– Спасибо и вам за звонок, – откликнулся Арни и повесил трубку. – Безмозглый болван – боится сказать, что думает на самом деле. – Он брезгливо отошел от аппарата. – Боится даже защитить то, во что верит. Ничего, кроме презрения, Глоб у меня не вызывает. Зачем было звонить, если не хватает мужества?

– Странно, что он вообще позвонил, – заметила Дорин. – Что высунулся. Что он сказал о Джеке? – Ее глаза потемнели от тревоги. Она встала и, подойдя к Арни, взяла его за руку.

– А–а, просто он сегодня виделся с Боленом; кажется, у того был какой–то припадок – ну знаешь, его болезни.

– Он прилетит?

– Господи, понятия не имею! Почему все нужно так усложнять? Врачи звонят, ты лапаешь меня, как побитая собака. – Он негодующе расцепил на своей руке ее пальцы и оттолкнул Дорин. – И еще этот черномазый на кухне! Он что, ведьмовское зелье готовит? Сидит там часами!

– Послушай, Арни, – тихо, но твердо произнесла Дорин. – Если ты начнешь жать на Джека слишком сильно и причинишь ему боль, я больше никогда не лягу с тобой в постель. Имей в виду.

– Господи, все его защищают, неудивительно, что он болеет.

– Он хороший человек.

– Лучше бы он был хорошим техником, лучше бы он раскрыл передо мной сознание этого ребенка, чтобы я смог читать по нему, как по дорожной карте.

Дорин встряхнула головой, взяла свой коктейль и отошла от Арни.

– Ладно. Я не могу тебе приказывать. Найдется еще десяток женщин, которые в постели будут ничуть не хуже меня. Кто я такая, чтобы указывать Арни Котту?

– Черт, Дор, ты же знаешь, ты неповторима, другой такой не найти. – Арни неловко тронулся за ней. – Твоя спина такая гладкая… – Он погладил ее шею. – Отпад, даже по земным меркам.

Раздался звонок в дверь.

– Это он. – Арни бросился к выходу.

На пороге стоял Джек Болен. Вид у него был изможденный. Рядом пританцовывал на цыпочках мальчик, взгляд которого перебегал с одного предмета на другой, ни на чем подолгу не задерживаясь. Как только дверь раскрылась, он тут же проскользнул в гостиную и скрылся из виду.

– Заходи, – смущенно промолвил Арни.

– Спасибо, Арни, – ответил Джек. Арни закрыл дверь, и оба принялись озираться в поисках Манфреда.

– Он пошел на кухню, – пояснила Дорин.

Арни открыл дверь на кухню и увидел Манфреда, который стоял, уставившись на Гелиогабала.

– В чем дело? – поинтересовался Арни. – Ты никогда раньше не видел бликмена?

Мальчик ничего не ответил.

– Что ты готовишь на десерт, Гелио? – спросил Арни.

– Фруктовый пирог, – ответил Гелиогабал. – И сладкий крем в карамельном соусе. Из кулинарной книги мадам Ромбо.

– Познакомься, Манфред, это – Гелиогабал, – сказал Арни.

Дорин и Джек, стоя в дверях, наблюдали за сценой. Арни тоже заметил, что бликмен произвел на мальчика неотразимое впечатление. Словно завороженный, Манфред следил за каждым его движением. С хирургической осторожностью Гелиогабал залил фруктовую начинку в готовые формочки, после чего аккуратно перенес их в морозилку.

– Привет, – робко промолвил Манфред.

– Вот это да! Он произнес настоящее слово! – воскликнул Арни.

– Я должен попросить всех вас покинуть кухню, – раздраженно заявил Гелиогабал. – Присутствие посторонних нервирует меня, я не могу работать. – Он уставился на людей, переводя взгляд с одного на другого, пока не вынудил их выйти. Захлопнувшаяся дверь скрыла Гелиогабала из виду.

– Немного чудаковат, – извинился Арни. – Но готовит изумительно.

– Я впервые слышу, чтобы Манфред заговорил, – наклонился Джек к Дорин и потрясенный отошел к окну, не обращая внимания на остальных.

– Что будешь пить? – обратился к нему Арни.

– Бурбон с водой.

– Сейчас смешаю – согласился Арни. – Не могу надоедать Гелио с такими пустяками – рассмеялся он. Джек остался безучастным к его веселью.

Наконец все трое уселись. Манфред получил старые журналы и растянулся с ними на ковре, полностью игнорируя присутствующих.

– Подождите, пока он подаст свою стряпню, – промолвил Арни.

– Пахнет замечательно, – ответила Дорин.

– Все с черного рынка.

Сидящие на диване Джек и Дорин согласно кивнули.

– Сегодня у нас особенный вечер, – произнес Арни.

Они снова кивнули.

– За взаимопонимание, – провозгласил Арни, поднимая стакан. – Без которого мы были бы ничем.

– Я выпью за это, – мрачно откликнулся Джек. Однако в стакане у него уже было пусто, и он в растерянности замолчал.

– Сейчас налью, – вскочил Арни, забирая стакан.

Подойдя к буфету и смешивая для Джека виски, он заметил, что Манфреду уже наскучили журналы, мальчик снова встал и слоняется по комнате. «Может, ему понравится вырезать и наклеивать», – подумал Арни. И, вернув Джеку стакан, направился на кухню.

– Гелио, добудь мальчугану клей и ножницы и какой–нибудь лист бумаги, чтобы можно было наклеивать.

Гелио уже покончил с десертом и теперь восседал с номером «Лайф». Он неохотно поднялся и отправился искать необходимые предметы.

– Забавный мальчуган, не правда ли? – спросил Арни, когда Гелио вернулся. – Что ты думаешь о нем? Наши мнения совпадают?

– Все дети одинаковы, – уклонился Гелио и отправился обратно на кухню.

– Скоро будем есть, – объявил Арни. – Все попробовали датский сыр? Кто–нибудь еще чего–нибудь хочет?

Зазвонил телефон, и Дорин, сидевшая к нему ближе всех, сняла трубку.

– Тебя. Мужчина, – передавая трубку Арни, сообщила она.

Это снова был доктор Глоб.

– Мистер Котт, – высоким натянутым голосом произнес Глоб, – профессиональная честь обязывает меня защищать своих пациентов. Я тоже умею играть в ваши игры. Как известно, в Бен–Гурионе находится ваш внебрачный сын Сэм Эстергази…

Арни издал стон.

– Если вы дурно обойдетесь с Джеком Боленом – продолжил Глоб, – если вы начнете применять к нему свои жестокие, бесчеловечные, агрессивные методы, я исключу Сэма Эстергази из лагеря на основании того, что он является умственно отсталым. Усвоили?

– Господи Иисусе, – простонал Арни. – Завтра поговорим. Лягте вы в постель и усните. Примите таблетку. Только отстаньте от меня. – И он бросил трубку.

Кассета закончилась, музыка давно стихла, и Арни, подойдя к своей фонотеке, вытащил наугад какую–то коробку. «Ох уж этот доктор, – вертелось в голове. – Ну я до него доберусь. Только не сейчас. Сейчас нет времени. Верно, он это неспроста». Арни перевернул коробку и прочел: «В. А. Моцарт. Симфония 40 соль минор. Ор. 550».