В связи с переходом заместителей министра внутренних дел Рясного и Обручникова на аналогичные должности в госбезопасность, уходом на другую работу замминистра За-венягина и смертью замминистра Чернышова, на Богданова в соответствии с распоряжением министра от 26 июня 1952 года в дополнение к старым теперь свалилось ещё значительное число оказавшихся бесхозными ведомств. Ему было поручено наблюдать за работой Главного управления лагерей железнодорожного строительства (ГУ/1ЖДС), некогда родного Главного управления строительства шоссейных дорог (ГУШОСДОР), Главного архивного управления (ГАУ), Сталинградгидростроя, Куйбышевгидростроя, Среднеазиат-гидростроя, Особого дорожно-строительного корпуса (ОДСК), УМВД по МО и Отдела детских колоний (ОДК) [А.5]. В общем, Николай Кузьмич оказался в ту пору в роли одного из основных заместителей министра, тянувшего всю строительную работу.

В плане реализации этой руководящей деятельности можно отметить несколько имеющихся в нашем распоряжении приказов. 25 июля 1952 года были введены утверждённые Богдановым «Нормы выработки» на работы по очистке площадей от мелкого леса и кустарника в зоне затопления водохранилища Куйбышевской ГЭС. При этом устанавливались размеры будущего морского дна, которое должно быть обработано бульдозерами и кусторезами, а также приведено в порядок «ручным способом со сжиганием».

Аналогичные приказы, нацеленные на более чёткую организацию работы, были подписаны Богдановым по Шекснагид-рострою, Главгидроволгострою, Гидропроекту МВД СССР и др.

А в ГУШОСДОРе пришлось наводить порядок в связи с «неудовлетворительным состоянием трудовой дисциплины», требования к которой в те годы опять непомерно ужесточились. Начальника Главка Н.И. Литвина обязали принять необходимые меры [А.5].

Начало 1950-х годов было сопряжено с чрезвычайно интенсивной работой МВД. Очередной отпуск руководящим работникам хотя приказом и предоставлялся, но фактически для отдыха не использовался. Однако свою супругу Николай Кузьмич иногда отправлял на курорт, чтобы в санатории мама могла подлечить сердце и особенно болевшие от полиартрита суставы пальцев рук. Оставаясь дома со своими сыновьями, папа старался, насколько возможно, уделять нам внимание. В своём письме в Цхалтубо отдыхавшей мамочке отец посылал привет от «папки, сыновей и прочих домочадцев». Сообщал, что «дома обстоит всё в порядке, ребятки учатся, здоровы». Подробно описывал наши школьные дела, отмечал, что «Юра старательнее и правильнее делает, а Вова очень рассеянный». По случаю праздника 23 февраля «на дачу не ездили, так как началась сильная оттепель». Вместо этого «гуляли на улице, потом я их вымыл в ванне и в 4 часа отправил к Головковым на день рождения Игоря. Вернулись они в десятом часу, довольны, как говорил мне Юра утром». Николай Кузьмич просил супругу при возможности на месте продлить срок пребывания в санатории: «Дополнительное лечение имеет огромное значение, так как закрепит здоровье». В заключение подписал: «Остаёмся любящие тебя Вова, Юра, папа» [А. 19].

К началу 1953 года состав заместителей министра внутренних дел пополнился тремя новыми руководителями: инженер-полковниками П.Г. Шмаковым и П.К. Георгиевским и генерал-майором интендантской службы Я.Ф. Горностаевым. Теперь нагрузка на Богданова несколько снизилась, и под его наблюдением остались только ГУ/1ЖДС, ГУШОСДОР, ГАУ, ОДСК, к которым прибавился (обычно курировавшийся лично министром) 4-й специальный отдел, ведавший небезызвестными шарашками — специальными конструкторскими бюро [Л.23]. В качестве административно-общественного поручения совместным приказом МВД и МГБ от 7 января 1953 года Богданов, как и прежде, был включен в состав 6 членов президиума Центрального Совета физкультурноспортивного ордена Ленина общества «Динамо», председателем которого назначили замминистра госбезопасности А.А. Епишева.

С течением времени противоречия между США и Великобританией, с одной стороны, и СССР — с другой, не только не сглаживались, но постепенно всё сильнее обострялись. О прошлом союзничестве пришлось окончательно забыть.

По указанию президента США Трумэна был разработан обширный доклад «Американская политика в отношении Советского Союза», где излагались основные принципы и методы готовившейся войны. Соединённые Штаты хотели разговаривать с нашей страной исключительно языком силы, показав при этом, что они располагают достаточной мощью не только для отражения нападения, но и для быстрого сокрушения СССР. Специалисты советовали своему президенту: «США должны быть готовы вести атомную и бактериологическую войну». Для этого им нужна «высокомеханизированная армия, перебрасываемая морем и по воздуху, способная захватывать и удерживать ключевые стратегические районы, которую должны поддерживать мощные морские и воздушные силы». Американские стратеги предсказывали, что «война против СССР будет тотальной в куда более страшном смысле, чем любая прошедшая война» [Л.45].

В соответствии с этой концепцией стали, как ядовитые грибы, рождаться тщательно разработанные планы разгрома нашей страны. В одном рекомендовалось нанести первый удар по 20 советским городам. В другом считали более правильным сбросить 133 атомные бомбы на 70 городов, из них 8 на Москву и 7 на Ленинград. Ещё лучше было бы кинуть 200 атомных бомб и 250 тыс. тонн обычных зарядов на 100 городов. Совсем прекрасно, если сбросить 300 атомных бомб и т. д. При этом скрупулёзно подсчитывалось, сколько миллионов людей погибнет после первого удара, второго, третьего… и как потом поступать с человеческими остатками [Л.45]. В то же время президент Трумэн постоянно стремился обвинить Советский Союз в агрессивных намерениях.

Сложным было и внутриполитическое положение страны. В Прибалтике и западных областях Украины продолжалось вооружённое сопротивление националистов-сепара-тистов, которых почти открыто, якобы в интересах своей национальной безопасности, поддерживали США, снабжая оружием и деньгами, а также вдохновляя морально в передачах радиостанций «Голос Америки» и «Свободная Европа». Кровавые выступления националистов удалось полностью подавить только в начале 1950-х годов.

Вследствие колоссальных расходов на атомный проект, содержание армии, флота и на другие военные программы заняться повышением благосостояния советского народа не представлялось возможным. Приходилось выделять значительные средства на помощь братским странам социалистического содружества. Летом 1947 года США выступили с инициативой оказания экономической помощи тем странам Европы, которые в ней нуждались, названной планом Маршалла. Советский Союз сначала поддержал это, вроде бы, благое дело, но на поверку оказалось, что Соединённые Штаты ставили воспользовавшиеся экономической помощью страны в свою полную политическую зависимость, а для СССР готовили унизительную роль младшего, опекаемого и зависимого партнёра. Такая перспектива вызвала категорический отказ не только Советского Союза, но и Албании, Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии, Финляндии, Чехословакии и Югославии от подобной помощи. Экономические проблемы в этих странах пришлось решать за счёт только советских средств путём заключения двусторонних договоров. При этом в СССР и за рубежом понадобилось ещё вести широкую разъяснительную работу о стремлении США закабалить Европу и о позиции Москвы, которая «никого не ставила и не желает ставить в зависимое положение».