Как я понял из вранья эмо, да и сейчас вот тоже металюдь какая-то подтвердила, с нечистиками у местных неважно. Не вообще: те же защищённые обиталища, да даже амулеты (продавливаемые, как показала практика) есть, не вопрос. Но вот что-то серьёзное сделать у людей вроде как руки коротки. Или цена велика. А Леший “шалит”, сам видел.

Так вот, а почему бы и не “ведьмак”? Не настоящий, ведьм злобный, а шутовской. Типа как у польского пана.

Охота, стращание нечистиков. А если они договороспособны — то и разговор с ними. В принципе — такое, приятное занятие, мне ещё по прочтении похождений беловолосого мечталось. Не то, что он творил в книгах, после второй — там бред и дичь, мутаген остатки мозгов разжижил, похоже.

А вот сама концепция: дорога и нужное дело. Самое смешное, что награда… ну не сказать, что не нужна вообще. Но не критична. С едой проблем нет, а что мне нужно…

— Девок не дам! — насупилась карапузина.

— Мужиков тоже не надо. И тебя, — уточнил я, — не надо.

— Вот спасибо, хорошо, — надулась девчонка.

Показывая, что точно метачеловек. И лет за тридцать, а то и побольше была до катастрофы.

— Хорошо — и хорошо. Кафтан починить надо. Информация нужна, что в округе творится. Сам я не местный, интересно.

— Да, у нас тифлингов, почитай, всех извели, — покивала девчонка. — Мало нас осталось. Хоть и не осудишь, ну да ладно. Починим косуху твою, Кащей. И расскажу. И всё?

— Авансом ответ. Ты меня ждала, — уточнил я, фактически утверждая, а не спрашивая. — И знала, что с лешим могу сладить.

— Ждала. Почувствовала, — весьма кратко, но в целом понятно ответила девчонка.

— Ладно. И чего не жалко будет, — широко улыбнулся я.

— Ну… ладно, Кащей. Будет, — нахмурилась почему-то она.

Развернулась и потопала в пролом. А у меня по спине мурашки забегали, хотя несколько явно живых рож за частоколом меня успокоили.

Покатил байк по тропинке, через поле, к лесу. И думал и прикидывал. Дело вот в чём: развернувшаяся девчонка легко поскакала в селение. Но дело в том, что одна из её ног была ногой скелета. Одни кости, белые, невесть чем скреплённые, как бы не магией.

И тифлинги, полудемоны из игрушки. В принципе — вполне возможно, название для “условно-опасных” металюдей. Много всякой пакости, от вампиров из Штатов, которые и не вампиры толком, до оборотней европейских, неправильных. Много всякого, помимо орков-ельфов-гнумов. И не нечисть, теоретически, может быть, а именно изменённые люди. И эта девчонка, видимо, тоже “тифлинг”. Как и меня за него приняла…

Хотя, какое там “приняла”! Я-то, похоже, он и есть в самом прямом смысле. Не потомок, а именно полудемон. Ну и пофиг.

Правда, ощущается сюрреалистичность, бредовость даже разговора на дровах от частокола с зеленоглазыми черепушками. Ну, она тоже не девочка. Чёрт знает, что за металюдь, но костяная нога намекает на явную небеззащитность. И то, что она “почуяла” и сбагрила разговор с лешим мне — совершенно не означает, что эта соплюха не завяжет мои канаты изящным макраме, например.

Ну да ладно. А делать-то мне что? Мечты о ведьмачьей карьере мне нравятся, но вот как их осуществлять-то?

Ну, для начала, не полезу я глубоко в лес. И байк оставлю. Своими двоими пойду. Для начала — попробую наладить диалог словами. Потом, если не выйдет поговорить — потыкаю в дерево какое. Вроде, лешие на это болезненно реагируют.

И вглубь леса не суюсь. Чтоб вырваться можно было, сам себе напомнил я. А то лихость, глушащая разум, мне не слишком понравилась. Видимо, Боль закалки к азарту не дала, ну и ухватился я за не приглушённо-остранённую, а НАСТОЯЩУЮ эмоцию.

Под эти мудрые мысли я до леса и дотопал, точнее, до опушки. Байк оставил, вздохнул над дырами в кожанке, да и потихоньку вошёл в лес.

Лес на меня отреагировал фактически сразу: деревья задёргали ветками, как при ветре, при том что ветра ни черта не было. В чаще заухало, завыло, заскрипело. Трава под ногами стала по прочности как кусты какие. Не резала, подозреваю, только в силу прочности кожаной сбруи.

— Леший, поговорить надо! — заголосил я, чувствуя себя то ли бухим богатырём на распутье, то ли идиотом.

Издевательское ржущее уханье из чащи показало, что не только я себя таким чувствую. Но поорать ещё не помешает. И голосил я всякие слова, почти без мата (ну, мата было не больше половины сказанного — точно) в леший адрес. Призывая нечисть к конструктивному диалогу.

Нечисть не призывалась, ухала и скрипела. А ощущение взгляда буквально физически давило на плечи. Почти как атака, хотя слабовато, конечно, для атаки.

При этом, вот я зашёл в лес на метров двадцать. Но сзади уже ни просвета. Деревья “типа незаметно” сомкнулись. Вот не знал бы я точно, что стою на месте и откуда пришёл — был бы уверен, что сзади чаща непролазная. А впереди тропинка приветливая, угу. На самом деле — тропинка как тропинка, и даже лучи солнечные листву пробивают. Но туда я точно не пойду.

Так, ну раз словами не понимает, побуяним немного, заключил я. Не сильно, деревья пока ломать не буду, а вот кустик какой…

Дёрнул я кустик, и навернулся нахрен. Трава, под оглушительные звуки леса, стала просто каменной, и попытка отшагнуть привела к падению. Но падая, увидел я взмельк, на который отреагировал выброшенными тросами. Не “на пробой” — всё же было желание договориться, да и всё, мне известное, говорило, что лешие — пакостники, но не злодеи.

А обвил я тросами… блин, а это кто, ошалело уставился я на добычу. Видимо, заведующую травой, поскольку торчащие травяные колья, после выдёргивания нечистика, опали.

А вот нечистик был… точнее — была ОЧЕНЬ странной. Большой нос, огромные глаза, морда клином. Не отвратная уродина, но далеко не красавица. И очень “чужая”, при сходстве с человеком. Тощая до невозможности, но бледная, голая, с очевидными первичными и вторичными.

И руками и ногами метра в два длиной! с пятью-шестью суставами! Ну реально, какое-то ксенофобское ощущение вызывала эта нечисть.

Впрочем, через секунду нечисть стала вызывать скорее жалость. Скрючилась своими длиннющими лапами, поникла носом и очень жалобно захныкала.

Нет, ну отпускать не буду точно, пока не добьюсь своего. Но это точно не леший, это что-то другое.

А лес, тем временем, гремел так, что я