– Ой, придется будильник ставить…

– Ничего, потом можно опять залечь.

– А если мама спросит, куда я собрался?

– Твоя мама что, в пять встает?

– Нет, не раньше полвосьмого.

– Ну то-то же. Хочешь, я тебя разбужу?

– Нет, я будильник поставлю. Он у меня тихий, мама неуслышит.

– Порядок. Договорились!

В субботу в начале шестого утра дело было сделано –проколоты все четыре колеса красной «Шкоды».

– Вот видишь, Гошка, как все просто, если не поленишьсярано встать, – потирая руки, сказал довольный собою Леха. – Только явот думаю…

– Ну, что ты еще придумал?

– А то, что следить за ним придется мне одному… Что,конечно, плохо.

– Ты имеешь в виду, что я должен пойти с Лидией?

– Конечно. Она же девчонок не знает.

– Нет, Леха, следить за ним надо вдвоем, мы позвонимЛидии…

– Гошка, как, ты думаешь, она к этому отнесется?Испугается и все такое. Нет, надо мне взять с собою Ксюху. Она нормальная,годится для такого дела, а ты возьми с собою Сашку и ступай к Лидии. Тем болеенадо их познакомить, кто знает, чего дальше-то будет.

– Ладно, – кивнул Гошка, которому смертельнохотелось еще поспать.

На этом они расстались.

Когда Гошка продрал глаза и глянул на часы, ему стало дурно.Четверть десятого! А он обещал Лидии Павловне в десять быть у мастерской еесына! Ужас! Он как ошпаренный вылетел из своей комнаты.

– С добрым утром, Гошка!

– Привет, мам! Только я жутко опаздываю!

И он бросился в ванную.

– Чудак-человек, у тебя же каникулы! – раздалосьему вслед.

Через минуту он влетел на кухню:

– Мам, я завтракать не буду, некогда, опаздываю!

– Куда, хотела бы я знать!

– Да мы тут с Лехой…

Гошка исчез в своей комнате, молниеносно оделся, крикнув находу:

– Мам, пока! – понесся бегом по лестнице.

Уже подбегая к метро, он сообразил, что начисто забыл о том,что собирался взять с собой Сашу. «Ну и ладно, – со зла решил он, –главное, чтобы Леха не упустил дядьку. – Немного отдышавшись в вагонеметро, он подумал: – Какое идиотское дело: растекается во все стороны, как водауходит в песок. Одно хорошо – вчера без спешки отыскали дом в Малом Кисловскомпереулке и сегодня не надо тратить время на поиски».

Он еще издали увидел Лидию Павловну, бредущую по улице, иприпустился бегом.

– Лидия Павловна, здравствуйте! – догнал он ее.

– О, Гоша! Ты что так запыхался? А где Леша?

– Я один. Понимаете, я проспал, и вот… А у Лехи тожеважное дело, он с утра следит за тем типом. А вы Наташу не нашли?

– Нет, не нашла, но я подумала: в сущности, ничегостранного в том, что она ушла в отпуск, нет.

Гошка решил пока молчать о записке, найденной вчера умастерской.

Они подошли к двери. Записка исчезла. Гошка внимательноосмотрел дверь. Ничего нового он не обнаружил.

– Давайте все-таки позвоним сначала, вдруг Наташатут, – предложил он.

– Давай!

Она нажала на кнопку звонка. Потом еще раз.

И вдруг из-за двери раздался голос:

– Кто там?

– Наташа, открой, это я, Лидия Павловна!

У Гошки немного отлегло от сердца. Все-таки живой человек.

Дверь распахнулась. На пороге стояла молодая женщина оченьприятной наружности, в розовом пушистом платье.

– Наташа, я никак не могла дозвониться, волновалась, ивот… Решила приехать.

– Заходите, Лидия Павловна! Рада вас видеть! А это чтоза мальчик?

– Это Гоша, мой хороший знакомый, он согласилсяприехать со мной. Мне было страшно.

– Страшно? Почему?

– Наташа, где Толя?

– Толя? Он же уехал.

– Как уехал? Куда уехал? Когда?

– Да уже дней пять… Неужели он вас не предупредил, чтоуедет?

– Нет, и я схожу с ума!

– Боже мой, что за человек! Как он мог? Он уехал вЛюксембург и в Голландию.

– В Люксембург? Но как же он мог меня не предупредить?

– Замотался, наверное. Мне тоже это странно.

– Он тебе звонил оттуда?

– Конечно.

– Когда?

– Когда? Дай бог памяти… Кажется, вчера, да, точно –вчера!

Лидия Павловна в растерянности взглянула на Гошку. Оннезаметно для Наташи поднес палец к губам. Ему все это казалось более чем странным.

– А почему ты взяла отпуск в такое время?

– Откуда вы знаете? – удивилась Наташа.

– Я… я звонила тебе на работу.

– А, понятно. Хотите кофе или чаю? Вы завтракали?

– Я завтракала, а вот Гоша, насколько я понимаю, неуспел, да? – улыбнулась Лидия Павловна.

– Да нет, ерунда, не стоит… – засмущался Гошка.

Однако Наташа сказала:

– Да чего стесняться-то, если есть хочется? Пошли,яичницу тебе сделаю, с колбасой.

Мастерская фотографа значительно отличалась от маминоймастерской. Здесь не было «верхнего света» – стеклянной крыши. Обычная квартирав старом доме, только перегородки сломаны. Одна очень большая комната с массойаппаратуры. Одна стена затянута белой тканью, а половина другой – черной.Кухонька с двухконфорочной газовой плитой совсем крохотная.

– Лидия Павловна, может, хоть чайку выпьете или кофе?

– Да, пожалуй, чашку кофе выпью.

Гошка с наслаждением съел яичницу и выпил чаю с бутербродом.После такого завтрака Наташа показалась ему вполне симпатичной и нисколько неподозрительной. И Лидия Павловна, по-видимому, успокоилась. Если сын вчеразвонил из Люксембурга…

– Наташа, у меня к тебе просьба: если Толя ещепозвонит, попроси его, чтобы обязательно позвонил мне.

– Хорошо. Я вообще не понимаю, как он мог вас непредупредить. Тоже мне, сын называется. Мать тут с ума сходит, а он… Простобезобразие.

– Да, черт знает что! Раньше с ним такого не бывало.Может, у него какие-то неприятности?

– Неприятности? Да нет, я бы знала. Наоборот – онполучил премию очень престижного голландского журнала…