он был разрушен. Увидев, что права, я была готова просто лечь на землю и умереть. Некогда величественный особняк сожжен и разгромлен. Потолка и части стен просто не хватало, но летящая лестница оказалась цела, только вела теперь в никуда. Я вспомнила, как моё путешествие в этом мире началось именно с этого дома. Как давно это было. Прошло почти три года. Три года моей жизни в этом чужом, но знакомом мире.

- Проклятые янки! – горько говорит Скарлетт, стоя рядом со мной. – Что я скажу Эшли?

- Что ты выжила и родила ему сына, - устало говорю я, глядя на такую же рассерженную и потрясенную подругу.

Вдруг мы услышали треск досок в глубине разрушенного дома. Если честно, ни я, ни Скарлетт даже не вздрогнули. Мы были слишком уставшие, чтобы реагировать на страх. Спустя мгновение на свет вышла корова. Боже! Как она тут оказалась? Посмотрев друг на друга, мы кинулись за ней, так как Присси сидела с младенцем на руках. Кое-как привязав эту удачу к повозке, мы облегченно повалились на землю.

- Надо ехать в «Тару», - говорит Скарлетт.

Я оглядываю руины особняка и, тяжело вздыхая, согласно киваю. Сил на ответ просто нет.

- Хорошо, что Эшли не видит этого.

Обычно имя и вид Эшли Уилкса вызывает во мне отвращение, но сейчас у меня нет сил даже на это. Я просто молчу.

- Давай, Мелани, осталось совсем немного, - подбодряет меня подруга, вставая на ноги. – «Тара» совсем близко. Осталось чуть-чуть.

Ночь настает достаточно быстро, но мы продолжаем медленно двигаться дальше. Скарлетт, прижимая сына, утешает малютку, постоянно поглядывая на дорогу и подсказывая путь. Когда повозка неожиданно натыкается на вывеску «Тары» я чувствую, что слезы наворачиваются у меня на глазах.

Пока я позволяю себе расслабиться на секунду, наша кляча решила сделать это навеки вечные. Лошадь просто упала, испустив последний вздох.

- Она сдохла! – заверещала Присси, как резаная.

- Замолкни, разбудишь ребенка, - строго отрезала Скарлетт, сама разбудив этим сына.

- Мы приехали Скарлетт, - тяжело говорю я подруге, тупо смотря на труп лошади. Счастливая, будет теперь отдыхать в лошадином Раю. Бегать там на зеленой травке и резвиться с другими лошадками.

- О, Боже, Мелли, - затаенно шепчет Скарлетт. – «Тара» тоже сожжена?

- Нет, она выстояла, но лошадь нет, - устало шепчу я, глядя на освященную луной и разоренную плантацию Джеральда О’Хара.

- Присси, возьми ребенка, - быстро командует подруга. – Мелли, пойдем пешком.

Так мы все вместе достигаем желанного убежища. Последние несколько метров Скарлетт ускоряется, найдя где-то силы, и кричит, зовя маму.

- Мама! Мама! Впусти меня! Я приехала! Это я – Скарлетт!

Я остановилась, увидев как Джеральд О’Хара открыл дверь своей дочери. Его потерянный и потрясенный вид сказал мне о многом. Элеонор Робийяр О’Хара мертва и готовится к погребению.

- Папа? О, па! – вымученно кидается к отцу на грудь моя подруга.

Все происходящее, словно кино. Оно и есть кино, но печаль, которую я чувствую сейчас, настолько реальна, что можно подавать к столу. Мы с Присси стоим на улице, не зная, что делать дальше. Служанка застыла возле меня на пороге дома.

- Заходи, Присси, в ногах правды нет, - шепчу я, не желая участвовать в этой сцене.

Когда крик Скарлетт прорывается наружу, я падаю на крыльцо, обессилив. Всё! Больше моих сил нет. Я хочу умереть или просто знать, что все закончилось! И еще у меня сводит желудок от голода. Эту боль в животе не спутать ни с чем.

Глава 5

Мы голодали. Настолько отчаянно было наше положение, что умершую в агонии лошадь было решено сварить. Хоть все и воротили нос, но деваться было некуда, голод не тетка. Владелец плантации Джеральд О’Хара пребывал в своем мире, вернее, в своем прежнем мире. Порой я завидовала ему, но всплакнув над своей горькой судьбой, вновь принималась за работу.

«Тара» выращивала хлопок. Он еще рос на её полях, и мы, словно рабы, пахали на них ради денег, которых не было. Призрачная надежда на выгоду, но хоть это было у нас – надежда. Возмущаться было бесполезно, если даже недавно родившая Скарлетт работала наравне с нами. Чем больше я смотрела на неё, тем больше мне было непонятно, чем привлек Эшли Уилкс эту волевую и сильную духом женщину. Потому что этих качеств в нем не было.

Когда мы были все в поле, в доме прозвучал выстрел. Я сразу поняла, что это. Тот янки, решивший ограбить нищих. Все переполошились и понеслись в дом, надо было что-то предпринять.

- Это, наверное, револьвер Чарльза, - совсем по-идиотски вру я. – Я забрала его из Атланты. Скарлетт собиралась почистить его.

- Нашла время заниматься чисткой оружия! – капризно взвизгнула Сьюлин.

- Я проверю её, - быстро шепчу я, направляясь внутрь.

Влетаю в дом, чтобы помочь, и вижу Скарлетт, сжавшуюся на лестнице.

- Как ты? – сразу спрашиваю я, не в силах смотреть на окровавленное тело.

- Он…

- Я знаю, ты поступила правильно, - быстро говорю я, поднявшись к ней на лестницу. – Я бы тоже так сделала.

- Я убила его, Мелли, - тихо шепчет девушка.

- Или бы он изнасиловал тебя, - говорю в ответ, обнимая её. – Надо убрать тело, иначе кто-нибудь проболтается. И янки придут сюда.

- Можно закопать труп в конце сада, там земля мягкая, - шепчет подруга.

- Давай отнесем его, - предлагаю я. – Но для начала нужно обыскать его карманы. Деньги нам нужнее, чем ему.

- Какая ты стала Мелани, - язвительно произнесла Скарлетт.

- Было бы лучше, если бы я упала в обморок? – в тон ей отвечаю я. – Или стала причитать о твоем поступке?

- Ты права, прости, - тут же одергивает себя миссис Уилкс. – Война меняет всех вокруг. Раньше я бы сама хлопнулась в обморок, а теперь сразу нашла место для трупа.

Мы быстро обыскали мертвого солдата, найдя полный кошелек денег. Наконец-то мы будем сыты. Отнести труп в сад было нелегко. Мужчина был тяжелым и грузным. Совместными усилиями мы закопали секрет в саду. Лошадь распрягли, а сбрую выбросили. Слава Богу, никто не стал задавать лишних вопросов о происхождении животины, когда Скарлетт всем сообщила, что она забрела сама в «Тару».

Мы