– О боже, женщина! – прорычал верный телохранитель. – Да вы всех нас уморите такой гонкой! Граф знает о вашем прибытии, и к нашему приезду отделается от этой шлюхи.

Катриону тоже измотала сумасшедшая поездка: под глазами у нее залегли глубокие тени. Двое суток она проспала, но вечером третьего дня заявила Конеллу:

– Утром выезжаем. Я хочу добраться до Неаполя за трое суток.

– Утром я отправил туда кареты с Сюзан и Мэй под охраной половины моих солдат.

– А я-то гадала, куда подевались мои служанки, и уже начала было думать, что их похитили эти черноглазые парни.

Конелл фыркнул.

– Ну уж нет, – буркнул Конелл. – Не хотелось бы отвечать перед Хью, если с ними что-нибудь случится.

– Жаль, что у тебя не возникает подобных мыслей, когда резвишься с чьей-нибудь дочкой, – заметила Кэт с озорным блеском в глазах.

Он угрюмо посмотрел на нее исподлобья.

– А вы сумеете подняться завтра так рано, чтобы с рассветом выехать?

– Да я-то встану, ведь я сплю одна, – а вот ты, Конелл…

Он расхохотался во все горло.

– Тебе палец в рот не клади, девчонка! Надо же иметь такой острый язычок!

На следующее утро Катриона со своими людьми уже летела галопом по дороге на Неаполь, а к вечеру второго дня пути они нагнали тяжело груженную карету и повозку с багажом. Весь следующий день Катриона тоже провела в седле. В нескольких милях от города они остановились в небольшой придорожной гостинице, чтобы она смогла помыться и переодеться. Хозяйка что-то неодобрительно пробормотала, когда в ее заведение вошла покрытая дорожной пылью длинноногая женщина, без задержки пересекла обеденный зал и поднялась прямо на второй этаж. Но горячая ванна сделала свое дело. Спустя два часа, когда та же дама, но благоухающая, изысканно одетая и причесанная, спускалась вниз, хозяйка гостиницы улыбалась во весь рот.

Катриона со служанками села в экипаж и направилась к дому синьора Пьетро Кира. Время стояло послеобеденное, и сам хозяин банка отправился куда-то по делам, но проводить графиню до недавно купленного ею дома неподалеку от селения Амальфи, несколько южнее Неаполя, вызвался его старший сын. Дом был, как пояснил молодой человек, полностью меблирован и обеспечен прислугой в соответствии с указаниями, полученными от Бенджамина Кира из Эдинбурга.

У графини перехватило дух при виде, что открывался из окна кареты. Дорога, по которой они ехали, проходила опасно высоко над морем, отливавшим по меньшей мере тремя оттенками голубого. Наконец они свернули с основной дороги на подъездную аллею и проехали через ворота с бронзовой табличкой «Вилла “Золотая рыбка”», а через минуту оказались перед роскошным домом, не похожим ни на один из тех, что Катрионе приходилось видеть: с красной черепичной крышей, стенами кремового цвета, с усыпанной белым гравием подъездной дорожкой, заворачивавшей по кругу у самого входа. В центре этого круга был разбит зеленый газон, окаймленный клумбами с цветущими растениями. В центре газона возвышался фонтан со смеющимся амуром верхом на золотой рыбе. Все пространство двора вокруг дома занимали всевозможные цветы и экзотические кусты.

– Ох, миледи! – восторженно вздохнула юная Мэй. – Никогда в жизни не видела такого красивого дома!

– И правда! – подхватила Сюзан. – В Шотландии еще только подснежники пробиваются, а здесь уже лето в разгаре!

Катриона улыбнулась служанкам, подумав, что этот дом – восхитительное гнездышко для любовников. И если даже лорд Ботвелл не ждал ее, то все равно скоро будет здесь. Карета остановилась, конюх тут же соскочил с запяток и опустил ступени кареты, а из дверей виллы появились слуги. Молодой синьор Кира по очереди представил их Катрионе: дворецкий Паоло, его жена Мария – экономка и повариха, две горничные, шестеро садовников.

– Лорд Ботвелл уже здесь? – спросила Кэт у дворецкого Паоло.

– Никто не приезжал, мадонна.

Катриона повернулась к синьору Кира:

– Ваш посыльный сообщил, что доставил мое послание на виллу лорда Ботвелла. Это далеко отсюда?

– Совсем нет, ваша светлость.

Катриона обратилась к дворецкому:

– Велите кому-нибудь проводить туда начальника моей охраны.

– Да, мадонна!

– Конелл, езжай!

Горец снова поднялся в седло и буркнул:

– Ну надо же, как вам не терпится! Просто неприлично.

– Не переживай, я уверена, что та девка с глазами как вишенки дождется тебя, – рассмеялась Кэт и услышала, как, отъезжая, Конелл пробормотал кое-что довольно неприличное по-гэльски.

Она повернулась к Кира:

– Вы мой гость на сегодня, синьор. Уже довольно поздно возвращаться домой одному.

Они вошли в виллу. Катриона, осмотрев все помещения, осталась вполне довольна. Первый этаж, начинавшийся с квадратного холла, из которого вела вверх главная лестница, состоял из трех гостиных, комнаты для официальных приемов, библиотеки, большой столовой и кухни. Поднимаясь на второй этаж, экономка тарахтела без умолку:

– Боюсь, это очень маленький дом, мадонна, здесь только шесть спален, – однако третий этаж самый просторный и я отвела там вашим служанкам отличную комнату как раз над вами.

Грузная дама вперевалку прошла по коридору к двойным резным дверям, украшенным барельефами в виде львиных голов и изящными ручками, отделанными золотом и фарфором, и, распахнув их, она объявила:

– Вот ваша спальня, мадонна.

Катриона вошла в просторную комнату с двумя высокими двойными окнами, выходившими на небольшие железные балконы с видом на парк. Вдали голубело море. Основное место занимала большая высокая кровать под зеленовато-голубым балдахином и застеленная в тон ему покрывалом. Мебель, изготовленная из теплого цвета полированного орехового дерева, идеально гармонировала со стенами, окрашенными в кремовый цвет, с золотыми узорами поверху и понизу. Окна обрамляли тяжелые драпировки кремового шелка, которые чуть колыхались от легкого морского бриза. На выложенном керамической плиткой полу тут и там лежали толстые ковры овечьей шерсти. Пространство слева от кровати и напротив окон занимал большой камин с украшенной резьбой полкой над ним. В комнате стояли вместительный гардероб, стол и несколько кресел.

Мария жестом указала на неприметную дверь чуть правее кровати:

– Ваша ванная, синьора графиня.

Катриона испытала настоящий шок от увиденного. Стены и пол ванной были облицованы великолепной голубой плиткой, а в центре стояла глубокая мраморная ванна в форме раковины, украшенная тремя золотыми рыбками.

– Вы только посмотрите, – восторженно произнесла Мария и, нагнувшись над ванной, повернула одну из трех золотых рыбок.

Ванна стала наполняться водой.

– А когда захотите выпустить воду, потяните среднюю рыбку вверх. Ну разве не чудесно? Последним владельцем этого дома был турецкий купец, а они моются куда больше, чем надо для здоровья, но это не имеет никакого значения.