточно?

— Будет. Должно быть.

— Я готова пойти на все, чего бы мне это ни стоило. Я пожертвую всем, лишь бы получить еще один шанс исправить свою ошибку. Но что, если Феба так и не выберется? — Голос Абигейл надломился. — Честно говоря, я просто не знаю, смогу ли пережить…

— Она непременно поправится.

Однако Абигейл не желала, чтобы ее утешали.

— Мне было бы легче поверить в это, если бы я не была так одинока.

— Ты не одинока. У тебя есть я.

Абигейл взглянула на нее с сомнением. Но когда Лайла обняла ее за плечи, она не оттолкнула ее руку. Объединенные в своей молчаливой солидарности, женщины еще долго сидели, вдыхая дым, которым пропахли их волосы и одежда. Когда же наконец они оторвались друг от друга, глаза у обеих влажно блестели.

— Абби, есть один вопрос, — помедлив, произнесла Лайла.

— Какой именно?

— Меня может не оказаться рядом, потому что я потеряла работу. После того, что произошло, мне нужно срочно искать новое место.

Абигейл смотрела на нее, растерянно моргая. Было видно, что об этом она как-то не подумала, как, впрочем, до самого последнего момента не думала об этом и Лайла. Но факты были налицо: если нет дома, то и домоправительница тоже не нужна.

— А ты уверена, что все еще хотела бы работать у меня? — спросила Абигейл, когда поняла, что имеет в виду Лайла. — Я временами бываю ужасной стервой. Не говоря уже о моих требованиях.

Лайла сухо рассмеялась.

— Меня это устраивает.

— Ну, тогда не беспокойся об этом. Мы что-нибудь придумаем.

Они немного помолчали, глядя на больничный двор внизу, а затем Лайла вспомнила, что хотела спросить еще кое о чем.

— Эта женщина, которая спасла Фебу… Как вообще получилось, что она оказалась там? Ты мне так и не рассказала.

— Долгая история. — Прежде чем продолжить, Абигейл в нерешительности запнулась. — Все началось в прошлом году, когда сгорела моя фабрика. В огне погибла одна из работниц, девятнадцатилетняя девушка по имени Милагрос Санчес. — Поскольку на лице Лайлы было написано удивление, она добавила: — Если ты ничего об этом не слышала, то только потому, что я плачу огромные деньги, чтобы такого рода вещи не просачивались в прессу. И до последнего времени мне это прекрасно удавалось. — Губы Абигейл скривились в горькой усмешке, и Лайла поняла, что она имеет в виду свой развод, новость о котором не смогла удержать в секрете даже ее команда высокооплачиваемых специалистов по печати, — сегодня это было уже во всех таблоидах. — В общем, женщина, которая сегодня ночью спасла жизнь Фебе, — мать той девушки.

Лайла с трудом пыталась понять услышанное.

— Тем не менее этот факт все равно не объясняет, что она здесь делала.

— Она приехала в мой дом раньше. И дождалась меня, когда я вечером вернулась с работы.

— Зачем? Вы с ней знакомы?

Абигейл покачала головой.

— Раньше мы никогда друг друга не видели.

— И что же произошло?

— Я пыталась объяснить ей, что очень сожалею о случившемся. Я даже предлагала ей деньги, но она отказалась их взять. Она заявила, что не за этим проделала весь этот путь, чтобы увидеть меня.

— Но чего же она тогда хотела?

— Чтобы я посмотрела ей в лицо и увидела те страдания, которые причинила. Именно так она и сказала. И в ее словах не было никакой двусмысленности. Она говорит по-английски не очень хорошо, но я все прекрасно поняла. — Абигейл смотрела невидящим взглядом куда-то перед собой и казалась совершенно растерянной. — И она права. Поскольку фабрика принадлежит мне, именно я несу ответственность за все, что там происходит. А потому все становится чертовски запутанным.

— Однако я не понимаю… — Лайла в недоумении нахмурилась. — В чем же твоя вина?

— Речь идет о несчастном случае, который не должен был произойти. Видишь ли, я очень торопилась увеличить производство и не уделяла внимания мерам безопасности так, как это следовало делать. По этой причине погиб человек. — Когда Абигейл повернулась к Лайле, по ней было видно, что она осуждает себя. Обвинять Абигейл кому-то еще было бессмысленно — она сама делала это лучше, чем кто-либо другой. — Поэтому я считаю, что получила по заслугам. Что посеешь, то и пожнешь, верно?

— Ты хочешь сказать, что эта женщина может иметь какое-то отношение к сегодняшнему пожару? — Лайла испытала легкий шок от мысли, что это страшное происшествие могло быть устроено преднамеренно.

Абигейл пожала плечами.

— Кто знает? Да и какое это имеет значение в конечном счете? Важно другое — она оказалась там в нужный момент. Она рисковала своей жизнью. Если бы не она, Феба никогда бы не смогла выбраться оттуда живой. — При этой мысли Абигейл содрогнулась и скрестила руки на груди.

— Но если эта женщина действительно совершила поджог, она не могла не знать, что в доме находятся Нил и Феба.

— У меня нет никаких доказательств, что она имеет к этому какое-то отношение. Единственное, в чем ее можно было бы обвинить, это в незаконном проникновении. Да, я должна признать, что вначале у меня были такие подозрения. Да и у кого бы их не было на моем месте? Она всего-навсего обвинила меня в том, что я являюсь ангелом смерти. Жаль, что ты этого не видела, — сцена была еще та. — При воспоминании об этом инциденте по телу Абигейл пробежала судорога. — Но могло быть и так, что она вернулась, чтобы сказать свое последнее слово. Или, возможно, в конце концов решила все-таки взять деньги. Как ни странно, но более удачно выбрать момент для этого она просто не могла.

— И что с ней будет, когда ее отсюда выпустят?

— Вероятно, ее отошлют обратно в Мексику, если я не дерну за пару ниточек. Я знакома кое с кем из Госдепартамента. Я посмотрю, что тут можно сделать. — На короткое время к Абигейл вернулась ее обычная решительность. — То есть, разумеется, в том случае, если она сама захочет остаться в этой стране. Одному Богу известно, чего ей стоило добраться сюда, да и нельзя сказать, что я раскатывала на ее пути красную дорожку.

— Еще не поздно.

— Не беспокойся. Я твердо намерена наверстать упущенное. Даже если она все еще будет ненавидеть меня.

Лайла засомневалась. Судя по словам Абигейл, больше, чем она сама, ее сейчас вряд ли кто-то может ненавидеть. Она коснулась руки подруги.

— Ты совсем не плохой человек, Абби. Не нужно так думать.

Абигейл горько рассмеялась.

— Нет? Тогда скажи, кто я?

— Просто человек, как и все мы.

Абигейл с трудом улыбнулась. Здесь уже не было той Абигейл, которая расхаживала перед парадной дверью, рассыпая проклятия в адрес задержавшегося водителя; той Абигейл, которая была слишком поглощена своими делами, чтобы заметить, что ее муж завел роман, а дочь склонна к суициду. Вместо нее Лайла увидела ранимую женщину с глубокими переживаниями, готовую взять ответственность за свои действия.