основном возделываемые земли и не так много городов, как в Ласании.

– Ты давно здесь живешь?

– Смотря что считать «давно». – Она отошла, чтобы записать измерения. – Я покинула царство смертных в восемнадцать лет, но в Страну теней попала ближе к девятнадцати. С тех пор прошло… тринадцать лет.

– А где ты была до прихода сюда?

Она опустилась на колени и протянула ленту по моей ноге.

– При дворе Далоса.

Я вытаращила глаза.

– Ты была в Городе богов? С Первозданным Жизни? Я не знала, что там живут смертные… ну, кроме Избранных.

– Нет, не живут, – заявила она, застыв на мгновение. – По крайней мере, не жили, когда я там была.

Холодная лента прижалась к внутренней стороне моего бедра.

– Тогда как же ты?.. – озадаченно спросила я и осеклась.

– Я была Избранной.

Мгновение я с изумлением смотрела на нее.

– Была?

Эрлина кивнула.

– И больше нет? Ты не вознеслась?

Она натянуто улыбнулась.

– Не вознеслась, хвала богам.

Я приоткрыла губы и вспомнила реакцию Эша, когда упомянула Вознесение Избранных. Ясно, что он о чем-то умолчал.

– У меня столько вопросов.

Она остановилась и взглянула на меня широко раскрытыми глазами. На краткий миг мне показалось, что я вижу в ее глазах страх. Ужас. Она перешла к другой моей ноге, снимая мерки. До конца работы она больше ничего не сказала и заговорила, только чтобы спросить, какие цвета я предпочитаю. Вскоре Эрлина ушла, покинув комнату так поспешно, словно здесь кишат призраки.

Я просунула руки в халат, совершенно сбитая с толку тем, что рассказала портниха, и гадая, что она, очевидно, скрывала. Я завязывала пояс, когда в дверь постучали.

– Да? – откликнулась я.

Дверь открылась, и появился Эш. При виде него у меня в груди затрепетало. На нем была темная одежда с серебряной отделкой, в которой он принимал просителей в тронном зале. Рыжевато-каштановые волосы убраны назад, придавая кинжальную остроту его суровой красоте.

Я не видела его с тех пор как уснула. Рядом с ним. Не потому ли сейчас мою кожу обдало жаром?

Эш задержался у входа, устремив взгляд серебристых глаз на меня – на мои пальцы, еще не выпустившие пояс. В его глазах вспыхнул итер, и он закрыл за собой дверь.

– Я видел, как только что ушла Эрлина. Решил проверить, как у тебя дела.

Проверить меня?

Зачем ему это делать? Или так поступают нормальные люди? Понятия не имела и не знала, почему у меня в груди возникло такое странное ощущение. Я опомнилась.

– Все прошло хорошо.

– Отлично.

Я кивнула.

Эш не двигался, и я тоже замерла. Мы оба молчали. В глубине души знала, что это прекрасная возможность усилить его влечение ко мне. Под халатом у меня ничего нет, кроме кружевных лоскутов. Если я развяжу пояс, халат распахнется. А вопросы насчет того, что рассказала Эрлина, не очень помогут моей миссии.

Но я хотела понять, почему Избранная попала в Страну теней.

– Эрлина была Избранной.

Выражение его лица быстро изменилось. Он сжал челюсти.

– Помимо этого она мало что рассказала, – быстро добавила я, не желая навлечь на нее неприятности. – Почему она не вознеслась?

Он крепче сжал губы.

– По мнению смертных, именно это происходит с Избранными?

Я замерла.

– Да. Нас так учат. Именно к этому Избранные готовятся всю жизнь – к Ритуалу и Вознесению. Они все время служат богам.

– Он не служат, – ровным тоном произнес Эш. – То, что тебе известно о Ритуале и Избранных, не что иное как ложь. – На его челюсти дрогнула мышца. – Что до Ритуала, который вы празднуете – в честь которого устраиваете пиры и вечеринки… Вы празднуете то, что для большинства из них означает неминуемую смерть. Так было не всегда. Когда-то Избранные возносились. Они служили богам. Но сейчас все иначе, и причем уже очень давно.

Я похолодела.

– Я не понимаю.

– Уже несколько столетий не возносили ни одного Избранного. – Глаза Эша стали цвета неба в Стране теней. – С момента прибытия в Илизиум с Избранными обращаются как с вещами, которыми можно попользоваться и выбросить, ими играют и в конце концов ломают.

Я в ужасе уставилась на него. Первой моей реакцией было отрицание. Я не могла в это поверить.

Не могла… боги, не могла постичь. В голове не укладывалось, что мужчин и женщин, проживших всю жизнь в царстве смертных под вуалями, подготовленных служить богам, забирают из царства смертных только затем, чтобы убить. Мне вспомнилась улыбка на лице юного Избранного. Она была такой широкой. Настоящей и радостной.

И были тысячи таких Избранных. Тысячи.

– Почему? – прошептала я, садясь на кушетку. Внутри все перевернулось.

– А почему бы нет?

Я тяжело вдохнула.

– Это не слишком хороший ответ.

– Согласен. – В его глазах поднимался медленный вихрь.

– Тогда почему Избранных забирают, если их не возносят, чтобы служить Первозданному Жизни и богам?

– Я не знаю, почему до сих пор проводят Ритуалы, – сказал он. Поверила ли я ему? – Но они служат богам, Сера. Служат их капризам. И многие из тех богов делают с Избранными что захотят, потому что могут. Потому что для некоторых – это все, что они знают. Это не оправдание. Нисколько. Но пока смертные будут продолжать проводить Ритуалы, новых Избранных будет ждать та же судьба.

Меня затопил раскаленный гнев, и я вскочила на ноги прежде, чем это поняла.

– Смертные проводят Ритуалы, потому что боги просят об этом. Потому что нам говорят, будто Избранные служат богам. Ты утверждаешь, что это наша вина. Как будто мы способны сказать «нет» богам и Первозданным.

– Не думаю, что это вина смертных, – поправил он.

Я опустила руки, отступая назад. И отвернулась от Эша прежде, чем сделать что-нибудь безрассудное. Например, схватить низенький столик и швырнуть в него. Я пересекла комнату и остановилась перед дверью на балкон. Неужели Колис не знает, что происходит? Или ему все равно? Я посмотрела на руки. Не могла поверить. Он же Первозданный Жизни.

Но как он может не знать? Он самый могущественный из всех Первозданных. Король богов.

– Как такое допускает король богов? – спросила я.

Перед глазами возник его образ в Солнечном храме. «Избранный, ты достоин». Я вздрогнула.

– А с чего ты решила, что он запретит это? Только потому, что он Первозданный Жизни? – В тоне Эша прозвучала резкость. – Думаешь, его это волнует?

Я повернулась к нему. По выражению его лица ничего нельзя было понять.

– Да. Я так решила.

Он поднял бровь.

– Тогда ты знаешь о Первозданных еще меньше, чем я считал.

Сердце глухо заколотилось в груди.