Я не совсем поняла, что он имеет в виду, но Инвар явно не собирался ничего объяснять.

– Как будете готовы, найдете меня, – сказал он, сбегая с крыльца. – Двое из вас знают где.

– Интересно, в чем подвох?

Инвар исчез за деревьями, и мы дружно посмотрели на Камиля, который нарушил тишину.

– Какой еще подвох! – пробурчал Ларс. – Как будто мало отчисления в случае неудачи!

Он спрыгнул с перил, сел на ступеньку крыльца между Маризой и Агатой и обнял обеих за плечи.

– Так как, девчата, дружить будем? – спросил он сладким голосом, скользя ладонями по спинам девочек. – Синеглазка, с тобой-то проблем нет, а вот нашу коровку придется воспитывать. Ничего, жирок стрясет…

Договорить ему не дали. Я видела, как Ларс ущипнул Маризу и Агату за ягодицы, после чего получил сразу две затрещины и как ужаленный спрыгнул с крыльца.

– Шут, – презрительно бросил ему Камиль.

– Пижон, – не остался в долгу Ларс.

Я прикрыла глаза и попыталась отгородиться от эмоционального фона. Вмешиваться не хотелось – пусть ругаются. И тогда мне не придется становиться тем самым слабым звеном, из-за которого нам не объединиться в команду.

Чужие эмоции били по нервам, и закрыться от них не получалось. Страх, раздражение, паника, отвращение… Из этого должна родиться дружба? Инвар ненормальный. Они скорее передерутся, чем сумеют договориться.

Неумелые попытки защититься привели к тому, что эмпатический эффект усилился и разболелась голова. И поделом! Предупреждали же драконы: нельзя пользоваться обычными методами. Таша твердила, мол, рано, надо как следует развить способности эмпата и только потом учиться защите.

Однокурсники ругались, их голоса слились в неразборчивый гул. Да я и не старалась понять, о чем речь. Насмешничают друг над другом, только и всего.

– Эй, малышка Дженни! Ты уснула, что ли?!

По ноге ударил камушек, я сердито посмотрела на Ларса.

– Чего тебе?

– Нет, вы видели? Мы тут проблемы решаем, а ей все равно! – притворно возмутился Ларс.

– Вы тут ругаетесь, – возразила я, с трудом ворочая языком.

В голове словно поселился рой ос: и гудело, и жалило изнутри соответствующе. Я не впервые нарушала запрет, раз за разом испытывая сильные головные боли как наказание за непослушание. Обычно помогал Бес, терпеливо втирая в виски мазь из лечебных трав. Буквально через пять минут боль исчезала. Потом он мягко отчитывал меня за очередную неудачную попытку и просил больше так не делать.

Плюнуть на все и уйти? Или попробовать позвать Беса, пусть заберет меня отсюда!

– Дженни, что, опять? – всплеснула руками Мариза.

Она знала о приступах и их причине. Немудрено, мы же целый месяц жили в одном доме.

Я виновато кивнула и снова прикрыла глаза.

– Чего это с ней? – спросил Ларс.

– Голова болит, – кратко объяснила Мариза.

– Припадочная?

– Ларс, ты можешь хоть раз промолчать?! – рявкнула Агата.

– Не орите, – цыкнула на них Мариза.

Внезапно на виски легли чьи-то прохладные пальцы. Я дернулась от неожиданности, больно стукнулась затылком об столбик навеса и увидела перед собой Камиля.

– Точно припадочная, – не преминул сообщить Ларс.

– Извини, надо было спросить, – вежливо сказал Камиль. – Можно?

Я неуверенно повела плечом, но согласилась. Лойи всемогущий, это невыносимо! Невозможно все время опасаться удара исподтишка, когда Камиль рядом. Сын или не сын? Знает, кто я, или нет? И не спросить никак!

Пока я психовала, удерживая на лице вежливую улыбку, Камиль быстро коснулся кончиками пальцев нескольких точек на голове – и боль прошла.

– Спасибо, – пробормотала я.

Он стоял близко, слишком близко. Я видела его глаза, и теперь мне казалось, что за тонкой корочкой голубого льда прячется раскаленное летнее марево. Я чувствовала запах – аромат пряной гвоздики и капелька мускуса. Я слышала, как бьется его сердце. И совершенно не ощущала его эмоций. Ничего. Пустота.

Это пугало. Нет ничего необычного в том, чтобы держать ментальную защиту. Сейчас и я ушла за щиты. Но прятать чувства и эмоции сложно, даже бесполезно – эмпатов среди обычных людей нет. Получается, Камиль знал, что его могут «прочитать», и ему есть что скрывать.

– У тебя регулярные приступы? – поинтересовался Камиль, нахмурившись.

Лучше бы отошел! Так и хочется оттолкнуть его, заставить шагнуть назад.

– С чего ты взял? – возмутилась я.

– После слов Маризы, – пояснил Камиль. – Опять – значит, бывало и раньше.

Ах да! Спасибо, Мариза! Теперь меня точно будут считать припадочной. Однако оправдываться не хотелось.

– Я сама виновата. Это не болезнь. Спасибо за помощь, Камиль.

Он вежливо улыбнулся и наконец-то отошел в сторону.

– Малышка Дженни, если ты окончательно проснулась, может, расскажешь нам, что тут происходит?

– Почему ты зовешь меня малышкой? Я тебе повода не давала! – Ларс был невыносим, а терпение – не моя добродетель. – И почему ты решил, что я обладаю какими-то сокровенными знаниями?

– Да ладно тебе, – хохотнул Ларс. – Малышка и есть. Ты же тут самая младшая, верно?

– Может, просто хорошо сохранилась, – буркнула я. – С чего ты взял?

– А спорим? Давай на желание.

– Отстань!

– Со мной поспорь, – вдруг встряла в разговор Агата.

– Запросто.

– Вам не кажется, что мы не тем заняты? – спросил Камиль.

– Ой, погоди, ваше сиятельство, – отмахнулся Ларс. – Дай у коровки желание выиграть. Как пить дать, мне оно потом пригодится.

– У меня нет титула, – процедил Камиль, слегка побледнев. – Твое обращение неуместно.

– Да ладно! У тебя на лбу надпись – сиятельство, – хохотнул Ларс.

Камиль слетел с крыльца и схватил его за грудки.

– Слышь, ты, шут гороховый! – прошипел Камиль. – Еще раз услышу – хвост отрежу!

Еще одно косвенное подтверждение, что Камиль – сын Шейора. Слишком болезненная реакция на «ваше сиятельство». Алхимик лишился титула и имущества по решению суда, его наследник, естественно, тоже.

– Эй, прекратите!

Мариза тем временем кинулась разнимать сцепившихся парней. Агата, как ни странно, ей помогала. Интересно, длина волос в гильдии что-то означает? Судя по выражению лица Ларса – да.

Попинав друг друга ногами, ребята довольно быстро пришли в себя и даже принесли взаимные извинения. Нервы, нервы… Все на пределе, напряжение прямо-таки висит в воздухе.