Он всегда чувствовал, что, как бы ни старался, он никогда не заслужит одобрения своего отца. У дедушки был прекрасный почерк, и отец упражнялся часами, до ломоты в пальцах выводя красивые буквы, но баба ни разу не похвалил его.

Правда, моя бабушка умела подбодрить сына и вселить в него уверенность в себе – отец был ее любимчиком, и она не сомневалась в том, что его ждут великие свершения. Любовь ее к сыну была так сильна, что она отказывалась от мяса и молока, чтобы накормить его посытнее. Отец был прилежным учеником, но заниматься в деревне, где нет электричества, не так просто. Учить уроки приходилось при свете масляной лампы. Как-то раз отец заснул за книгой, а лампа опрокинулась. К счастью, бабушка обнаружила это прежде, чем вспыхнул пожар. Отец всегда говорил, что именно любовь и доверие матери помогли ему найти свой путь, по которому он зашагал с радостью и с гордостью. Этот путь он впоследствии указал мне.

Но один раз бабушка рассердилась на своего обожаемого сына. В их краях находилось священное место, называемое Дерай Саидан, и проповедники, живущие там, иногда ходили по деревням, собирая подаяние, главным образом муку. Как-то раз один из них постучал в дверь дедушкиного дома. Взрослых не было дома, а отец взломал засов на деревянном ларе, где хранилась мука, и щедро оделил просившего. Вернувшись домой, родители пришли в великий гнев и выпороли сына.

Пуштуны знамениты своей бережливостью, хотя по отношению к гостям их щедрость не знает пределов. Баба был скуповат и выходил из себя, стоило кому-нибудь из его детей нечаянно пролить молоко или суп. Сам он был очень аккуратным человеком и не понимал, почему остальные не могут быть такими же. Будучи учителем, он имел право получить для своих сыновей скидку при оплате школьных спортивных секций и клуба бойскаутов. Скидка была столь незначительна, что учителя в большинстве своем о ней просто забывали. Но дедушка не привык ничего упускать и заставил моего отца потребовать скидку. Разумеется, отцу вовсе не хотелось этого делать. Ожидая у дверей кабинета директора школы, он обливался потом, а когда наконец вошел, начал так сильно заикаться, что директор с трудом его понял.

– Мне казалось, я продал свою честь за пять рупий, – вспоминал отец.

Дедушка никогда не покупал сыну новых учебников. В конце года он просил своих лучших учеников отдать свои книги его сыну и посылал отца домой к этим мальчикам, чтобы он забрал учебники. Отец сгорал при этом со стыда, но иного выбора ему не оставалось. Учиться ему приходилось по книгам, на которых были написаны имена других мальчиков.

– Не могу сказать, что передача учебников от старших учеников к младшим – плохой обычай, – говорил он. – Но мне ужасно хотелось иметь свои собственные книги, новенькие, купленные на деньги моего отца.

Постоянная досада, которую вызывала у отца дедушкина бережливость, стала причиной того, что он вырос очень щедрым, причем не только на деньги, но и на душевное тепло. Он положил конец семейным разборкам и сделал все, чтобы жить в мире со своими двоюродными братьями. Когда жена директора школы тяжело заболела, отец сдал кровь, чтобы спасти ее. Директор был потрясен его поступком и попросил у отца прощения за все обиды, которые нанес ему в прошлом. Рассказывая мне о своем детстве, отец непременно подчеркивал, что, хотя баба обладал тяжелым характером, он дал своему сыну такое великое благо, как образование. Хотя баба был имамом, он отправил своего сына не в медресе, а в государственную школу, где тот получил современные знания и выучил английский. Надо сказать, многие осуждали дедушку за это, но баба был не из тех, кто обращает внимание на пересуды. Он привил сыну любовь к учению и к знаниям, а также глубокое уважение к правам человека, которое отец передал мне. В своих проповедях по пятницам дедушка говорил о том, что феодальные отношения не одобряются исламом, что пропасть, разделившая богатых и бедных, должна быть уничтожена. Речь его всегда была чрезвычайно выразительна, он умел находить точные слова и емкие образы. Дедушка свободно говорил по-персидски и по-арабски, он читал отцу творения таких поэтов, как Саади, Аллама Икбал и Руми, и делал это с таким воодушевлением, словно ему внимала толпа слушателей.

Отец мой мечтал избавиться от заикания и обладать столь же звучным, красивым голосом, каким был наделен дедушка. Он знал, дедушка мечтает, чтобы сын его стал доктором. Но хотя отец был способным учеником и одаренным поэтом, ему плохо давались естественные науки и математика. Конечно, дедушка был этим разочарован, и поэтому отец решил заслужить его одобрение, приняв участие в ежегодном состязании ораторов, которое устраивалось в каждом округе. Когда он сообщил о своем намерении, все вокруг решили, что он сошел с ума. И учителя, и друзья пытались отговорить его, но отец твердо стоял на своем. Баба не сразу согласился написать речь для сына, но в конце концов все же поддался на уговоры. Отец тренировался без устали. Дома у него не было возможности уединиться, поэтому он уходил в холмы и там, под открытым небом, выступал перед деревьями и птицами.

В округе, где они жили, развлечений было не много, поэтому состязание ораторов привлекло огромное количество людей. Выступили несколько юношей, известных своим красноречием. Наконец настал черед моего отца.

– Когда я шел к кафедре, руки у меня тряслись и колени дрожали, – вспоминал он. – Ростом я был так мал, что голова моя едва возвышалась над кафедрой. От страха перед глазами стоял туман и лица слушателей расплывались. Ладони взмокли от пота, а язык стал сухим, как наждачная бумага.

Отец с ужасом думал о коварных согласных, готовых застрять у него в горле и выставить его на посмешище. Но когда он заговорил, речь его полилась легко и свободно. Слова срывались с его губ, точно прекрасные бабочки. Конечно, голос его был менее звучным и раскатистым, чем у дедушки, но он говорил так увлеченно и страстно, что полностью овладел вниманием аудитории.

По окончании его речи слушатели разразились одобрительными выкриками и аплодисментами. Но самой большой радостью для отца стала довольная улыбка, которую он увидел на лице дедушки, когда получал первый приз.

– Мне впервые удалось сделать что-то, заставившее отца улыбнуться, – вспоминал он.

После этого мой отец участвовал во многих состязаниях ораторов. Дедушка писал для него речи, и отец почти всегда получал первые призы. Он сумел превратить свою слабую сторону в сильную и завоевал репутацию красноречивого и пылкого оратора. Дедушка был так горд, что несколько раз похвалил сына в присутствии других людей.

– Зияуддин – настоящий шахин (сокол), – сказал он. – Он взлетел высоко, выше всех прочих птиц.

– Можешь подписываться Зияуддин Шахин, – говорил он сыну.

Какое-то время отец так и делал, но потом прекратил, осознав, что сокол – жестокая хищная птица, хотя он и летает высоко. Тогда он стал называть себя Зияуддин Юсуфзай, по имени своего клана.

Моя мама пошла в школу, когда ей было шесть лет, но проучилась всего несколько месяцев. В деревне, где она жила, было большой редкостью, чтобы отец отправил дочь в школу. Мама оказалась единственной девочкой в классе. Ей нравилось идти по улице с сумкой, набитой учебниками, нравилось доказывать мальчикам, что она ничуть не глупее их. Но когда она видела, что ее двоюродные сестры целый день играют дома, ей становилось завидно. Стоит ли тратить время и силы на учение, если всю жизнь тебе предстоит нянчить детей, убирать и готовить еду. В конце концов мама продала свои учебники за девять анн, потратила деньги на сладости и больше никогда не переступала школьного порога. Отец не противился ее решению. Скорее всего, он даже не заметил, что дочь бросила школу. Каждое утро, позавтракав кукурузными лепешками со сливками, он вешал под мышку кобуру с немецким пистолетом и уходил из дома на весь день, чтобы вместе с другими мужчинами обсуждать политические события местного масштаба и разрешать споры. К тому же, помимо мамы, у него было еще семеро детей, так что забот хватало.