class="p1">– «Консервы» дадут легитимную крышу, от них больше ничего не надо будет. Если и не найду Шамана…, попробую занова разобраться с историей по поводу смерти Кирилина. Возможно ведь и получится прояснить историю с капитаном. А за время моего отсутствия и здесь все подзабудется! А?

– Кирилин контактировал с некоторыми работниками из посольства, но сейчас кого из них уже перевели, а кто-то не выходит за его пределы. К кому ты собираешься обращаться?

– Ну, это мои проблемы.

– Почему ты не веришь в следствие? – сокрушительно вздохнув, пробормотал Морозов. – В бега «ударишься» – еще хуже будет. Тогда тот-же Крапивин, громче всех голосить будет, что ты и есть самый главный фигурант во всей этой истории. А меня еще в пособники запишет.

– Следствие? – тихо прошептал Захаров. Глядя на блики пламени огня. – А будет ли кто вообще разбираться? Посмотри, что в стране творится! Все же трещит кругом и рушится. Уезжать мне нужно из страны, переждать пока все не уляжется. Я не пойду в тюрьму, Петрович – это я твердо решил.

– Черт его знает, может ты и прав, – пожав плечами, проговорил Морозов. – Ладно, посиди пока здесь, а я пока кое с кем по телефону потолкую.

– На часы посмотри, поздно уже звонить, – отозвался устало Захаров.

Бывший начальник остановился и сунув руки в карманы камуфляжа сказал:

– Благо у нас страна большая и на востоке уже наступил новый день.

– Ты хочешь созвониться с друзьями из Владивостока?

– Если получится сделать тебе документы, то не надейся, что уходить будешь как фраер, в белых брюках через финскую «форточку». Пойдешь чернорабочим на рыболовном сейнере через порт Пусан.

– Через Корею, так через Корею, – проговорил Захаров, кивнув в знак согласия. – Готов двинуть хоть последним кочегаром.

– Посиди пока, а я скоро.

Не прошло и пяти минут, как до сидевшего у костра Захарова, донеслись чьи-то осторожные шаги. К костру подошла заплаканная Лариса. С отрешенным видом она села на пластиковый стул, кутаясь в клетчатый плед.

– Не спится? – с сочувствием спросил Игорь. – Может перекусишь?

– Зачем я здесь? – со вздохом спросила женщина.

– Это грустная история, – отозвался Игорь. – Не забивай себе голову. Уже сегодня я отвезу тебя к доктору и все в твоей жизни встанет на свои места.

– Опять к доктору? – передернув плечами, прошептала та, глядя на языки пламени.

– Что поделаешь, но так надо…, для твоего же блага.

– Это ты так решил? А меня ты спросил, нужно ли мне все это?

– Пойми, Лариса, – терпеливо проговорил Игорь. – У тебя появится шанс начать новую жизнь, после лечения.

Женщина презрительно посмотрела на собеседника и тихо проговорила:

– До встречи с тобой, я значит жила не правильно?

– А ты считаешь, что твоя прошлая жизнь – это и есть идеал к которому нужно стремиться?

– Много ты понимаешь! – выпалила, с остервенением Ситникова. – Все в нашей жизни, вращается вокруг отношений между мужиком и бабой. Это ты с дружками считаешь, что быть проституткой – это порок.

– Ну, у тебя-то наверняка на этот счет другое мнение?

– Конечно! В нормальных странах – это нормальное явление. Это в нашей стране, козлы партийные считали, что секс за деньги – это преступление. А ты хоть знаешь, что между прочим история возникновения Рима, связана с проституткой?

– Что это ты имеешь ввиду? – нахмурившись, уточнил Игорь.

– А то, что по приданию, волчицей вскормившей легендарных основателей Рима, была «гетера». Которую за жадность и называли волчица.

– Это ты про Ромула и Рема намекаешь?

– Про них родных и про проститутку Лоренцию.

– Вот те на! Не знал если честно про эту историю, – признался Захаров, покачав головой. – Я со школы считал, что парней вскормила настоящая волчица.

– Говорю же тебе, что – это была проститутка! Раньше в ее честь, ежегодно устраивали карнавал в цирке. Где под звуки труб, толпа обнаженных проституток выходила к зрителям. Исполняя эротические танцы.

– И, что? Сенат смотрел на этот шабаш?

– Поначалу смотрел, а потом закрыл, – со вздохом отозвалась женщина. Нахмурившись глядя на пламя костра.

– Вот видишь! Закрыли и правильно сделали. Почему? Да потому что – это действо расшатывало устои общества!. Так, что ты явно перегибаешь.

– Ничего я не перегибаю! – выпалила Лариса. – Ты наверное забыл про их общие бани. В стенах которых могло купаться до тысячи обнаженных человек сразу.

– Картинка конечно невероятная, – кивнув головой, буркнул Игорь. – Можно представить, что там творилось, среди стольких мужчин и женщин. Только ведь и разложение Рима произошло в том числе из-за разложения нравов. Это благо, что на изменения нравов народов Европы оказало распространение христианство. Если бы не священнослужители, проповедующие учение Христово, то кто бы призвал народы к целомудрию в вопросах секса. Ты так не считаешь?

– И, что твои попы добились великих побед? – криво усмехнувшись, воскликнула женщина. – Они, что вас кабелей переделали? Или вытравили в женщине желание отдаваться за деньги? Чего ты гонишь?

Захаров покачал головой, сделал несколько затяжек и терпеливо проговорил, глядя на бледное лицо собеседницы:

– Нет конечно…, но именно священники вели борьбу с половой распущенностью и проституцией. И это глупо отрицать! Да, они не смогли переделать веками сложившиеся нравы, которые основывались на примитивных половых рефлексах – это правда. Именно поэтому первые христианские императоры вынуждены были относится к проституции терпимо. Что поделать…, в эпоху переселения народов, с ее бесконечными походами, целомудрие уступало вашей братии.

Ситникова криво усмехнулась и покачав головой сказала:

– Твое христианство и раньше и теперь, беспомощно в своих жалких потугах изменить природу людей. Мужики и бабы всегда плевали и будут плевать, на строгие указы и постановления. Тебя послушать так наше племя для вас мужиков несет одни беды.

– Ну ты то хочешь, чтобы я говорил о благе проституции для всего человечества?

– Да пошел ты! – выпалила женщина, кутаясь в плед.

Захаров плеснул не много водки в пластиковый стаканчик и подвинув тарелку с овощами и салом к гостьи сказал:

– На здоровье. Скажи лучше откуда такие познания в истории?

– Я между прочим в прошлой жизни была учителем.

Лариса выбрасила окурок и взяв стаканчик, одним глотком проглотила его содержимое, скривившись при этом.

– Плохо пошла? – с сочувствием, уточнил Захаров.

– Это же не водка, а одикалон какой-то, – выпалила та в ответ. Чего вы «паленой» травитесь?

– На заграничную денег не хватает. Уж извини, какая есть! – отрезал Игорь. С тревогой глядя на подходящего Морозова.

– О чем судачите? – с деланным безразличием, бросил тот. Подозрительно глядя на бледное лицо гости.

– Да вот философствуем помаленьку, – пробормотал Игорь.

– И какая повестка собрания? – спросил Морозов. Наливая несколько глотков водки