Они слушали, кивали, все так, это уже много раз обговорено, только граф Ришар мрачнел, хмурился.

– Эх, сэр Ричард… Я, кажется, понял, что вы еще не сказали, но готовы… Дескать, что-то засиделись в войске, надо бы понарезать круги вокруг…

На меня смотрели с испугом и нежеланием такое слышать, я снова развел руками.

– Граф, в очередной раз убеждаюсь, как вы меня прекрасно понимаете. Завоевание Гандерсгейма – лишь крохотная часть моих забот. И не самая важная, кстати! Это для рыцарей – да, им же подвиги подавай, но мне важнее выстроить могучий океанский флот, не так ли? Еще хочу соединить хорошими дорогами Сен-Мари и королевства по ту сторону Великого Хребта… А Вестготия? Это тоже в сфере наших интересов!

Он молчал, двигал складками на лбу, я подумал, что они все сказали бы, узнав про мои заморские владения. Заботы о нем посещают все чаще: все ли там в том виде, как оставил? Не сменилась ли власть, не принялись ли пираты за старое… Не пора ли туда, проверить, укрепить, поддержать, дать новый толчок реформам…

Палант заговорил первый:

– Сэр Ричард, в Брегонске закончили заделывать стены, поставили прочные ворота, возвели две башенки по обе стороны ворот. Я могу со своим отрядом выступить следом за сэром Норбертом?

Митчелл спросил в недоумении:

– Что еще за Брегонск?

Будакер объяснил тихонько:

– Нет никакого Брегонска, а есть Брегонское королевство. Там сейчас эта… так ее… недоизнасилованная принцесса Констанция Брегонская… ага, из самой династии Керлингов!.. Правда, не слыхал о такой…

Митчелл спросил туповато:

– Это как?

– Что, – переспросил Будакер педантично, – как недоизносилованная?

– Да, – ответил Митчелл честно, – это мне совсем уж… видно, вино было крепкое.

Альвар, Арчибальд и другие переглядывались, по их лицам видно, что им тоже не все понятно, но педантичный Будакер сказал размеренно:

– Ее захватил в бою сэр Ричард и не дал бежать вместе с семьей. По праву войны… в общем, что-то ему помешало, он недоизнасиловал ее, как я понимаю, прыгнул на коня и ускакал по делам.

Сэр Арчибальд сказал глубокомысленно:

– Он наш сюзерен, а сюзерен всегда поступает верно. Это я не смог бы, раз уж… а вот сэр Ричард смог! У него стальная воля.

– Да, – сказал Альвар Зольмс с почтительностью в голосе, – сэр Ричард – силен! Я бы тоже не смог.

Митчелл поинтересовался:

– И что же, она так и ходит недоизнасилованно?

– Да, – подтвердил Будакер. – И пока сэр Ричард не донасилует, никто не может ее тронуть. Это же вмешаться, как вы понимаете, а это почти мятеж и глубокое оскорбление личности и суверенной власти. А она страдает, чувствует себя чуть ли не предательницей своего народа. Их насиловали, а ее нет…

Еще через неделю войска подошли к королевству Меркель. Граф Ришар выехал вперед к сэру Норберту, тот оглядел город с высокого холма и сказал довольно, что захватить его ничего не стоит. Я сидел на Зайчике, касаясь ногой стремени сэра Норберта, помалкивал, а в груди нарастает сладкий и печальный щем.

– Что скажете, сэр Ричард?

Я тяжело вздохнул.

– Король Меркеля Франсуа Меченый уже принес мне присягу. Еще до вторжения. Еще там ярл Растенгерк, вождь объединения племен ассиров, не только наш подданный, но и союзник… в какой-то мере. Во всяком случае, его вполне боеспособный отряд очень хорош в заключительной фазе любого сражения.

Ришар кивнул.

– Точно, – сказал он деловито. – Его всегда бросаем преследовать противника. Только его люди могут так долго гнать и устилать дорогу трупами.

– Главное, – закончил я, – там Мириам Сероглазая, дочь короля… если, конечно, Растенгерк не увез ее в свое дикое родовое гнездо айсоров. Он за нее костьми ляжет, ее нельзя ни в коей мере обидеть! И вообще во всеми там надо обращаться, как с союзниками, хотя, конечно, бреши в стенах сразу же заделать, не спрашивая позволения местных, поставить прочные ворота и немедленно расположить надежную охрану по всему периметру обороны. Хотя, насколько помню, они все это обещали сделать сами. И стены заделать, и ворота поставить… Ладно, граф, я возвращаюсь в лагерь.

– Я тоже, – сказал он быстро. – У меня конь очень быстрый, так что я вас не стесню.

– Буду рад вашему обществу, – сказал я любезно.

Мы попрощались с Норбертом, часть телохранителей последовали за нами на некотором расстоянии.

Граф Ришар пригнулся к конской гриве, быстрая скачка любому из нас доставляет наслаждение, на меня поглядывал с интересом.

– Что-то у вас глазки бегают, сэр Ричард, – произнес он доверительно. – Что-то случилось?

Я замялся, помотал головой, затем оглянулся на удаляющийся город и перевел коня на шаг.

– Мне льстит, граф, что вы ко мне относитесь так дружелюбно. Я вот подумал, что в Меркель мне вступать вроде бы и совсем незачем…

– Что-то случилось?

Я промямлил:

. – Да там ничего особенного, так ведь? Начнется обычная рутина укрепления городских стен, создание надежного гарнизона. Это сожрет несколько дней, а я так берегу время!..

Он кивнул.

– Да, вы за пару лет успели больше, чем все, кого я знаю, за всю жизнь. И как намерены потратить эти дни иначе?

Я блудливо посмотрел по сторонам, избегая его вопрошающего взгляда.

– Да вот то ли успеть быстренько побывать в Геннегау… то ли…

Он покачал головой.

– Вы собирались отлучиться с Ордоньесом на пару дней, а пробыли неизвестно где несколько недель.

– Обижаете, граф! Я был в Вестготии.

– Но ведь не собирались?

– Ну… сперва не собирался. Потом это было осознанно. Разве те несколько сот прекрасно вооруженных рыцарей нам не нужны?

– Не всегда же так будет везти, – предостерег он.

Лицо его было серьезным, я ощутил неловкость, поглядел по сторонам.

– Граф, скажу честно, вы так все прекрасно делаете, что я вам только мешаю.

Он улыбнулся, лесть нравится всем, спросил неожиданно:

– У вас есть особые причины, чтобы не появляться в Меркеле?

Я потупил глаза.

– Граф, вы меня видите насквозь… Неловко признаться, но там есть женщины, с которыми мне сейчас видеться не хотелось бы. А этого не избежать, они королевской крови…

Он охнул, всплеснул руками.

– Сэр Ричард!.. Я все понимаю, как сам не подумал… Вообще-то понятно, вы молоды, кровь горяча, собой хороши, но… Господи, когда же вы успеваете?