— Иногда так весело носить плоть, — сказал голос Нанди в темноте. — Даже виртуальную.

— Мне… мне это не понравилось, — ответил Пол. — Г-где мы?

— В «пещере мрачной», как и говорится в стихотворении. Но подожди. Сам увидишь.

— Ув-вижу? — Зубы Пола клацали, и не только от страха: летняя жара снаружи сюда не проникала. Вообще здесь было ужасно, ужасно холодно. — Как ув-вижу?

Сзади раздался сырой, скребущий звук, потом из пустоты расцвел свет. Нанди извлек и зажег фонарь, затем подвесил его на высокую изогнутую корму лодки, так что тот отбрасывал вокруг маслянистое сияние.

— О! — сказал Пол. — О…

Черная река снова сделалась шире, теперь берега с обеих сторон были на расстоянии полета стрелы. Поверхность воды стала плоской, как бархатная скатерть, не считая все уменьшающихся волн от водопада. Огромный ледяной туннель окружил реку, потолок его вздымался над их головами на пятьдесят метров или более. Но это была не просто ледяная пещера — это была кристаллическая абстракция бесконечного разнообразия.

Гигантские колонны, как полупрозрачные свечи, вздымались от пола до потолка, собранные из струек воды, замерзших и перезамерзших за долгие века. Глыбы с алмазными гранями, размером с дом, лежали сваленные на берегу, как будто их бросили туда гигантские руки. Все покрывала сеть инея — крошечные, нежные узоры белого, подобные тончайшей паутине. Мосты изо льда протянулись через реку сверкающими пролетами, а там, где лед туннеля треснул и отвалился, крутые ледяные ступени сбегали к краю воды. Пока Пол и Нанди смотрели, впереди них маленький кусок льда откололся от одной стены, медленно покатился вниз по берегу и с плеском упал в реку Альф. Лишь когда они к нему подплыли, Пол понял, что обломок, плавающий возле берега, был примерно вполовину меньше дома в Илингтоне, в котором он жил.

— Это… все это в-великолепно, — сказал он. Нанди услышал дрожь в его голосе.

— По-моему, под сиденьем должны быть одеяла.

Пол нашел два роскошных одеяла, с богатым блеском расшитых изображениями причудливых животных, игравших на музыкальных инструментах. Одно он предложил Нанди, но тот улыбнулся и покачал головой:

— Я не особенно чувствителен к холоду и жаре, — сказал Нанди. — Там, где я жил в последнее время, я свыкся со стихиями.

— Я не помню стихи про Кубла-хана, — признался Пол. — Куда ведут эти пещеры?

— В дальнюю даль. Но сама река их проходит и впадает в море. И задолго до этого мы уйдем отсюда через врата.

— Я не понимаю, как все это работает…

Его внимание на минуту отвлекла глыба льда размером с лондонское такси на воздушной подушке, упавшая с потолка и шумно плюхнувшаяся в реку в сотне метров впереди. Несколько секунд спустя рябь стала раскачивать их суденышко.

— Эти проходы — почему они в воде?

— Так задумано. Есть и другие проходы, конечно. В большинстве симуляций их дюжины, хотя они спрятаны — лишь тем, кто путешествует с разрешения владельцев симуляции, даны инструменты, чтобы отыскивать шлюзы. Но люди, которые построили эту гигантскую Сеть, пожелали, чтобы было что-то общее, что связывало бы ее воедино, и поэтому через каждую симуляцию течет Река.

— Какая река?

— В разных местах она разная — в некоторых это даже не река, а часть океана или канала, или даже нечто более странное, вроде потока лавы или ртути в несколько миль шириной. Но всегда это часть большей Реки. Я думаю, было бы возможно, если иметь достаточно времени — больше, чем жизнь даже такого человека, как наш главный враг, — пройти весь путь вниз по реке, пересекая все симуляции, пока, как знаменитая змея, держащая свой хвост в пасти, река вновь не встретит сама себя и вы не вернетесь в место, откуда начали.

— Так значит, в каждой симуляции на реке есть шлюз.

Закутавшись в одеяло, Пол почувствовал себя лучше, и всякая новая информация была для него как пища для изголодавшегося человека.

— Два как минимум — по одному на концах определенного отрезка реки в этой симуляции.

— Но есть и другие — как тот, в Хэмптон-Кортском лабиринте, сквозь который ты меня толкнул.

Нанди кивнул:

— Да. Я был там несколько дней и видел одного или двух людей, которые зашли в лабиринт и не вернулись. Возможно, это были члены Братства или те, кто на них работает. Поэтому я провел расследование. Все ворота, даже проходы на реке позволяют привилегированному пользователю отправиться туда, куда он или она пожелает, и в отличие от тех, что находятся на реке, другие проходы не ведут через Сеть в каком-то конкретном порядке. Но почти все врата имеют установку по умолчанию; обычно они ведут в иной мир, принадлежащий тому же хозяину. Однако (я рад это сообщить), скоро мы прибудем к одному из проходов, который выведет нас прочь из владений нашего врага.

— Откуда ты все это знаешь?

В душе Пола росло отчаяние — так много предстояло узнать до того, как самые главные вопросы могли быть хотя бы сформулированы.

— Мы, члены Круга, долго изучали этих людей и их работы. И хотя я вошел в эту Сеть лишь недавно, я не первый из тех, кто здесь побывал. — Нанди развел руками, как будто предлагая что-то Полу. — Немало мужчин и женщин погибло, чтобы узнать то, что я сейчас тебе говорю.

Почти бессознательно Пол ощупал пальцами свою шею.

— Если я нахожусь в симуляции, у меня должна быть возможность выйти в офлайн. Тогда почему я не могу найти канюлю? Почему я просто не могу вытащить эту чертову штуку?

Его спутник помрачнел.

— Я не знаю, как ты оказался здесь или почему, Пол Джонас, и что держит тебя. Но в данный момент я тоже не могу выйти в офлайн, и я не могу назвать причину. Это для меня не имеет значения — я знал, что в любом случае не смогу уйти до тех пор, пока не совершу то, ради чего меня послали — но это, должно быть, имеет значение для других. Это одна из причин, почему мы посвятили себя противостоянию этим людям. Я знаю, что произношу клише наихудшего сорта, — он усмехнулся, — но Братство Грааля затронуло вещи, которых они до конца не понимают.

Впереди часть стены пещеры соскользнула в реку, наполнив воду кусками льда, и Нанди сосредоточил свои усилия на том, чтобы провести лодку сквозь них. Пол под грудой одеял боролся со смутным, но стойким чувством, что у него мало времени — что есть вещи, о которых он должен спросить, и он сильно пожалеет потом, если не подумает над этим сейчас.

Он думал о женщине — единственном, что до сих пор имело для него смысл во всем этом безумии. Каково было ее место во всем этом?

«Но должен ли я говорить Нанди все, абсолютно все? Что, если на самом деле он сам работает на этих людей из Грааля и лишь играет со мной?» Он поглядел на узкие, острые черты лица и понял, что никогда не умел читать по лицам и не мог извлечь ничего полезного о ком бы то ни было из такого разглядывания. «А вдруг он сумасшедший? Может быть, это симуляция, да, но что, если весь этот разговор о Граале — какая-то безумная заговорщицкая идея? Откуда мне знать, что он сам не марионетка? Может быть, это часть моего путешествия…»