– В тех обстоятельствах эта информация представлялась мне слишком личного свойства. Мне нужно было, чтобы ты помог нам узнать, где находится принц, и вернуть его в Баккип. Если бы я показал письмо, тебя бы занимали совсем другие проблемы. Ты бы попытался выяснить, кто его прислал, хотя мы не могли с уверенностью сказать, что оно связано с исчезновением принца. Я хотел, чтобы ты занялся поисками Дьютифула, имея на плечах холодную голову. Я еще не забыл, какой у тебя взрывной характер и куда тебя в прошлом заводили вспышки ярости. И потому я скрыл от тебя полный текст, который мог помешать тебе сделать то, что в тот момент я считал самым важным.

Его объяснение меня не слишком удовлетворило, но заставило в очередной раз вспомнить, что Чейд частенько подходит к решению проблемы совсем не так, как я от него ожидаю. Думаю, спокойствие, с которым я выслушал его объяснения, поразило его. Он ожидал, что я устрою скандал, и потому почти смущенно, без каких бы то ни было подсказок с моей стороны, заверил меня, что теперь знает: я уже не мальчик и он поступил неправильно, скрыв от меня полный текст письма.

– А если я сейчас им займусь? – спокойно спросил я.

– Нам не мешало бы узнать, кто его написал, – признал Чейд. – Но мы не можем себе позволить потерять или отвлечь на другое мастера Скилла, который обучает принца, – это будет слишком высокой ценой. Я попытался выйти на след отправителей, но они исчезли, точно Дым. Про крысу я тоже не забыл, но, несмотря на все старания, мне не удалось обнаружить шпиона. Наши наблюдения за Сивилом Брезингой не дали ничего. – Чейд вздохнул. – Прошу тебя, Фитц, предоставь мне заняться этими делами и использовать тебя там, где ты нужнее всего.

– Значит, ты поговорил с королевой и она согласилась на мои условия.

Зеленые глаза Чейда холодно блеснули, словно стальной клинок.

– Нет, не говорил. Я надеялся, что ты передумаешь.

– Я передумал, – ответил я и попытался не радоваться потрясению, появившемуся у него на лице. Затем, прежде чем он сделал вывод, что я сдался окончательно и бесповоротно, добавил: – Я решил, что должен сам с ней поговорить.

– Ну… – Чейд искал слова. – Здесь я с тобой согласен. Я попрошу Кетриккен выделить время, чтобы вы могли встретиться сегодня же.

Мы расстались, не преодолев разногласий, но и не поссорившись. Уходя, Чейд наградил меня странным взглядом, словно я удивил его и он не понял, что произошло. Я же остался собой доволен, только жалел, что не получил своего урока раньше.

Поэтому, когда он известил меня о назначенной встрече с королевой, я снова был совершенно спокоен. Кетриккен приказала накрыть маленький столик. Были поданы вино и пирожные. Она тоже ожидала от меня резких слов и вспышек гнева. Ее настороженность чуть не заставила меня высказать все, что я думаю по поводу ее мнения о моем характере. Но я спокойно ей поклонился, дождался, когда она пригласит меня сесть за стол, а затем принялся обмениваться с ней ничего не значащими фразами о погоде и состоянии ее здоровья, откладывая разговор о том, что меня в действительности волновало. Однако я не мог не заметить, что Кетриккен наблюдает за мной, слегка прищурившись, готовая к моей яростной тираде. Интересно, в какой момент все, кто меня хорошо знают, решили, что я человек вспыльчивый и вздорный, да еще не желающий слушать доводы рассудка? Но потом я заставил себя отбросить бесполезные мысли в сторону и перестал гадать, кто и что тому виной. Посмотрев в глаза королеве, я спросил:

– И как же мы поступим с Неттл?

На мгновение ее сине-голубые глаза расширились от удивления, но она сумела быстро взять себя в руки, откинулась на спинку стула и посмотрела на меня.

– Что тебе рассказал Чейд?

Я не смог сдержаться и улыбнулся. На мгновение все тревоги о судьбе моей дочери отошли на второй план, и я сказал:

– Чейд предупреждал меня, что я должен опасаться женщин, которые отвечают вопросом на вопрос.

Мне вдруг показалось, что мое нахальное замечание переступило границы всего, что нас связывало. Затем на лице Кетриккен расцвела улыбка, и она медленно расслабилась. А я понял, что за ее внешним уверенным спокойствием скрываются усталость и тревога. Помолвка принца с непредсказуемой нарческой, глупое «испытание», проблема обладателей Уита, политические беспорядки, разжигаемые Полукровками, вечно недовольные герцоги и даже Бингтаун со своей войной и драконами – все это требовало ее внимания.

Измученный вид Кетриккен пробудил во мне далекое эхо любви, которую Верити испытывал к этой женщине, – так от легкого порыва ветра вдруг вспыхивают потухшие угли. Связь через Скилл, соединявшая когда-то меня с ним, иногда позволяла мне узнать его чувства. И тем не менее ощущение было странным. Память о нем и моя собственная привязанность заставили меня испытать жалость к моей королеве. Когда она откинулась на спинку стула, явно почувствовав облегчение оттого, что я не собирался вступать с ней в сражение, мне вдруг стало стыдно. Пытаясь разобраться со своими собственными проблемами, я часто забывал, что другим тоже приходится нести на своих плечах не менее тяжкую ношу.

Кетриккен тяжело вздохнула.

– Фитц, я рада, что ты пришел сам, чтобы обсудить это со мной. Чейд мудрый советник, который не раз доказывал свою верность трону Видящих. Когда он хорошо себя чувствует, он отлично разбирается в государственных делах. И знает, что творится в сердцах моих подданных. Он дает мне мудрые и верные советы. Но, когда речь заходит о Неттл, он остается только советником династии Видящих. – Кетриккен потянулась через стол и положила свою изящную руку поверх моей – грубой. – Я предпочитаю говорить с ее отцом как с другом.

Я счел за лучшее промолчать.

Не убирая руки, королева продолжала:

– Фитц, Неттл должна учиться Скиллу. В глубине души ты и сам это понимаешь. И не только для того, чтобы защитить ее от опасности, которую представляет собой магия в неумелых руках, – да, я прочитала кое-какие из манускриптов, чтобы решить, как мне поступить со способностями Дьютифула, – но еще и потому, кто она такая. Она потенциальная наследница трона Видящих.

Услышав ее слова, я задохнулся. Я готовился к спору о разумности решения учить Неттл Скиллу и совершенно выпустил из виду другую, более серьезную опасность, которая могла ей угрожать. Мне никак не удавалось найти подходящие слова, чтобы выразить свое возмущение, но королева сказала еще не все, что хотела.

– Мы не можем перестать быть собой, такими, каковы мы на самом деле. Я всегда буду королевой Верити. Ты сын Чивэла, внебрачный, но все равно ты принадлежишь к династии Видящих. Однако ты умер для нашего народа, а Чейд слишком стар и никто не знает, что он Видящий. Август, как нам обоим известно, так и не оправился после того, как Верити через него связался со мной. Я уверена, что мой король не собирался причинять вред своему двоюродному брату, но это произошло, и мы ничего не можем изменить. Август, хотя и считается Видящим, раньше времени превратился в безумного старика, и его нельзя всерьез рассматривать в качестве возможного наследника трона в случае, если линия Верити прервется.