– Улаф! – крикнул Скарт.

Однако Улаф сражался с двумя врагами у противоположного борта.

– Сигурд! – крикнула Руна.

Юноша увидел, что одному из людей Рандвера удалось перебраться на борт «Рейнена». Возможно, он рассчитывал, что сможет завершить схватку, угрожая убить Руну. Однако между Сигурдом и его сестрой было слишком много тел, и он понял, что не успеет прийти ей на помощь.

– Вальгерда! – позвал он. Валькирия подняла глаза, и он указал скрамасаксом, что нужно делать.

Вальгерда двигалась с невероятной быстротой – перерезала подколенное сухожилие одному воину, оттолкнула в сторону второго и, не доходя до борта «Волка фьордов», метнула копье. Оно пролетело по идеальной прямой, подобной отвесу корабельного плотника, и вошло в спину воина Рандвера. Тот налетел на Руну, но девушка выскользнула из его слабеющих объятий; он упал на палубу и забился, точно выброшенная на берег рыба.

– Сигурд! – крикнул Аслак, и юноша повернулся, чтобы поднять меч и отбить отчаянный удар воина с пожелтевшей, покрытой оспинами кожей, от которого пахло смертью.

Сигурд шагнул вперед и вогнал свой скрамасакс ему в живот, но не стал сразу выдергивать клинок, а использовал тело врага в качестве щита, вдыхая отвратительный запах и выискивая новую жертву. Затем Аслак рухнул на палубу после удара, оставившего вмятину на его шлеме, Карстен получил удар копьем в плечо – одновременно другой вражеский воин поразил его топором в ногу. Рулевой взревел яростно от боли, но тут же смолк, когда в грудь ему вошло копье.

Между тем Флоки превратился в саму смерть. Он казался неуязвимым, неуклонно уменьшая количество воинов Рандвера. Рядом с ним сражались Улаф, Асгот и Бьярни, которые теснили людей Рандвера к корме, куда отступил ярл. С другой стороны Свейн, Брам и Бьорн устроили настоящую бойню, и складывалось впечатление, что у ярла не осталось ни одного стоящего на ногах бойца в бринье. Вальгерда вернулась на борт «Рейнена», чтобы защищать Руну, однако продолжала стрелять из лука в людей Рандвера, которые уже не могли использовать щиты – враг наседал со всех сторон.

– Оставь его мне! – закричал Улаф Агнару Охотнику, который, размахивая своими ножами, устремился к Скарту.

Агнару даже удалось ранить поединщика Рандвера в предплечье, но Скарт тут же отсек ему одну руку, а затем и другую, и, пока Агнар смотрел на окровавленные обрубки, не в силах поверить своим глазам, Скарт вонзил клинок в его разинутый рот и повернул его, так что во все стороны полетели обломки зубов и брызнула кровь.

– Пора кончать! – крикнул Сигурд.

Люди кричали и выли от боли, палуба «Волка фьордов» стала мокрой от крови, но Волков Сигурда было уже не остановить. Они рубили врага направо и налево, пока их мышцы не начали гореть от усталости. Однако кровавая бойня продолжалась. Люди Рандвера уже начали понимать, что надежды на победу нет, и бросали на палубу мечи.

– Я иду за тобой, Рандвер! – взревел Сигурд, направив окровавленный меч на ярла, который стоял на корме.

Люди Сигурда двигались с ним, словно волна смерти, затопившая палубу «Волка фьордов».

– Ты готов к встрече со мной, Рандвер? Жалкий трусливый мерзавец!

Услышав все это и понимая, что они потерпели поражение, Скарт отступил к ярлу, и они вместе молча смотрели, как убивают трех последних воинов их хирда. Сигурд повернулся и окинул взглядом палубу «Волка фьордов». Повсюду лежали тела, почти полностью скрывавшие дубовые доски.

Затем он обратился к своим воинам и приказал им остановиться. Все тяжело дышали, но стояли, выпрямив спины и высоко подняв головы; грудь у каждого вздымалась, как кузнечные мехи, пот стекал по бородам и запястьям.

Затем Брам пожал широкими плечами и шагнул вперед.

– Даже не думай, – прорычал Улаф, и Сигурд понял, что нет никакого смысла пытаться его остановить.

Скарт улыбнулся, если рассеченное топором лицо могло улыбаться, тряхнул головой, чтобы взбодрить себя, и светлая коса ударила по его заросшей коростой голове.

– Я получу удовольствие, убивая тебя, Улаф, – сказал Скарт, и ответом ему послужил звон клинков, от которого должны были содрогнуться его большие кости.

Больше они ничего не говорили – лишь кружили по палубе, точно два огромных волка, пытающихся найти подходящий момент для атаки, время от времени скрещивая мечи.

Затем Сигурду показалось, что Улаф устал от этой игры. Он принял следующий удар Скарта на самую прочную часть меча, отбил вражеский клинок вверх, решительно шагнул вперед и врезал шлемом в лицо врага. Скарт отступил и вновь обрушил свой клинок вниз, но Улаф спокойно блокировал его, резко уводя вражеский меч в сторону, и его кулак врезался в челюсть Скарта с силой, которая ошеломила бы даже быка. Поединщик отшатнулся, поднимая меч, чтобы защититься, но Улаф вновь метнулся вперед, нанес новый удар в челюсть, и на этот раз Сигурд услышал, как, точно сучок горящего дерева, треснула кость.

Скарт упал на одно колено, Улаф посмотрел на него сверху вниз и покачал головой, словно был разочарован, а потом одним взмахом меча отрубил уродливую голову Скарта.

– Ты заметно улучшил его внешность, дядя, – с ухмылкой сказал Свейн, стоявший неподалеку и опиравшийся на рукоять своего огромного топора.

Ярл Рандвер посмотрел на юго-запад, словно рассчитывал, что оттуда появится его сын с четырьмя кораблями, полными воинов. Но увидел он лишь беловолосых дочерей Ран, бегущих по неспокойному морю. Сигурд подумал, что Рандвер прыгнет за борт, чтобы не просить о пощаде. Однако он оставался ярлом, даже лишившись своего хирда, и получил торк не за трусость.

– Я буду ждать тебя в чертогах Всеотца, Сигурд Харальдарсон, – сказал он, отбрасывая щит в сторону и делая шаг вперед.

От первых трех выпадов Сигурд уклонился, четвертый принял на клинок меча, вонзил скрамасакс в шею ярла и сдвинул в сторону, рассекая плоть и трахею, так что блеснула кость.

– Сначала ты встретишь там своих сыновей, – прорычал ему на ухо Сигурд, бросив на палубу клинки и поднимая ярла за ремень. В следующее мгновение рядом оказался Свейн; они вместе подхватили ярла, глаза которого вылезли из орбит, когда он попытался что-то сказать, хотя ему было не суждено больше произнести ни слова, и выбросили его за борт «Волка фьордов». Потом склонились над ширстреком и смотрели, как роскошная бринья Рандвера тянет его в темные глубины, а потом волны сомкнулись над ним, как если б он вовсе не существовал.

К ним подошел Улаф, и они долго стояли рядом, глядя на серое море и кричащих над головой чаек, как бывало, когда за борт выкидывали рыбьи потроха.

Когда Сигурд оглянулся, он увидел стоявшую среди поверженных тел Руну. Девушка не сводила с него глаз; ее золотые волосы рассыпались по плечам, лицо казалось белым, точно свежий снег, и Сигурд заморгал, спрашивая себя, как такая красота могла оказаться среди вонючих растерзанных тел.

– Нам пора уходить, Сигурд, – сказал Аслак, стирая кровь с лица.