Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, – сказал Коста. – Пакс считает, что ангелы – это вторжение чужаков… – Он умолк. Сказанное Форсайтом внезапно достигло его сознания. – Что значит – «Военные действия»? Что-то произошло?
Несколько секунд Форсайт молча смотрел на него.
– Вы великолепный актер, господин Джереко, – сказал он наконец. – Либо действительно ничего не знаете.
Коста почувствовал, что внутри у него все холодеет.
– Прошу вас, расскажите, в чем дело.
Последовала еще одна долгая пауза. Потом Форсайт шевельнулся.
– Хорошо, – произнес он. – Лорелея молчит. Что-то нарушило ее коммуникационные системы; и это самое «что-то» без следа поглотило два курьерских судна, которые были направлены туда на разведку. – Он натянуто улыбнулся. – А теперь расскажите мне о вторжении чужаков.
– Лорелея, – пробормотал Коста, вспоминая изматывающее нервы проникновение в систему и искусственный астероид, который тайком доставил его туда. – Именно там я проник в Эмпирею. Внутри фальшивого каменного обломка.
– Сколько еще людей было с вами?
Коста покачал головой.
– Мне сказали, что я один, – ответил он. – Но астероид был весьма велик. На нем могли быть и другие люди.
– Это был единственный астероид, который сбросил Пакс?
– Да, но опять-таки по словам моих командиров, – сказал Коста. – Точно не знаю.
– Иными словами, одновременно с вами могли выбросить целую группу, но вы ничего не заметили?
– Боюсь, что так, – признался Коста. Кусочки начинали складываться в мозаику; картина получалась тревожная. – Очень интересно. За последние несколько месяцев я не раз пытался понять, почему послали именно меня. Я не профессионал, плохо разбираюсь в культуре Эмпиреи и с трудом ориентируюсь в любом обществе. Вдобавок меня готовили всего два месяца.
– Так почему же они послали вас ?– допытывался Форсайт.
Коста сглотнул.
– Думаю, они рассчитывали, что меня быстро поймают, – объяснил он. – Вероятно, надеялись, что мое разоблачение ответит на вопрос о том, что делал у Лорелеи «Комитаджи».
– А остальные диверсанты тем временем должны были вывести из строя сети?
Коста покачал головой:
– О других их планах мне ничего не известно.
Несколько секунд Форсайт молчал.
– Это и неудивительно, – заметил он. – Агнцев, предназначенных для заклания, не приглашают на совещания волков.
Послышался робкий стук; дверь распахнулась, и Пирбазари просунул голову внутрь.
– Извините за беспокойство, Верховный Сенатор, – сказал он, – но вы просили информировать вас о том, что происходит у Ангелмассы.
– Продолжайте, – велел Форсайт, не спуская глаз с Косты.
– Ее орбита еще немного опустилась, – сообщил Пирбазари. – Последние вычисления показывают, что через четверо суток она приблизится к «Центральной» на опасное расстояние.
– Четверо суток? – Форсайт нахмурился. – Кажется, вы говорили о двух неделях.
– С тех пор она значительно сместилась, – объяснил Пирбазари. – Следовательно, она набирает скорость.
– Но, может быть, она опустилась слишком низко, чтобы представлять угрозу для станции, – заметил Форсайт.
– Возможно. А может быть, и нет. – Пирбазари поджал губы. – Дело в том, что смещение ее орбиты неоднородно. Астрономы полагают, что в какой-то момент она даже поднялась.
Форсайт посмотрел на него и нахмурился.
– Поднялась?
– Да, сэр, – ответил Пирбазари. – Определить это было несколько затруднительно – во время измерений произошел очередной радиационный всплеск, – но они уверены.
– Куда был нацелен выброс радиации? – спросил Коста.
– Не вмешивайтесь, – одернул молодого человека Форсайт, бросив на него короткий взгляд.
– Я лишь подумал, что, если радиация была выброшена внутрь, к Солнцу, это может объяснить скачок Ангелмассы в противоположную сторону, – сказал Коста. – Вероятно, она научилась фокусировать всплески и пользуется ими как реактивным двигателем.
До сих пор Форсайт смотрел на Пирбазари, но теперь он медленно повернулся к Косте.
– Что значит – научилась фокусировать всплески?
– Совокупность ангелов проявляет зачатки сознания, – ответил Коста. – В частности, она имитирует реакцию логической цепи Лэнтриллина. Можете навести об этом справки в Институте, у Краюрова и доктора Фрешни.
– О чем речь? – осведомился Пирбазари. – Что это за лэн… – или как там ее – логическая цепь?
– В свое время с ней связывали надежды на создание искусственного интеллекта, – объяснил Коста. – Суть в том, что группа ангелов проявляет отчетливые признаки разума, а за несколько последних лет вы выловили у Ангелмассы тысячи ангелов. Если там осталось столько же парных им антиангелов, значит…
– Минутку, – перебил Форсайт. – Каких антиангелов?
– Античастиц ангелов, – ответил Коста.
– Никогда о них не слышал.
– И никто не слышал, – сказал Коста. – Но я убежден в том, что они существуют. – Кивком головы он указал в потолок, в сторону Ангелмассы. – Если я не ошибся, и антиподы ангелов обладают таким же интеллектуальным потенциалом, значит, Ангелмасса могла стать разумной.
Пирбазари покачал головой.
– Это просто смешно, – возразил он. – Мы говорим о черной дыре, а не о двухлетнем ребенке или даже о собаке. Как она могла стать разумной?
– Я понимаю, это звучит нелепо, – признал Коста. – Но поведение Ангелмассы нарушает все известные теории черных дыр. Изменение орбиты – лишь один из примеров.
– Как вы намерены это доказать? – спросил Форсайт.
– Во-первых, необходимо подтвердить существование антиангелов, – заговорил Коста. – Я собрал оборудование, при помощи которого надеюсь обнаружить, идентифицировать и захватить хотя бы одного. Пока я буду охотиться, группа доктора Фрешни займется более крупными образованиями ангелов и исследует их интеллектуальные свойства.
– Понимаю, – пробормотал Форсайт. – Думаю, вторую задачу действительно можно поручить доктору Фрешни. Что же до первой… – Он чуть склонил голову набок. – Я спрошу в Институте, кого они могут порекомендовать.
Горло Косты сжалось.
– Сэр, моя аппаратура уже готова. Другим людям потребуется несколько дней, чтобы собрать и отладить свой вариант.
– Почему бы им не воспользоваться вашим?
Коста безуспешно попытался взмахнуть рукой, прикованной к креслу.
– Постановка эксперимента и последовательность действий известны только мне, – сказал он. – Я не успел записать свои мысли. Чтобы объяснить все это кому-нибудь другому, потребуется столько же времени, как если бы он начинал с нуля.