Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зачем же я все это рассказал? А затем, что абсолютно уверен: все лучшие истории в жизни человека случаются только тогда, когда он выпьет лишнего.
Все чаще из-за пробок возникает соблазн спуститься в метро. И однажды я спустился. Было это на станции «Полянка». И вот какая кошмарная история из этого вышла.
Как только я прошел через турникет, ко мне тут же подскочил милиционер. Он специально ждал именно меня, это точно. Прямо выбежал.
– Ваши документы, – сказал он.
Я понимаю, если бы меня остановил гаишник. Тут возможны два варианта. Первый. Он проверяет документы, благодарит за сотрудничество, желает счастливого пути, я уезжаю. Но так не будет. А будет второй вариант. Генеральная доверенность, выданная на год организацией, его не устроит, и он потребует путевку.
– У вас же должна быть путевка на каждый день, – с недоумением произнесет он.
Тут у меня сдадут нервы. Произойдет это потому, что у меня нет путевки. Я выдам ему что-то очень грубое. Иначе он будет по-прежнему говорить о том, что у меня нет путевки. А так он сразу полностью сосредоточится на том, что услышит. Сосредоточившись, он вызовет подкрепление. Этот вариант, таким образом, может закончиться в КПЗ. Но, скорее всего, закончится все-таки тут же, у машины. Я дам ему денег, он поблагодарит за сотрудничество, скажет: «Поаккуратнее», – и я уеду.
То есть я, в принципе, понимаю, как вести себя на дороге. И совершенно не понимаю, как вести себя в метро, когда ко мне подходят точно с таким же вопросом.
Но я, кажется, нашел выход. Я дал ему водительское удостоверение.
Он покрутил его и с недоумением посмотрел на меня.
– При чем тут это? – с неким вызовом спросил он.
– Вот фотография, – объяснил я. – Вот фамилия.
– Так прописки-то тут нет! – просиял он.
– Нет, – помрачнел я.
– Ну вот. Откуда пожаловал к нам? – он спрашивал уже с сочувствием. – Не сидится дома-то? В Москве веселее? Почудить маленько приехал? Один или с кем-то?
Он уже вовсю вел со мной оперативную работу.
– Вот, здесь же написано: место жительства – Москва, – нашел я. – Есть еще вопросы?
– Конечно! – обрадовался он. – Прописка-то где? Нет? Пройдемте.
Мы зашли в небольшую комнатку. Там уже сидел какой-то несчастный человек, абсолютно пьяный. По-моему, он был без сознания.
– Знаете что? – заявил я милиционеру.
Он очень заинтересовался и переспросил:
– Да-да?
– Боролись бы лучше с чеченскими сепаратистами и украинскими проститутками.
– Не могу, – пожаловался он.
– Почему? – удивился я.
– Потому что сейчас я борюсь с вами.
Ответ был хорош. Он, кстати, пока выигрывал по очкам.
– Ну, так что, – говорит, – будем искать паспорт?
– Нет, – перешел в контратаку я. Все равно ведь не было паспорта.
– Будем, – удовлетворенно возразил он. – Выкладывайте на стол все, что у вас в карманах. Произвожу личный досмотр. Имею право по Административному кодексу.
– А по Конституции – нет.
– А какая статья Конституции?
– А какая статья Административного кодекса?
– Ну, дорогой мой, так мы далеко зайдем, – обиделся он. – Ладно, адрес, где живете, назвать можете?
«А ты не такой уж и крутой парень», – подумал я. Я назвал.
– Отлично. А индекс?! – он радовался как ребенок.
– Адрес назвать любой может. А вот вы индекс назовите.
Я назвал.
– Да, но в индексе шесть цифр, а не семь, – озабоченно посчитал он. – Перепутали с номером телефона вашего? Ну ладно, будем вам звонить. Это домашний или мобильный?
Я замолчал. Нечем, честно говоря, было крыть.
– Ну, так что, есть домашний телефон? Позвоним и проверим, вы это или не вы.
– Есть. Но звонить не будем. Все равно дома никого нет.
– Так! – возмутился он. – По-моему, вы все это специально!
– А по-моему, вы.
– Знаете что? Вы не оставляете мне выбора.
Я понял, что и этот вариант, хоть он до сих пор и говорил со мной на «вы», очень быстро закончится в КПЗ. Можно было, конечно, предложить ему денег. Но никакая сила на свете не заставила бы меня это сделать.
– Ну, так что, точно не дадите домашний телефон? Не будем звонить?
– Нет.
– Повторяю: вы не оставляете мне выбора, – вздохнул он.
– Да. Делайте то, что должны, – устало сказал я.
– Хорошо. Тогда я вас отпускаю.
Я ушел. Но не в метро. Я вышел на свежий воздух и поехал на такси. И я больше никогда не буду спускаться в метро. Наверное, этого он и добивался.
Мне рассказали, как один бульдозерист раздавил своим бульдозером машину гаишников, которые в лесу грибы собирали. Они долго думали, на какой машине им поехать в лес. У каждого была своя. В итоге решили на государственной. И не потому, что им свои джипы по лесным дорогам гонять было жалко, а чтобы, не дай бог, в лесу их машину никто не тронул. Синие-то номера – ведь гарантия.
Так они и сделали. В лесу дело пошло. Они уходили все дальше и дальше и только аукались. Корзинки их были уже почти наполнены какой-то лесной дрянью, на которую нормальный человек и внимания-то не обратил бы. А гаишникам все это очень нравилось.
И вот они вдруг слышат какие-то далекие гудки. Кто-то прямо надрывался, но где – не очень понятно. Хотя волнение какое-то через эти гудки, конечно, передается. Они и думают: может, с их государственной машиной что-то все-таки случилось? И побежали к машине. А гудки-то все глуше и глуше. Тогда они побежали в другую сторону. Тут гудки вообще прекратились. Началось болото. А одному гаишнику вообще показалось, что темнеть стало и очень быстро. Но нет, это просто тучи над ними собрались, а потом и дождь пошел.
Вот гаишники и задумались, куда же им дальше идти-то. Ведь они на гудок неслись, не разбирая дороги. И вот болото. И никакой дороги поблизости. И ни одного нарушителя правил дорожного движения, чтобы строго спросить с него, куда им идти. Куда бы он ни послал их, они пошли бы туда в это мгновение их жизни, не задумываясь.
Что же делать? Конечно, можно было бы по рации вызвать соседей. Но ведь нет ни соседей, ни рации.
Ну, что еще они могли придумать? А еще можно было бы в свисток посвистеть. Какой хороший выход! Свистишь себе в свисток, пока кто-нибудь не остановится, и ни о чем не беспокоишься. И свисток у одного нашелся. И он посвистел в него какое-то время. Но, видимо, сам себе таким идиотом показался, что даже перестал.