— Ах, мистер Ланкастер… как вас красит широкая улыбка на вашем лице, — прошамкал Мерфи.

— Дэниэл!

— Прости, Терри, но вспомнился очень смешной анекдот. Встречаются как-то…

— Дэниэл! Ради Бога!

— Молодой человек, — сказал Мерфи, фарфорово и сахариново улыбаясь, — вы пока просто не осознаете серьезности положения. Если с вашим братом что-то случится, его место займете вы.

— То есть? Мне тоже отрежут голову? — резко спросил Дэниэл.

— Скорее всего, но для начала к вам будут обращаться «милорд», у вас будет огромный кабинет, а на двери кабинета будет висеть табличка с надписью ПРЕЗИДЕНТ, а в приемной — толпиться вечная очередь страждущих вашего внимания.

— Черта с два! Подавитесь вы! Придурки!

— Я тоже надеюсь, до этого не дойдет, мистер Ланкастер, но, если дойдет, не сомневайтесь — я лично прослежу, чтобы вы как следует исполняли ваши должностные обязанности, — отчеканил Мерфи, на каждом слоге зловеще лязгая вставными зубами.

— М-мои о-б-бязанности? — повторил Дэниэл, от ошеломления начав заикаться.

— Вот именно. Ваши обязанности перед Корпорацией, семьей, служащими, акционерами, нашим великим государством и Императором. То есть, то, отчего вы бежали всю свою жизнь. Какая ирония. Надо отметить, домой вы вернулись чрезвычайно своевременно.

— Я вернулся вовсе не поэтому…

— Да, вы вернулись потому, что у вас личностный кризис или еще какой-то кризис… со всей откровенностью, Дэниэл, мне ничуть не интересны ваши внутренние переживания. И перестаньте пререкаться со мной, заносчивый вы сопляк.

— Послушайте, мистер Мерфи… — встрял Ричард.

— Лорд Торнтон, — желчно откликнулся Мерфи.

— Вашим сведениям можно хоть сколько-нибудь доверять? А?

— Уповаю на то, что самое в ближайшее время мы получим более точную и объективную информацию. Ибо другие свидетельства очевидцев… хмм… вызывают у меня, мягко говоря, недоумение. Понимаю, взрыв, стрельба, паника, пожар, многочисленные жертвы, но все же.

— О чем вы?

— О том, хотя бы, что в последнюю минуту Кристофер передумал закрывать заводской комплекс. Или что за пару секунд до взрыва в конференц-зале появились ангелы.

— Как? Ангелы?

— Именно, лорд Торнтон, — подтвердил Мерфи ровным, бесстрастным голосом, — неземные создания двадцати футов росту, с пылающими мечами, нимбами и крыльями.

Чуть позже Дэниэл хмуро слонялся по коридору, поглядывая на запертые двери спальни, за которыми Терри очень сильно плакала… или ее тошнило… или все одновременно. Пришел Ричард, принес им по чашке чая.

— Держи. Что-то ты, Дэниэл, выглядишь просто ужасно, такой зеленый и тощий. Как будто проглотил солитера.

— Лучше бы ты перестал трепать языком и выкурил оттуда Терезу, — сказал Дэниэл, кивнув на двери, — ты ведь вроде умеешь умасливать женщин. Нельзя оставлять ее одну. А то как бы она не учудила что-нибудь.

Ричард обладал необычайным искусством умасливать женщин, но с Терезой уговоры не сработали. Во всяком случае, идти с ним в ресторанчик она не захотела.

— Какой еще ресторан, Ричард? Что ты несешь?

— Я считаю, нам и правда не помешало бы пропустить по стаканчику.

— Нет! — крикнула Терри очень громко. — Я никуда не пойду!

Ричард подул в чашку и начал пить, всем видом демонстрируя, что сделал все возможное.

— Ладно. Я сегодня не в настроении для любовных серенад. Подождем еще десять минут, и вышибем двери.

— Да, вышибем, твоей тупой головой как раз и вышибем, — пробубнил Дэниэл под нос.

Ричард собрался ответить, но в полутемном коридоре обрисовался заискивающий силуэт Гофмана, председателя правления Делового Центра.

— Лорд Торнтон, мы уезжаем.

— Я должен выйти и помахать вам на прощание?

— Мистер Мерфи интересуется, милорд, когда вы приедете на работу.

— Подъеду через час. Кстати, господин председатель правления нашего прекрасного Делового Центра. Конечно, сейчас это вопрос второстепенной важности, и все же, если вы опять будете врываться в мой кабинет без предварительного согласования с моим секретарем, мешать мне работать и ныть, как дорого нам обходятся генераторы, я вам врежу. Я не шучу. Врежу. Но мало того, что врежу, так еще и хорошенько поразмыслю, соответствуете ли вы вашей высокой должности.

Гофман сник, как увядающий цветок.

— Лорд Торнтон, вы сами видели сметы на обслуживание генераторов…

— Да, я видел сметы. Еще я видел отчеты по самоубий… несчастным случаям. С момента установки генераторов ни одного само… несчастного случая в здании зафиксировано не было. Что вас не устраивает? А? Все устраивает? Тогда подите вон. Вон! Вон! Вон!

— Мистер Мерфи просил передать, если вам нездоровится сегодня, учитывая чрезвычайные обстоятельства, вы можете взять выходной, — проблеял Гофман, поспешно ретируясь.

Спасибо огромное, но дел у Ричарда было по горло. В отсутствие Кита (и теперь неизвестно, сколь долго), Ричард должен был исполнять его обязанности, свои непосредственные должностные обязанности и обязанности начальника юридического отдела, который года два с половиной года тому назад скончался от обширного инфаркта, будучи всего тридцати пяти лет от роду. Ричарду не столь давно стукнуло тридцать два, то есть, имелось о чем поразмышлять на досуге.

Дэниэл тоже успел поразмышлять на досуге; мысли его были не самыми радужными.

— Что теперь будет?

Ричард и сам пока не представлял. Все, что он сумел предпринять дельного на текущий момент — распорядиться об экстренной проверке оборудования на остальных заводах корпорации, где использовались новейшие компрессоры той же серии, что и на проклятом Богом и людьми заводском комплексе Диса.

— Не знаю… но я уверен, все как-нибудь образуется.

Дэниэл рассмеялся. Довольно гнусно рассмеялся.

— Образуется, говоришь. Интересно, как. Вы сумеете пришить моему брату назад его отрезанную голову?

— Что ты заладил про голову, — прошипел Торнтон, кивая на дверь, за которой плакала навзрыд несчастная Терри. — Я уверен — ты слышишь меня, Терри, — повстанцы — люди в высшей степени цивилизованные, честные и благородные, в любом случае, убивать и калечить нашего милого мальчика не в их интересах. Иначе из-за чего эти ублюдки будут торговаться? Послушай, Тереза. Мне и правда некогда сейчас возиться с тобой. Я уже поговорил с твоими родителями, отвезу тебя к ним. Поживешь дома, родные присмотрят за тобой, пока все не уладится… или не выяснится что-то конкретное хотя бы.

Невзирая на застарелую привычку говорить и делать все наперекор здравому смыслу, Дэниэл неожиданно поддержал Торнтона.