Гунилла с подручными валькириями взяли на себя самого Сурта, но из-за ослепительного сияния их копий и огненного ятагана лорда тьмы мне не очень-то было видно, что там у них происходит. Друзья мои по вальхаллскому этажу бились очень отважно, но противник вдвое превосходил их численностью и к тому же дотупости не хотел помирать. Даже тот великан, которого загарпунил Блитцен, по—прежнему трепыхался среди сражающихся, пытаясь поджечь эйнхериев своим чадящим дыханием.

—Нам очень нужно поторопиться, - оценил ситуацию я.

—Открыт для любых идей, - ответил мне Блитцен.

Фенрир расхаживал взад-вперёд и, судя по его виду, мало тревожился, что ковер вереска поступает к нему вплотную, а мы, вооруженные топором, сияющим посохом, не идущим на сотрудничество мечом и мотком волшебной веревки, подходим к нему все ближе и ближе.

—Ну-ну, конечно, спускайтесь, - принялся он подначивать нас. - Поднесите-ка меч поближе.

—Сейчас я его свяжу, - свирепо пробормотал Блитцен. - Харт, подстрахуй меня. А вы, ребята, сделайте как-нибудь так, чтобы он в следующие несколько минут не смог откусить мне голову.

—Ужасная идея. - проворчала Сам.

—У тебя есть лучше? - повернулся к ней Блитцен.

—У меня есть! - крикнул Фенрир и прыгнул вперёд.

Он мог запросто с ходу вцепиться мне в глотку, но его целью было совсем другое. Передние его

лапы оказались по обе стороны от клинка Джека. Тот жизнерадостно посотрудничал, разрубив цепь Глейпнир.

Сэм резко опустила топор, целясь Волку между ушей, но он успел в последний момент отпрыгнуть. Шерсть его от соприкосновения с вереском задымилась, на лапах запузырились ожоги, но, кажется, он от радости даже не чувствовал боли. Путы-тоу него теперь остались лишь сзади.

—Ой, до чего ж замечательно! - упивался он частично обретенной свободой. - Теперь, пожалуйста, задние лапы, и можно начать Рагнарёк.

Ярость к волкам, целых два года копившаяся во мне, вырвалась на поверхность, и я проорал:

—Делай. Блитцен, что собирался, а я сейчас вышибу этой дворняге все зубы.

Очертя голову принимаешь обычно плохие решения, и это было одно из них. Я кинулся на Волка. Сэм последовала за мной.

Если Фенрир и не отличался слишком большим размером, то силы, даже со связанными задними лапами, был просто неимоверной. Стоило мне сойти с защиты верескового ковра, эта тварь превратилась в шквал острых когтей и смертоносных зубов. Я, оступившись, упал. Когти Волка тут же прорезали у меня на груди глубокие раны. Не отбрось его Сэм ударом топора в сторону, он бы меня распотрошил на мельчайшие составные части.

— Ты не сможешь мне причинить вреда, - оскалился он. -Это даже богам не по силам, иначе давно бы уже перерезали мне глотку. Моя судьба предопределена. До Рагнарёка я не убиваем.

—Должно быть, очень приятно знать о себе такое, - с трудом поднялся на ноги я. - Но, знаешь, я все же попробую.

К сожалению, Джек совершенно не помогал мне. Каждая, моя попытка атаковать Волка кончалась тем, что меч, изворачиваясь, целился не в него, а в путы на его задних лапах, и все это смахивало на детскую игру в мячик с названием «Свинка посередине».

Блитцен рванул вперёд, собираясь накинуть завязанную петлей цепь Грейнпир на задние лапы Фенрира, но тот, даже под угрозой топора Сэм, отреагировал с быстротой молнии. Не понимаю, как это у него вышло, но он успел полоснуть гнома, но горлу. Он упал лицом вниз. Моток веревки откатился в сТорону.

—Нет! - кинулся к Блитцену я.

Хартстоун врезал изо всех сил сияющим посохом по башке Волку. Полыхнул золотой огонь. Волк, завывая от боли, уполз в сторону. На лбу у него дымилась руна -стрела, пробороздившая Чёрный глубокий след в серой шерсти.

—Тейваз! -оскалился Волк. - Ты посмел атаковать меня руной Тюра!

Он кинулся на Хартстоуна, но, наткнувшись на невидимое препятствие, отлетел, завывая, обратно. Сэм подскочила ко мне. Топора у неё в руках не было. Левый глаз заплыл. От хиджаба остались жалкие клочья.

—Харт использовал руну самопожертвования, чтобы спасти Блитцена, - угрожающим голосом объявила она.

—То есть? - я пока ничего не понимал, но что-то внутри подталкивало меня к страшным мыслям. Харт, цепляясь за посох, рухнул в изнеможении на колени, но все же ухитрился перекрыть Волку путь к Блитцену.

— Пожертвовал собственной силой ради защиты друга! - с презрением поглядел на него Фенрир.-Великолепно! Насладись сполна своей глупостью. Гном все равно уже помер. А ты собственной руиной магией уготовил себе дорожку следом за ним. Впрочем, пожалуй, ещё поживи чуть-чуть. Понаблюдаешь, как я разделываюсь с остальной своей вкусной добычей.

И, демонстрируя все свои жуткие зубы, он побежал в нашу с Сэм строну.

Дела тех, кто сражались с Суртом и его великанами, шли далеко неблестяще.

Одна из валькирий Гуниллы неподвижно лежала на камне. Вторую свалил ятаган Сурта. Латы её пылали. Гунилла осталась один на один с огненным лордом. Пока ещё у неё хватало сил неистово наносить ему удары копьем, метавшимся взад-вперёд наподобие огненного кнута, но, ясное дело, надолго хватить её не могло. Одежда на ней уже тлела. Щит обгорел и потрескался.

Эйнхерии попали в окружение. Хафборн лишился одного из своих топоров. Великаны уже нанесли ему столько ран и ожогов, что оставалось лишь удивляться, как он ещё жив, но тем не менее он с громким смехом продолжал угощать великанов мощнейшими ударами. Мэллори, преклонив колено, с громкой руганью билась сразу с тремя великанами. Ти Джей колол противников штыком. Икс тоже работал пока вовсю, хотя даже он по сравнению с этими гигантскими керосинками казался крохотным.

У меня стучало в висках от боли. Конечно, моя восстановительная энергия эйнхерии уже включилась, и раны вскоре должны были закрыться. Вот только Волк лишит меня жизни прежде, чем это произойдет.

Волк, потянув носом воздух, явно учуял мое состояние.

—В общем-то, должен признать, неплохая попытка. Магнус. - хихикнул он. -Только вот сыновья Фрея никогда не были бойцами. Так что теперь мне осталось только сожрать врагов. Обожаю эту часть программы!

Спасение иногда приходит от странных существ или пещей. К примеру, от львов или пуленепробиваемых галстуков.

Фенрир прыгнул, нацелившись мне в лицо. Я избежал столкновения, резко упав на пятую точку. Мимо меня пронесся какой-то расплывчатый силуэт, который врезался в Волка и повалил его на бок.

Нет, не расплывчатый силуэт, а лев, сообразил я уже в тот момент, когда оба животных сцепились в мелькании клыков и когтей на усеянной костями земле. Затем они резко поднялись на лапы, и тут мне сделалось все окончательно ясно. У льва заплыл один глаз.