В Бостон он прилетел в одиннадцать часов вечера. Бостонскиймеждународный аэропорт был расположен в полутора часах езды от намеченной целимаршрута. Такси довезло его за шестьдесят пять минут — в эти вечерние часыдороги были свободны, и расчет времени оказался не совсем правильным. Заложиввсе необходимое, он вернулся в аэропорт примерно за час до намеченного вылета идобросовестно просидел этот час в аэропортовском кафе, стараясь не привлекатьвнимания.

Перелет в Сан-Франциско занял около шести с половиной часов,и в результате он прилетел в город, когда был уже третий час ночи, здесь онверно рассчитал смещение часовых поясов между Восточным и Западным побережьями.Но, в отличие от Бостона, здесь пришлось довольно долго искать необходимуюулицу и дом, в результате чего он несколько выбился из графика. Кроме того,дом, который был им выбран, оказался расположенным в очень неудобном месте,рядом находилась открытая круглосуточно бензоколонка, и пришлось действоватьдостаточно осторожно, потеряв при этом лишние полчаса. Затем он долго добиралсядо выбранной заранее гостиницы, где его должна была ждать заранее заказаннаяавтомашина. К счастью, расчет на пунктуальность и точность американцевполностью оправдался, такси ждало его у отеля сорок четыре минуты, и водительтерпеливо дремал за рулем, благо вызов был полностью оплачен еще за несколькочасов до этой встречи. В этом районе города проживало много японцев и повсюдуслышалась их оживленная речь. Уже в автомобиле Дронго взглянул на часы. Оннесколько отставал от графика, но пока у него был небольшой запас времени.

В аэропорт они приехали за полчаса до вылета самолета, и онедва успел пройти регистрацию. Еще через полтора часа его самолет совершилпосадку в Фуллертонском муниципальном аэропорту Лос-Анджелеса. Здесь его такжеждала машина. От Фуллертона до Сан-Фе-Спрингс было самое короткое расстояние попрямой, и машина довезла его за тридцать пять минут. Часы показывали шестой часутра. Нужное ему здание в этот раз он нашел довольно быстро, а сама установкааппаратуры заняла около десяти минут. Он взглянул на часы, у него в запасе былоеще полтора часа. Пока все шло точно по графику, и он боялся сглазить, нерешаясь признаваться самому себе в успехе задуманного.

И, конечно, сглазил. У Норфолка, несмотря на ранний час, онипопали в серьезную пробку, впереди по дороге опрокинулся грузовик, и почти всеспешившие в эти ранние часы на работу водители вынуждены были ждать, покаполиция впереди разбирается с опрокинувшейся машиной. В аэропорт он уже неуспевал. Единственная возможность была свернуть с пятой дороги, ведущей изЛос-Анджелеса и его пригородов в Фуллертонский аэропорт, на сорок вторую,направляясь в Лос-Анджелесский международный аэропорт. Что он и предложилводителю. Конечно, это сильно выбивало из графика, но другого выхода у негопросто не было. Это был резервный вариант, предусмотренный как раз для такихслучаев.

В Балтимор он уже не успевал. Но даже три города из четырехбыли совсем не плохим результатом трудного дня, и, взяв билет в Вашингтон, онсумел выспаться в самолете, летевшем почти семь часов до столицы СоединенныхШтатов. Теперь он был готов к любым неожиданностям. Необходимая страховка былапредусмотрена, и он мог идти на свое первое свидание в Нью-Йорке. Вернувшись вВашингтон, он позвонил в российское посольство по условленному заранеетелефону.

— Добрый вечер, — сказал он, в столице был уже вечерследующего дня, — я только что приехал из Москвы. Меня просили встретиться сгосподином Уваровым.

Это был работник посольства, занимавшийся оформлениемдокументов. Американцы точно знали, что он не был сотрудником разведки.

В данном случае этот вариант устраивал всех. Дронго получалнеобходимую информацию от человека, не знавшего истинных целей прибывшего. Российскаяразведка не подставляла лишний раз своих людей, так как почти все телефонытрадиционно прослушивались и выходить на связь с кем-либо из сотрудниковразведки означало привлечь к себе длительный и заинтересованный интересамериканских спецслужб. И, наконец, сам Уваров мог в случае необходимостисвязаться с представителями службы безопасности посольства и помочь Дронго врешении некоторых вопросов.

— Слушаю вас, — раздался в трубке мягкий голос работникароссийского посольства.

— Господин Уваров? Вас беспокоит… — он назвал фамилию своегопаспорта, — мне бы хотелось узнать, не передавали ли вам для меня каких-либописем?

— Да, — сразу ответил Уваров, — у меня есть для вас письмо.Когда вы можете зайти в посольство?

— Прямо сейчас. Я живу в отеле «Савой».

— Вот и прекрасно, жду вас. — Кажется, Уваров дажеобрадовался. Конечно, он обязан был выполнять все указания посла или офицераслужбы безопасности, но его самого явно тяготили обязанности Джеймса Бонда. Онпросто не годился для такой роли.

В посольстве на имя Дронго был заказан пропуск, и он,довольно быстро пройдя необходимые формальности, оказался в кабинете Уварова.Сотрудник посольства был невысокого роста, лысоватый, пухленький молодойчеловек с каким-то комическим брюшком, словно вместо живота у него былавтиснута под одежду подушка, да и та боком. Увидев Дронго, он испугался ещебольше. У сотрудника российского посольства было двое маленьких детей, и почтивсю свою зарплату он откладывал на будущее, страшась одной мысли попастьобратно в неустроенную и разоренную страну на зарплату в тридцать долларов.Именно поэтому он боялся и своих руководителей, которые просто могли отозватьего обратно в Москву. И американцев, которые могли выслать его из этой чудеснойстраны и лишить зарплаты почти в две тысячи долларов, представлявшие целоесостояние по сравнению с обычными зарплатами служащих в странах СНГ. Дажевозвращаться несчастному Уварову было некуда — квартиру свою он сдавалиностранцам, заключив с ними договор на три года и взяв деньги вперед.

— Вот ваш конверт, — осторожно сказал Уваров, показывая насвой стол. От страха он даже не прикасался к конверту, предпочитая держать егоисключительно через носовой платок. Страх оказаться без денег на своей прежнейработе в МИДе был парализующим. При одной мысли об этом начинали болеть всезубы. Зубы вообще были особой проблемой всех сотрудников посольства. Работавшийпри посольстве стоматолог мог бесплатно осмотреть вас, даже помочь в случаяхкрайней нужды. Но «голливудскую улыбку» он вам не мог сделать ни при какихобстоятельствах — не было ни материалов, ни разрешения на подобныеэксперименты. Да и стоило все это очень дорого. Поэтому многие сотрудникипосольства предпочитали рвать уже гниющие зубы, но не вставляли новые, резоннополагая, что этим можно заняться по возвращении на Родину.

Дронго вскрыл конверт. Там было всего лишь несколько фраз.Установлено, прочел он, что дом Михаила Капустина в Бруклине был куплен черезпосредника Кэвена Роу, являющегося представителем колумбийской мафии вНью-Йорке. Советуем проявить крайнюю осторожность. По прочтении уничтожить.

Он опустил листок. Только этого ему и не хватало. Послеутомительного дня болела голова. Уваров испуганно посмотрел на него.