– М-да… – протянул Толик, неуверенно, но дружески хлопая дверной проем кораблика. – Никогда не думал, что так быстро к тебе привыкну. Все-таки живой корабль – удобнейшая вещь. Но, если честно, в виде собаки ты мне, Кешка, нравишься больше…

При входе моментально стало темнее, Кешкины глаза обиженно потупились.

– Э! – растерялся Толик – Не хотел тебя обидеть. Ты и так ничего. Хоть и чудовище, зато какое полезное…

Кешка снова просиял и Толик не смог скрыть улыбки, заметив такое свое влияние.

Маринка с грустной улыбкой наблюдала за Полевым. Она всегда знала, что в душе Толик очень добрый и Кешку не любит просто из вредности. Маринка очень хотела подружить Полевого с Кешкою. Ведь оба они – и Толик и кораблик, были Маринке очень дороги.

«Как жаль, что они начали сближаться только сейчас, когда ничто уже не имеет значения. Все равно через два дня все погибнем, так какая уже разница, с кем дружить, а на кого волком смотреть…

– До свидания, храбрая девочка Марина, – раздалось с улицы. Маринка с любопытством развернулась. УчеВласт и многие другие первоклашки пришли попрощаться. Торжественное построение казалось Котиковой не слишком уместным: какое уж тут торжество, когда горевать нужно. – Я не видел тебя в бою сейчас, но слышал легенды о твоем прошлом прибытии на Марс, – продолжал учеВласт. – Из них я заключил, что и девчонки могут быть достойными воинами. Знай, что мы гордимся знакомством с тобой!

Маринка густо покраснела. Уж она-то знала, что легенды значительно преувеличивают храбрость своих героев. Но возражать было глупо. Тем более – и как Маринка не подумала сразу? – учеВласт наверняка приукрашал отношение первоклашек к Котиковой. Просто для красного словца. Потому Маринка без всяких возражений приняла комплимент.

– И тебе, до свидания! – учеВласт уже обращался к Наташе. Внезапно он улыбнулся и, глупо кривляясь, перешел на таинственный шепот. – А я немного страдаю! Во всем есть свои плюсы и минусы. Ты осталась в живых, и косы твои так и не перешли мне в наследство. А сестра так любит парики…

Наташа растерялась:

– Тебе больше понравилось бы, если б Главе Джефу удалось погубить меня? – удивленно спросила она.

УчеВласт понял, что наговорил белиберду и отчаянно затряс головой в знак отрицания.

– Не слушай его! – горячо зашептал Ник. – Он известный враль… Да и сестры у него никакой нет. Он просто так говорит, пытается твои волосы получше похвалить..

– А шептаться нехорошо, – подмигнул учеВласт,. – Даже такому герою, как учеНик. – тут первоклассник снова проникся торжественностью момента и опять сделал серьезное лицо: – Счастливо тебе, о знаменитейший из старшеклашек. Вся надежда галактики только на тебя. Мы верим в тебя! Твой портрет висит в моей комнате, как пример для подражания…

– И комнаты у него своей тоже нет – первоклашки живут все вместе в общежитии. И галактика – это слишком много, мы ведь только Солнечную Систему спасем… – шептал Ник Наташе. Но вид у него при этом был такой довольный, что сомнений не оставалось – лесть учеВласта действовала.

Сквозь толпу первоклашек суетливо пробирался профессор Грязь. Он уже дважды рассказывал Нику и землянам, как пользоваться прибором включения реальности. Трижды обсуждал с ребятами план будущих действий, четырежды прощался, и все никак не мог успокоиться.

– Все, все, поторапливайтесь! Хватит этих словоизлияний!!! – прервал профессор учеВласта.

Сам он не смог полететь на Кешке, ведь кто-то из взрослых должен был встретить представителей Совета. Из-за этого Грязь очень нервничал и имел крайне расклеившийся вид. Как не старался он казаться бравым, все прекрасно замечали, как обычно блестящая и плотная на вид кожа профессора потускнела и превратилась в нечто мягкое, рыхлое, как раскисшая грязь…

– Отправляйтесь уже, или я сейчас расплачусь, как последняя грязиха! – потребовал профессор. – Думаете, мне легко отправлять вас в столь сомнительное приключение? Ох, как много я отдал бы, чтобы полететь с вами…

– Не стоит, профессор, – Ник и в самом деле заторопился. В глубине души он боялся, что Грязь решит лететь на Зеленый Корабль. Кто же тогда останется охранять Джефа? При всех достоинствах первоклашек, все же нельзя было доверять столь неокрепшим умам. – Вам в нашем полете попросту нечего делать. Вы же слышали план сто миллионов раз. Все элементарно, и помощь взрослых совсем не нужна. Вы необходимы здесь! – Ник помахал рукой на прощанье и ответные пожелания удачи придали ему сил и уверенности.

– Ой, глядите! Ого, как мы быстро долетели! А ведь с другой стороны Земли тащились! Вон наша школа! – от воспоминаний Маринку отвлекли восторженные возгласы Косточкина.

– Интересно, а что ты собирался там увидеть? – ехидно поинтересовалась Котикова. – Естественно, школа. Стояла себе и стоит… А потом, оп-п-п, и разрушится…

Толик громко вздохнул. Состояние Котиковой в последнее время внушало мрачные опасения. С таким настроем человек заранее обречен на поражение. Толику хотелось как-то подбодрить Маринку, сказать что-то воодушевляющее.

– Прекрати ныть! – рыкнул он, вместо этого. – Договорились лететь побеждать, а ты все наоборот выворачиваешь…

Маринка обиженно засопела и до самого приземления не произнесла больше ни слова.

– Ну что, по домам? – Наташа с озабоченным видом посмотрела на Ника. – Ты уверен, что сможешь найти место, где можно спокойно поставить Кешку в виде кораблика на всю ночь? Может, я все-таки попробую упросить родителей пустить вас с Кешкой переночевать?

– Не выдумывай, – в который раз уже отмахивался Ник. – За городом есть отличная поляна в лесу. Я сто раз уже использовал ее для ночевки. Итак, главная задача– выспаться! Завтра в десять утра, как только Маринкины домашние уедут, встречаемся у Котиковой. И чтоб, как штык! Не опаздывая!!!

Не опоздать – это еще куда ни шло. А вот выспаться – задача уж совсем сложная. Разумеется, с ней никто из землян не справился.

Толик и Наташа всю ночь обсуждали конструкцию будущего корабля. Мама, пришедшая сказать своим чадам спокойной ночи, в недоумении застыла возле двери.

– Нам страшно повезло, что у нее не просто стол, а стол-книжка. Что может быть лучше раскладного стола? – возбужденно доказывала Наташа. – Разложим лишь одну его сторону, поставим стол в угол, да так, чтоб не разложенная сторона смотрела на дверь. Итого, практически из ничего у нас получится корпус! Домик с тремя стенами – две настоящие стены комнаты и одна – неразложенная часть столешницы. Ох, как нам повезло с Маринкиным столом!

– Действительно, – не слишком восторженно соглашался Толик. – Нам повезло во всем, кроме одного – это все-таки стол. Стол, а не корабль. А мы ведь на нем отнюдь не пировать собираемся…

– Во-первых – не на нем, а под ним. Точнее, в нем. Во-вторых, ну хоть ты не навевай пессимизм. Тебе что Маринкиного неверия в успех мало?