и теперь шагал рядом. — Я вас очень прошу не пытаться меня утешать. От ваших утешений лучше не становится.

— Я как лучше хотела, — обиделась девочка.

— Мы знаем, — кивнул ей Сайзен. — Но другие плохо тебя знают и могут неправильно понять. Ты, кстати, уверена, что не хочешь заехать домой и переодеться?

— Если я заеду домой, то до места мы доберемся только ночью. Видел же госпожу Клонье. Она хоть и понимающая, но… В общем, ночью доберёмся.

До военного порта они добрались довольно быстро — вечером улицы уже были почти свободны от праздношатающихся прохожих. А наличие адмирала обеспечило им беспрепятственный проход без необходимости показывать выданные им бумаги с широкими полномочиями.

Едва взойдя на корабль, как адмирал, имя которого Наташа не запомнила, хотя его и называли в кабинете… один раз… начал сыпать приказами, срывая раздражение. Команда забегала. В распоряжении специальной группы, пока состоявшей из двух человек, был немедленно выделен старший помощник.

— Мне бы хотелось увидеть хранилище, — вмешался Сайзен, когда эта суета вокруг ему надоела.

— Сейчас я вас провожу, — вмешался адмирал, заметив, что его помощник с сомнением косится на девушку в вечернем платье, которое смотрелось на корабле так же уместно, как седло на корове. При этом он периодически с сомнением косился на ордена, но благоразумно молчал. — Только скажу пару слов помощнику.

Адмирал и в самом деле ненадолго отвел помощника в сторону и что-то шепнул, действительно не больше пары слов, после чего тот смотрел на Наташу уже с интересом, а не подозрением. Похоже, представил.

Спускаться пришлось в самый низ трюма. Линкор, на котором хранили золото, действительно оказался огромный. Ну, в представлении местных. Адмирал при этом самолично освещал им путь захваченной лампой с очень ярким магическим светом.

— Я так понимаю, что такие вот штуки дороги, чтобы постоянно в трюме ей светить. А чем обычно освещают трюм?

— Масляными фонарями. — Заметив недоумевающий взгляд девочки, пояснил: — Специально спроектированными для кораблей. Не проливающиеся. Для горения воздух идет по специальной трубке с клапаном, если лампа сильно отклоняется от вертикали, то он перекрывает воздух.

— Понятно. В хранилище они есть?

— Само собой.

— Хорошо.

Наконец они спустились вниз и оказались перед обитой железными полосами дверью. Адмирал указал на нее рукой.

— Вот это и есть хранилище. Такие есть на каждом линкоре императорского флота. Обычно там перевозятся всякие ценности. Зарплата морякам, особо ценный груз. Как видите, дверь находится в узком коридоре и сбоку — специально, чтобы её было трудно выбить тараном.

Действительно, в этом коридорчике тараном размахнуться — та еще задачка. Даже топором не помахаешь. Только вот местные замки.

— Посветите, — попросила Наташа, склоняясь над замком. Удачно свою сумку в кабинете прихватила. Так что тут были и лупа, и отмычки. Через лупу она внимательно замок и осмотрела. Врезанный, кстати. Достала отмычки. Замок оказался с секретом, но все равно поддался через минуту где-то… под ошарашенным взглядом адмирала и смешок Сайзена.

Девочка, делая вид, что не видит этой реакции, осмотрела замок и с внутренней стороны.

— Вы сказали, что был часовой без сознания. Но не у этой же двери он стоял?

— Нет, конечно. Часовой стоит у двери в трюм. Мы проходили ту площадку, с которой начали спуск.

— Тоже не на виду, — заметила Наташа, продолжая осмотр двери. — Как я понимаю, никаких специальных мер вы не предпринимали?

— Нет. Мы полагались на секретность и на то, что о золоте никто не знает. Если бы стали применять какие-то особые меры безопасности, то только привлекли бы к грузу лишнее внимание.

— Разумно, — согласилась Наташа, выпрямляясь. — Замок, кстати, вскрывали. И очень умело. Кто бы это ни делал, но отмычками он пользуется хорошо.

— Почти как вы? — не удержался от ехидного замечания Сайзен.

— Не могу сравнить, — отозвалась Наташа. — Поймаем — устроим соревнование.

Распахнув дверь, она позволила войти сначала адмиралу с лампой, потом только зашла сама, опередив Сайзена. Зацепилась подолом платья за какую-то торчащую деревяшку и порвала его. Осмотрела выдранный кусок и вздохнула, после чего сразу о нём забыла, отправившись осматривать само помещение. Небольшое, кстати, где-то три на три метра. И все стены по диагонали обиты железными полосами, образую своеобразную клетку. У одной стены были прилажены открытые полки, на которых стояли однотипные деревянные то ли небольшие сундуки, то ли большие шкатулки.

Около другой в ряд были выстроены четыре сундука, сейчас стоявшие с откинутой крышкой и пустые. Наташа сначала подошла к полкам.

— Там казна корабля, а поскольку этот корабль — флагман, то и эскадры.

— Вся? — Наташа подергала одну из шкатулок, но крышка была заперта.

— Для безопасности деньги делятся минимум между двумя кораблями. В море разное бывает. А казна корабля естественно хранится на корабле.

— И у кого есть ключи?

— У капитана, помощника и казначея. Но мне кажется, что вы не деньги корабля хотели посмотреть…

— Просто занятно, что заодно с теми не забрали и эти. Вскрыть ваши шкатулки… — Через тридцать секунд Наташа вскрыла замок на одной из них. Деньги там оказались серебряные. — О, понятно. Серебро. Но много… Тем не менее их даже вскрывать не пытались.

— С учетом унесенного там сущие мелочи, — вздохнул Сайзен, который в этот момент изучал сундуки.

Наташа тоже подошла. Вопреки словам адмирала, сундуки к полу не были прибиты, как она представляла, сквозь днище. Просто сквозь специальные металлические кольца были продеты цепи, а вот они как раз и крепились к стене металлической скобой.

— А что это за сундуки? В смысле, откуда они?

— Они постоянно тут. Точнее сами сундуки хранятся в соседнем помещении, а сюда их приносят по мере необходимости.

— А появление этих сундуков тут не привлекает разве внимания?

— Да тут каждый рейс то