— Можешь, — кивнул демон, — но ты его так и не сделал. Ты, наоборот, сейчас делаешь все, чтобы покинуть Киани и найти путь к своей памяти. Думаешь, я не знаю, что ты писал своему отцу? Что разговаривал с владыкой Фархом. Ты каждый день думаешь о ребенке из пещеры и не можешь отказаться от желания найти его. Так, где среди всего этого место для Киани? Ты можешь понять, что своим вмешательством, своим появлением рядом с ней, будешь питать её чувства и надежды на ваше будущее? Это, в конце концов, ранит её больнее чем твой выбор долга.

— Как я могу питать то, чего нет?! — я вскочил, ненавижу его. Каждое его слово как яд, что рушит мою уверенность, что я обязан оставить Киани.

— Я и говорю, молодой ты еще.

— Глупый! Хотите назвать дураком, говорите это в лицо! Но разве это глупость уберечь ее от роли любовницы? Разве глупо оберегать её от разочарований? Даже если я выберу её. Долг, что остался не решённый между мной и ребенком из пещеры, возьмет свое. Это погубит меня и тех, кто будет рядом со мной.

— Но почему не довериться силе Избранной? Почему не рискнуть всем, чтобы не проживать века в сожалениях? Чего ты боишься больше? Угасания сил от невыполненного долга или потери своей избранной? Уверен, что простишь себе её гибель? Уверен, что сможешь принять её в объятиях другого? Век человека по сравнению с драконами не так и долог. У тебя не так много времени видеть её в этом мире, и ты готов потерять даже эти крохи? Четыре года ты даже не подозревал о долге, а понятие долга — вещь, не терпящая отлагательств. Он вступает в силу и тянет с тебя силы сразу же, как наступает первый день просрочки. Ты встал на ноги, окреп. Но ни потери сил, ни проблем со здоровьем у тебя нет. Так не значит ли это, что смысл выплаты долга не в вашей встрече с этим ребенком?!

Голова раскалывалась, от боли начинало двоиться в глазах. Демон был прав, но сделать решающий шаг. Сделать тот выбор, что навсегда свяжет или разлучит меня с Киани, я не мог. Боялся подвести ее. Боялся навесить на свою избранную проблемы, связанные с долгом.

— Я должен знать, если её жизни угрожает опасность, — прошептал я.

— Её жизни всегда угрожает опасность! Она страж. Воительница. Она может погибнуть от нападения нечисти, или отступник нападет на её лагерь. Она будет притягивать своей магией всех. Но я скажу тебе одно. Поверь! Рядом с ней всегда! Запомни, всегда, будут те, кто будет готов отдать за нее свою жизнь. Она будет любить и защищать этих людей, торков, драконов. Но она не останется без защиты! Будешь ли ты среди этих драконов, решать тебе. Но выбор тебе нужно сделать до следующей зимы.

— Зимы? Почему зимы?

— Потому что следующей зимой я умру.

Демон встал и ушёл, а я оглушённый, раздавленный остался в комнате. В магических окнах отслеживания мелькали кровавые разборки, что устроили демоны в попытке перехватить власть у жрецов, но я не мог на этом сосредоточиться. Мастер Чемгер ждет своего ученика, что приведет к нему Киани. Его смерть означала только одно, ученик не придет. Но в чем причина? Что произойдет? Киани не найдет ученика? Или некому будет его привести?

Я зарычал. Упертый старик! Он и слова не скажет о будущем! А значит, мне нужно принять решение! Иначе я просто сойду с ума от страха за Киани.

Киани

— Может, его разбудить? — с сомнением в голосе спросил Ровер, глядя на дрыхнущего Брима.

— Оставь до ночной смены, — ухмыльнулся Динер, — ребята еще не все свои запасы разобрали.

Мы пришли в лагерь поздним вечером, до последнего собирая травы и кору драгоценных растений. Несмотря на усталость, мы были счастливы, осознавая размеры всего, что удалось собрать. Сев у костра и делясь с Динером впечатлениями о Риграндском лесе, мы разбирали свои сокровища.

Плед, с телом Брима, оказался хорошим подспорьем в укладывании запасов, и потому, не отягощенные мешками с травами, мы увлеклись и сейчас, смотря на заваленного дракона, будить его точно не собиралась. Сначала разберем свои травы.

Я была рада, что в нашей компании оказался Динер, его сестренка была целительницей, и он частенько помогал ей запасаться травами. Когда мы прибыли на место, нас ожидал не только горячий ужин и поставленные палатки, но и натянутые веревки, на которых было невероятно удобно развесить часть нашего «урожая».

Часть трав была развешена, часть перебрана и обработана сразу магией. Многие растения-холода не выдерживали перепад температур, а потому мы занимались выжимками и магической ферментацией. Это когда листья растений обрабатываются особым способом, чтобы сохранить как можно больше полезных свойств.

Неожиданно история с камнеломами продолжилась, так как, уже собираясь ложиться спать, мы услышали шум деревьев, и из леса к нам вышел белоснежный великан, осмотрел нас и, втянув воздух своим голубым носом, направился ко мне.

— Мирх?

— Он пришел поблагодарить, — улыбнулся дух мира, и через пару минут мне под ноги вывалили измазанные слюнями несколько кристаллов.

— Это же! Это же! — у эльфа пропал дар речи, а вот Тара с восхищением прошептала.

— Кристаллы семицвета. Полный набор, этому цветку было не менее четырехсот лет. Это же такой артефакт можно сделать.

Это и правда были редкие кристаллы, и помощь малышу с шипами явно не тянула на такой подарок.

— Он его сделал из-за твоей связи со стихией природы. — Пояснил Мирх. — Он ощутил вашу благодарность в его ущелье, теперь травы будут расти гуще, и урожай для его семьи будет богаче.

Я поклонилась зверю, и он довольный удалился.

— Я знаю хорошего артефакта, — заметила Тара. — Берет недорого.

— Не нужно, — улыбнулась я.

— Он работает с целителями.

— Тара, оставь уговоры, — усмехнулся Регор, он снова сушил слюни камнелома. — Киани сама является артефактором и знакома с мастером Лирсом и его учеником Маем. Как думаешь, они смогут ей помочь?

— Ну да, чему еще удивляться, — хмыкнул Шику. — Может, поделитесь сушёными слюнями? — Заира недовольно ткнула его локтем, — А что? Вдруг бы поделились.

— Если только слюнями малыша, — кивнул с моего одобрения Регор.

— Что, правда?

— Правда. В любом случае это войдет в общий зачет команды, — улыбнулась я.

Пока Регор делил засохшую пленку слюней малыша камнелома, я рассматривала кристаллы семицвета. Это был цветок редчайшего живого растения, что рос в виде кристаллов. Это было именно растение, так как до момента, пока цветок не отделят от корней, он был вполне мягким и податливым. Сорвать цветок, чтобы кристаллы сохранили свою первоначальную форму, было очень сложно. Но эти были идеальны — семи цветов радуги. Редкость не только для заповедника, но и для мира.

Убрав их в свою сумку, наткнулась на злой взгляд Брима. Вот, что значит, проснулся не вовремя.

— Да я вас! Да вы!