— То есть он уничтожил все упоминания об уничтожении вампиров?

— Прямо в точку. Ему хотелось создать новую версию мифа, в которой леппингтонская разновидность вампиров была неуничтожима. В которой заблудший сын Леппингтонов возвращался, чтобы возглавить их поход против извечного врага. Ты ведь понял, что произошло?

Дэвид кивнул.

— Он сел и переписал миф Леппингтонов так, как ему хотелось бы.

— Но одного он не мог предвидеть. Того, что ты — последний в роду Леппингтонов — на самом деде вернешься в город.

— По-твоему, он безумен?

— Я думаю, одержимость завела его слишком далеко — в конце концов он поверил в собственную версию мифа о Леппингтонах, включая пророчество, которое он сам же и выдумал. Что ты вернешься, чтобы возглавить монстров.

— Но мы же видели этих тварей. — Дэвид потер лоб. — Они ведь реальны. Так? Я хочу сказатъ, нам ведь все это не привиделось?

— Нет, — подтвердила Электра. — Нам эти твари не привиделись. Ничего не поделаешь, они реальны.

— Значит, мы все еще в когтях этого кошмара, — горько рассмеялся он. — Полагаю, эти чудища не растворятся в воздухе, если мы хорошенько выспимся?

— Нет. — Глаза Электры блеснули предвкушением победы. — Но разве ты не понимаешь, что это значит, Дэвид?

Он только покачал головой, которая пренеприятно кружилась.

— Нет, совсем не понимаю, что это может значить.

— Сам посуди, Дэвид. Твой дядя уничтожил все упоминания о том, что этих монстров можно уничтожить.

— Ты хочешь сказать, отрезать им головы?

— Да!

Дэвид поглядел на меч, лежащий на разделочном столе.

— Бог мой, Электра! Ты говоришь, что нам и в самом деле стоит попытаться убить этих тварей?

— Дэвид, именно это я и говорю!

Он потер подбородок.

— Но это чертовский риск.

— На который нам придется пойти.

— Но это значит разыскать этих тварей в пещерах, каким-то образом загнать их в угол, а потом порубить им шеи. Как нам, черт побери, это сделать? И откуда нам знать, действительно их прикончит отрубание головы?

— Помнишь, по телефону я сказала, что нам нужно провести эксперимент?

Он кивнул, но на дне его желудка у него словно закружился холодный водоворот. Он знал, что она сейчас скажет.

— Запертая в подвальной кладовой девушка?

В устремленном на него взгляде Электры была такая решимость, что Дэвид поежился.

— Вот именно. Я всего лишь предлагаю проверить теорию на практике.

— О господи... ты хочешь сказать, отрезать ей голову?

Электра кивнула.

— И мы проделаем это сейчас. Пока еще светло.

Дэвид глядел, как хозяйка гостиницы идет к двери, чтобы позвать в кухню Блэка. Тот сидел у стены в коридоре, курил со своими тремя приятелями, которые помогали строить стену в пещере.

Ошеломленный предложением Электры, Дэвид остался сидеть у стола. Она ведь не всерьез это говорила? Убить человека? Господи помилуй, он же врач, разве не посвятил он всю свою сознательную жизнь спасению людей? В его голове одно за другим проносились воспоминания — о практике в родильном отделении, где он ассистировал при родах; о практике в травматологии, где он сшивал плоть, разорванную в автокатастрофах, где однажды голыми руками зажимал рваную рану ребенка. В результате падения на битое стекло артерии на запястье малыша были чисто разрезаны. Он сжал тогда пальцами края раны, остановив извергающиеся во все стороны потоки крови, пока ребенка не повезли на операцию. Спасать жизни. Господи боже, он же верил, что для того и живет на земле.

А теперь Электра преспокойно повторяет Джеку Блэку, этому монстру в тату, что они намерены отрезать голову человеку. Господи всемогущий...

— Послушайте, — прервал Электру Дэвид. — Знаете, все не так просто, как вам кажется.

— Почему? — буркнул Блэк.

— Я вижу два препятствия этому.

— И какие же? — ровным голосом поинтересовалась Электра.

— Во-первых, вы подумали о том, что, возможно, существует способ изменить состояние девушки?

— Ты хочешь сказать, вылечить ее от вампиризма?

— Да.

— Дэвид, у нас нет времени. Через пару часов стемнеет, а тогда эти твари могут хлынуть наверх, будто крысы из канализации. Ты знаешь, как нам тогда их остановить?

— Да силы небесные, что, если мы опережаем события? Ведь в подвальной кладовке человек заперт. Верно?

Электра покачала головой.

— Неверно, Дэвид. Был человеком. Ее когда-то звали Диана Моббери. Она была хорошенькой девушкой лет двадцати.

— А теперь она — один из этих ублюдков. — Блэк раздавил бычок увесистым ботинком. — Электра говорит, эти существа можно убить. Мы проверим, права ли она, попробовав на твари в подвале.

Дэвид покачал головой.

— То есть вы не дадите этой девушке и шанса?

— А она — или ее друзья-вампиры — нам хоть что-нибудь дадут, стоит им наложить на нас лапы? Ты что, забыл, что случилось с Бернис?

— Конечно, нет. Но мы могли бы отвезти девушку в больницу, где...

— Где они ставили бы на ней научные опыты до скончания века?

— Ее состояние, возможно, обратимо.

— Возможно, — кивнула Электра. — Но сколько на это уйдет времени? Дни? Недели?

— Врачи могли бы попытаться.

— Но у нас нет времени. Сколько еще осталось до заката? Шесть часов?

— Электра, мы могли бы...

— Мы теряем время, — буркнул Блэк. — С закатом твари явятся за нашей кровью. Я не собираюсь сидеть и ждать, когда это произойдет. А вы?

— Только не я, — отозвалась Электра. — Жизнь у меня тут чертовски скучная, но другой у меня нет, и я собираюсь цепляться за нее руками и ногами. Дэвид?

Встав, он отошел в другой конец кухни, туда, где на рабочем столе лежал, поблескивая, меч. Утром он обмотал рукоять изолентой, чтобы не сжимать в руке обнаженный металл. Он провел пальцем по сияющему теперь клинку. В подушечке большого пальца снова завибрировало, словно его тело пребывало в мистической гармонии с оружием.

Дэвид принял решение. Повернувшись, он поглядел на двоих у стола.

— Я говорил о двух возражениях.

— Ладно, — спокойно ответила Электра. — Что второе?

— Второе — практического характера. У вас есть хоть какое-то представление о том, насколько трудно отрезать человеку голову?